Таким образом, не только все содержание психики делится на две группы, из которых одна носит диффузный, целостный характер, представляя собой состо­ яние субъекта (эмоциональные переживания), а другая дает расчлененное отражение объективной действительности (познавательные процессы), но и сами эмоциональ­ ные процессы, в свою очередь, делятся на две такие же группы: одна переживается как увязанная скорее с субъектом, а другая — с продуктами дифференцированного отражения объективной действительности, то есть познания (чувства — в узком зна­ чении этого слова). Наши дифференцированные восприятия, представления, мысли и действия также воздействуют на субъекта, вызывая у него определенные эмоцио­ нальные переживания, которые в виде чувств зачастую переживаются не только как состояние субъекта, но даже и как свойство объекта; например, приятный голос,

возмутительный поступок.

Невзирая на то, что более типичным и характерным для эмоциональной жиз­ ни переживанием являются скорее эмоции, а не чувства, тем не менее классическая психология XIX века все свое внимание отводила именно чувствам, предполагая че­ рез это постигнуть сущность эмоциональной жизни. Это объясняется тем, что она, по существу, рассматривала эмоциональные переживания так же, как познавательные процессы, считая их своеобразными сложными психическими содержаниями, явля­ ющимися продуктом соединения элементарных содержаний; поэтому при анализе эти последние должны быть изучены в первую очередь. Подобно тому, как при ис­ следовании познавательных процессов главная задача состояла в выявлении и систе­ матизации познавательных элементов, так и здесь — в случае изучения эмоциональ­ ных переживаний — основной проблемой считалось установление эмоциональных элементов. Но для этой цели эмоция является, конечно, особенно неблагоприятным материалом. Зато чувства представляют больше возможностей для подобного анализа. Именно поэтому в классической психологии психология эмоциональных пережива­ ний, по существу, почти полностью ограничивалась исследованием чувств.

Чувство

1. Вопрос о самостоятельности чувства

Эмоциональные переживания со всей очевидностью отличаются как от позна­ вательных, так и от волевых переживаний. Это несомненно так. Но это не означает, что чувство непременно должно существовать в виде самостоятельного психического элемента. А может, эмоциональные переживания есть не что иное, как своеобразные комплексы ощущений и их своеобразное протекание, и, следовательно, не включа­ ют ничего специфического в элементном составе своего содержания. Для психологи­ ческого мышления, рассматривающего проблему психических элементов в качестве одной из важнейших, подобная постановка вопроса вполне естественна и правомер­ на. И действительно, в психологии XIX века вопрос о самостоятельности эмоцио­ нальных элементов был одним из основных. Многие психологи усматривали в чув­ стве лишь одну из сторон ощущения; по их мнению, ощущения наряду с качеством и интенсивностью имеют и третью сторону — чувственный тон. Следовательно, чув­ ство как отдельный самостоятельный элемент не существует.

Но в противовес этому соображению отмечалось, что чувственный тон никак не может быть поставлен в один ряд с качеством и интенсивностью ощущений, ведь

если лишить ощущение одного из этих свойств, от него ничего не останется — оно просто исчезнет, тогда как без чувственного тона оно существовать может. Например, если лишить ощущение сладкого сладости или свести его силу к нулю, то от ощуще­ ния ничего не останется; однако от того, будет ли сладкий вкус приятен или непри­ ятен, ощущение ничего не потеряет (Кюльпе).

Очень интересно мнение Штумпфа, согласно которому чувства составляют осо­ бый класс ощущений; наряду с известными классами (зрительные, слуховые и пр.) существует еще отдельная группа ощущений, которую следует назвать чувственными ощущениями (Gefühlsempfindung). В качестве аргумента он приводит ощущение боли, переживаемой в виде чувства неудовольствия, и сексуальное наслаждение, которое, наоборот, переживается как чувство удовольствия.

Это наблюдение Штумпфа весьма примечательно. Не вызывает сомнений, что действительно существуют ощущения, которые очень трудно отличить от чувств, по­ этому, наверное, не совсем правомерно предполагать, что между ними существует пропасть. Однако Штумпф не учитывает того обстоятельства, что чувственная сто­ рона подобных ощущений не является устойчивой: они переживается то как удо­ вольствие, то как неудовольствие. Это справедливо даже в отношении боли и, осо­ бенно, сексуального наслаждения, о чем со всей очевидностью свидетельствует факт так называемого мазохизма.

