Отмеченный факт заслуживает особого внимания, поскольку указывает, как возникло понятие причинности, как пришел человек к идее причинно-следствен­ ной связи. В западной психологии уже давно распространилось мнение, что источ­ ником познания причинности является наблюдение над собственной волей (Шо­ пенгауэр). На самом же деле невозможно, чтобы это действительно было так; ведь тогда следует принять и то, что самонаблюдение, предполагающее довольно высо­ кий уровень абстракции, развилось значительно раньше, чем объективное наблюде­ ние, что причинность вначале была замечена во внутреннем мире, затем перенесе­ на во внешний мир, что эта категория была предусмотрена сначала теоретически и лишь затем практически, поскольку наблюдение над внутренним миром с практи­ кой непосредственно не связано — практика протекает не во внутреннем мире, а во внешней действительности.

Гораздо правильнее представить дело следующим образом. Понимание причин­ ной связи в виде отношения «делания», указывает на то, что человек вначале обра­ тил внимание на продукты своего труда, на то, что он делал, а также на то, что этот продукт производился лишь вследствие созидания. Что касается субъективной сторо­ ны созидания, то есть мотивации и переживания активности, эти моменты стали предметом наблюдения человека относительно позже. И действительно, как извест­ но, за представлением причинности как созидания, то есть за тем, что сейчас в пси­ хологии именуется артифициализмом, последовало такое психологическое понимание причинно-следственного отношения, согласно которому причина действует как мо­ тив, и все происходит по причине какого-либо мотива.

Таким образом, как видим, источник идеи причинных отношений следует ис­ кать в человеческой практике. Поскольку источником всего специфически человечес­ кого является труд, то здесь же следует искать и истоки категории причинности.

Однако практика примитивного человека, его «труд» протекали в простой, примитивной форме, все еще пребывая лишь в пределах потребления и обслужива­ ния. Поэтому примитивным было и каузальное сознание. Идея настоящего причин­ но-следственного отношения, как и других отношений, а также истинное осознание предмета выработались лишь на том этапе развития, когда в жизни человека доми­ нантное значение получил производственный труд. Именно на этой почве оконча­ тельно сформировалась завершенная форма мышления — так называемое «понятий­ ное мышление».

Как видно из вышеизложенного, образное мышление представляет собой бо­ лее высокую ступень развития, чем практическое мышление, но значительно более низкую по сравнению с понятийным мышлением.

Понятийное мышление

1. Ассоциационном в психологии мышления

Практическое мышление протекает в пределах воспринимаемого. Образное мышление весьма расширяет область своего действия, поскольку опирается и на представления, хотя и оно остается в пределах непосредственной данности. Ес­ тественно возникает вопрос: неужели нет возможности преодоления рамок не­ посредственной данности, наглядности и отражения более отдаленных сторон действительности?

ПСИХОЛОГИИ XIX века по существу не были известны ни практическое, ни об­ разное мышление. Мышлением считалось только логическое, отвлеченное, понятий­ ное мышление. Несмотря на это, психология того времени все же сводила любого рода мышление к наглядности. Дело в том, что классическая психология XIX века являлась ассоциативной психологией; ее представители были убеждены, что един­ ственным материалом, используемым нашей психикой, являются ощущения и, соответственно, мышление также строится из этого материала. Что касается законо­ мерности мыслительного процесса, то она тоже не представляет собой ничего спе­ цифического — здесь, как и в во всех других случаях, действуют законы ассоциа­ ции. Поэтому задача психологии мышления может состоять только в анализе всех возможных форм мышления, показав, что здесь мы имеем дело всего лишь со след­ ствием объединения различных представлений в соответствии с законами ассоциа­ ции. Например, понятие представляет собой продукт одновременной ассоциации представлений, а суждение — последовательной ассоциации. Крайний сенсуализм ассоциативной психологии не позволял ей усмотреть в мышлении психический про­ цесс, выходящий за пределы непосредственной данности, предоставляя тем самым возможность познания существенных сторон действительности.

2. Мысль как ненаглядное переживание

Неужели, в конце концов, наше мышление даже на наивысшей ступени свое­ го развития все же ограничено пределами наглядности? Блестящие достижения со­ временной науки бесспорно доказывают, что человеческая мысль способна выйти за рамки поверхности событий и познать их сущность. Естественно, это было бы невоз­ можным, если бы наше мышление действительно сводилось всего лишь к ассоциа­ циям ощущений и, следовательно, ограничивалось исключительно непосредственной данностью.

Это обстоятельство всегда остро ставило перед психологией проблему о том, какими путями и как удается нашему мышлению достигать столь значительных высот познания. Интенсивное изучение данного вопроса началось в начале XX века в Гер­ мании под руководством Кюльпе (Вюрцбугская школа), а также во Франции, под руководством Бине. Поскольку изучение мышления имело под собой эксперимен­ тальную основу, оно с самого же начала оказалось весьма плодотворным.

Первый значительный результат, полученный путем экспериментального ис­ следования мышления, касается именно нашей проблемы. Выяснилось, что ни в коем случае нельзя сводить процесс мышления только на наглядное содержание, только на ощущения и представления. Наряду с этими наглядными содержаниями в процессе мышления переживается еще что-то, не имеющее ни какого-либо чув­ ственного качества, ни какой-либо интенсивности, то есть тех сторон, без которых ощущение немыслимо. Не вызывало сомнений, что в этом случае речь идет о пере­ живании, не имеющим ничего общего с ощущением.

Обычно испытуемые называли это переживание «знанием», «мыслью». Оно ока­ залось несводимым к ощущению или представлению, поскольку оно, помимо от­ сутствия модальности и интенсивности, отличалось от наглядных переживаний, представлений и по другим основаниям: 1) испытуемый, отчитываясь о своем мыс­ лительном акте, например, рассказывая о переживаниях, испытанных им в процессе осмысления сделанного ему предложения, превосходно и весьма отчетливо помнил «мысль», пришедшую ему на ум. Но что касается возникших при этом представле­ ний, он не смог вспомнить даже того, какими они были — только схематичными