Своеобразные выводы в связи с самостоятельностью чувств следуют из знаме­ нитой теории Джеймса. В конечном счете он сводил чувства к переживанию органи­ ческих ощущений, что, как мы еще убедимся ниже, также неправомерно.

Ни одна из попыток отрицания самостоятельности чувств не оказалась убеди­ тельной. Сегодня считается доказанным, что наши эмоциональные переживания не сводимы к другим психическим содержаниям, представляя собой специфические, самостоятельные переживания.

2. Основные качества элементарных чувств

Первый вопрос, который теперь естественно встает перед нами, это вопрос о том, каковы элементарные эмоциональные переживания, встречающиеся в каж­ дой конкретной эмоции. Какого рода элементарные эмоциональные переживания существуют?

На первый взгляд может показаться, что здесь имеется гораздо меньшее раз­ нообразие переживаний, чем в случае ощущений. По мнению большинства психо­ логов, существует всего лишь две разновидности эмоциональных элементов — удо­ вольствие и неудовольствие, и вся эмоциональная жизнь должна быть сведена к комбинации этих двух элементов с различными познавательными процессами.

Знаменательно, что, согласно наиболее распространенному в XIX веке взгля­ ду — так называемому «сингуляризму», существует только одно элементарное чув­ ство удовольствия, как и неудовольствия; разнообразных качеств удовольствия или квалитативно отличающихся чувств неудовольствия не существует; чувство удоволь­ ствия, будь оно вызвано симфонической музыкой или вкусной пищей, по существу остается одним и тем же: удовольствие — это удовольствие, а неудовольствие — неудовольствие. И если, невзирая на это, нам все-таки кажется, что чувство удо­ вольствия, вызванное эстетическим переживанием, отличается от удовольствия, связанного со вкусом или запахом, то это объясняется лишь тем, что с этим по сути одним и тем же элементарным чувством связаны различные представления. Разница, следовательно, обусловлена не самими чувствами, а скорее связанным

96 Глава четвертая

с ними познавательным содержанием. Такова точка зрения сингуляризма. Ее преиму­ щество заключается в том, что бесконечное многообразие эмоциональных пережи­ ваний сведено всего лишь к двум качествам, то есть она максимально упрощена.

Но в сущности эти два качества — отнюдь не два самостоятельных качества, а всего лишь их взаимоотрицание: существует удовольствие и его отрицание, то есть не­ удовольствие. Это последнее, следовательно, является просто пресечением удоволь­ ствия, но не более. То же самое можно сказать и об удовольствии. Шопенгауэр, во вся­ ком случае, утверждал, что в действительности существует лишь одно переживание, а именно — переживание неудовольствия, а так называемое удовольствие означает лишь то, что в данный момент неудовольствие не испытывается и ничего больше.

Таким образом, в конечном счете получалось, что чувства различаются лишь градуально, а качественного отличия между ними, по существу, нет. Следует отме­ тить, что подобный вывод прекрасно согласовывался с механистическим мировоз­ зрением, господствовавшим тогда (XIX век) в естествознании и считавшимся образ­ цом для подражания в психологии, а посему и в ней широко распространенным.

Однако эти положения классической психологии в связи с чувствами явно противоречат всему тому, о чем свидетельствует любое более или менее объективно проведенное наблюдение. Дело в том, что ни в коем случае нельзя утверждать, что удовольствие есть лишь отрицание неудовольствия и не заключает в себе ничего самостоятельного. Нет! На самом деле удовольствие и неудовольствие представляют собой переживания совершенно различного качества, не имеющие ничего общего со взаимоотрицанием. Радость, например, относится к категории удовольствия, а грусть — неудовольствия. Разве можно сказать, что переживание радости означает отрицание горя или переживание горя — отрицание радости?! Не вызывает сомнений, что это — два переживания совершенно самостоятельного характера, отнюдь не отличающиеся друг от друга лишь знаками «+» и «—».

Помимо этого, невозможно утверждать и то, что между самими чувствами удо­ вольствия, равно как чувствами неудовольствия, существует только градуальное раз­ личие. И углубившись в собственные переживания во время наслаждения симфони­ ческой музыкой и в процессе вкусной еды, мы будем вынуждены признать, что, невзирая на то, что в обоих случаях переживается удовольствие, между ними сущест­ вует огромное качественное различие; можно сказать, что между ними нет ничего общего. Во всяком случае, принимая во внимание лишь содержание переживаний, между ними невозможно найти какое-либо сходство. Каждый отдельный случай удо­ вольствия, как и неудовольствия, представляет собой новое эмоциональное качество. Существует бесконечное множество качественно различных как элементарных удо­ вольствий, так и элементарных неудовольствий. В противовес сингуляризму, так на­ зываемый «плюрализм» отстаивает положение о существовании квалитативного мно­ гообразия элементарных чувств.

Особенно энергично отстаивал плюрализм Вундт. Но он шел еще дальше, ут­ верждая, что многообразие элементарных чувств никоим образом не исчерпывается категорией удовольствия—неудовольствия. Наряду с этой гедонистической категорией есть и другие категории, в частности, возбуждение—успокоение, с одной стороны, и на­ пряжение—расслабление — с другой. Все эти три категории взаимонезависимы и несво­ димы друг к другу. Помимо этого, каждая из них представляет собой лишь общее на­ звание, объединяющее бесконечное множество квалитативно различающихся чувств.

Но позиция Вундта в данном случае, как, впрочем, и в связи с другими проб­ лемами психологии, является двусмысленной. С одной стороны, он осознавал огра­ ниченность традиционного взгляда и необходимость его преодоления, но, с другой

стороны, не сумел полностью отречься от старых принципиальных позиций и выйти на новый виток психологической мысли. Поэтому он ограничился лишь поправками, плохо согласующимися с принципиальными основами старой системы и, в сущно­ сти, не дающими ничего нового. Вундт прекрасно понимал, что категория удоволь­ ствия—неудовольствия совершенно не исчерпывает бесконечного многообразия ми­ ра чувств, как это предполагала традиционная психология. Тем не менее, он также был убежден, что число элементов все же ограничено, нужно просто найти их; по его мнению, следует добавить еще две категории, точно определить их, и все будет в порядке. Вундт остался на позициях элементаристической психологии, а потому для него главная проблема — установить точное количество этих элементов.

Во всяком случае, вопреки утверждению сингуляризма, следует признать бес­ спорность факта многообразия наших чувств: мир наших чувств столь же многооб­ разен, как многообразны реакции субъекта в ответ на различные многочисленные воздействия. Но, тем не менее, вопрос о том, какие основные направления чувств следует различать между собой, остается невыясненным. Вундт в данном отноше­ нии был безусловно прав, считая недостаточным лишь направление приятного—не­ приятного и внеся новые направления чувств.

Но это, разумеется, не означает, что его выводы были полностью правомерными. Для правильного решения вопроса об основных направлениях чувств человека следует исходить из положения о том, что каждое чувство — это состояние субъекта. Однако это состояние возникает не само по себе и беспричинно, а лишь в процессе взаимодействия с действительностью и изменяется в соответствии с ним. Чувство представляет собой сознательное отражение этого. Следовательно, чувство является

показателем того, как протекает данное взаимодействие.

Протекание взаимодействия человека с действительностью может быть рас­ смотрено лишь с двух точек зрения: либо исходя из того, что оно дает субъекту, то есть с точки зрения целесообразности, либо с точки зрения самого процесса вза­ имодействия, то есть его динамики. Следовательно, чувство может иметь лишь два основных направления: с точки зрения целесообразности это— направление удоволь­ ствия—неудовольствия, а с точки зрения динамики— направление возбужения— успо­ коения. Таким образом, вместо трех основных направлений Вундта, следует различать два направления чувств: удовольствие—неудовольствие и возбуждение—успокоение (Штерн и др.).

Следует учитывать, что данные направления чувств не являются взаимоис­ ключающими: удовольствие—неудовольствие характеризует содержательную сторо­ ну чувства; возбуждение—успокоение же — чисто формальные эмоциональные пере­ живания и поэтому могут выявляться в любом содержании: как возбуждение, так и успокоение может быть связано и с удовольствием, и с неудовольствием.

Те или иные чувства человека возникают во взаимодействии с действительно­ стью, то есть в процессе действия. Действие в процессе его осуществления — до тех пор, пока оно актуально — переживается субъектом в виде возбужденности. Возбуж­ денность, по словам Штерна, — это чувство пути (Weggefühle), то есть чувство, свя­ занное не с результатом действия, а с самим процессом. Завершение действия, его результат сопровождается чувством успокоения (чувство результата по Штерну).

Нетрудно представить, что и результат, и процесс действия могут вызвать как удовольствие, так и неудовольствие. Следовательно, чувство действия — возбужде­ ние — может проявляться двояко — в виде либо приятного, либо неприятного воз­ буждения. То же самое можно сказать и о чувстве результата: успокоение также бы­ вает двояким — приятным или неприятным.