§ 44. Почему 33 буквы?

Если бы для всех мягких согласных фонем были у нас особые буквы, то их понадобилось бы 14. Но для одной мягкой <ш') есть особая буква щ. Значит, 13 мягких обошлись без особых букв. Вместо них для мягких со­гласных введены ь и я, е, ё, ю, и. 6 букв. Экономия: 13—6 = 7. Да еще есть буква ъ, она делает то же, что ь — обозначает (j) перед гласными после согласных. Эта буква — не экономия, а расточительство; из сэко­номленных 7 букв надо вычесть одну; итого — 6 букв чистой экономии.

Фонем — 39. Будь для каждой особая буква, всего понадобилось бы 39 букв. 6 сэкономили. Осталось 33. Столько их и есть в русской графике.

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

Бодуэн де Куртенэ И. А. Об отношении русского письма к рус­скому языку [1912] Ц Избр. труды по общему языкознанию. М., 1963. Т. 2.

Григорьев В. П. Графика и орфография у А. Вознесенского Ц Нерешенные вопросы русского правописания. М., 1974.

Еськова Н. А. О разделительных знаках Ц О современной рус- • ской орфографии. М., 1964.

Кузьмина С. М. Теория русской орфографии: Орфография в ее отношении к фонетике и фонологии. М„ 1981.

Николаева Т. М. Графические средства // Волоцкая 3. М., Мо- лошная Т. М., Николаева Т. М. Опыт описания русского языка в его письменной форме. М., 1964.

Реформатский А. А. О перекодировании и трансформации ком­муникативных систем Ц Исследования по структурной типологии. М„ 1963.

Реформатский А. А. Буква ё // О современной русской орфогра­фии. М„ 1964.

[Фортунатов Ф. Ф. и др.] Постановления орфографической под­комиссии. Спб., 1912.

Яковлев Н. Ф. Математическая формула построения алфавита (опыт практического приложения лингвистической теории) [1928] Ц Реформатский А. А. Из истории отечественной фонологии. М., 1970.

Глава 8

ТЕОРИЯ ПИСЬМА. ОРФОГРАФИЯ

§ 45. Фонемная основа русской орфографии

Есть такое правило графики: фонема (о) передается буквой о. Это правило, однако, не объясняет, как писать гласные первого слога в словах: собака, заря, росла, расти, расписать.

Собака ... Гласный первого слога не может быть по­ставлен (в этом корне) под ударение. Даны такие члены чередования: с [а] бака — с [ъ] баковод ... И все. Но гласные [а] || [ъ] входят и в ряд [о] || [а] || [ъ] (фо­нема <о>), и в ряд [а] || [а] || [ъ] (фонема <а)). Не­известно, что писать: по фонемному принципу допу­стимы и о, и а. Мы пишем о, потому что фонема (о) дей­ствительно реализуется рядом [а] || [ъ] (фонемное ос­нование для такого написания есть). Но, кроме того, мы пользуемся здесь и традиционным, условным принци­пом: выбор между буквами о и а в пользу о фонемно не санкционирован, он условен. Действует правило, при­менимое только к данному корню: в корне собак- без­ударный гласный передается буквой о.

Заря ... Фонема в корне — (о): зори. (Слово зарево в современном языке не однокоренное со словом збри\ зарево нельзя истолковать с помощью слова зори.) По общему правилу графики надо писать «зоря». Но для форм единственного числа этого слова есть особое (сле­довательно, орфографическое) правило, по которому надо писать заря, зарей, на заре (написание условно, не фонемно).

Росли, расти ... В корне фонема (о): рос, рост (вы­ращивать не показательно: при суффиксе -ива- зако­номерна грамматическая замена фонемы (о) на фонему (а): ходит — похаживает, носит — разнашивает). Ожи­далось бы написание о во всех словах с этим корнем. Но существует орфографическое правило, которое на свой, особый лад определяет правописание каждого слова с этим корнем. В одних словах и словоформах пишут о (росли, росла), в других — а (расту, расти), хотя ко­рень, конечно, везде имеет фонему <о).

Итак, чтобы верно писать слово, нужно знание не только графики, но и орфографии.

Орфография тоже (как и графика) может быть по­строена на трех основаниях: фонетическом, фо­немном или традиционном (условном, иерогли­фическом). Определить, какова основа русской орфо­графии, можно двумя путями: а) с помощью анализа основных орфографических правил; б) с помощью под­счета орфограмм: сколько букв (в достаточно большом тексте) написано на фонетическом основании, сколь­ко — на фонемном, сколько без этих оснований (в по­следнем случае написание условно, традиционно, иеро- глифично).

Проанализируем основные орфографические пра­вила.

1. «Сомнительную» (безударную) гласную поставь под ударение — в той же морфеме. Правило относится не только к корням, но и к грамматическим морфемам: пишем делом, потому что (в том же склонении) веслом-, пишем к старушке, потому что к сестре.

2. «Сомнительную» согласную (звонкая она или глу­хая) поставь перед гласным или сонорным.

Оба правила, бесспорно, фонемны: они учат прове­рять вариант фонемы ее основной реализацией, той, ко­торая дана в сильной позиции.

3. Обозначение мягкости согласных в сильной пози­ции не составляет труда. Но в сочетаниях «мягкий со­гласный + мягкий согласный», где для первого соглас­ного возможна слабая позиция, возникают орфографи­ческие трудности. В словоформе встаньте пишется ь, а в словоформе о фабриканте не пишется. Правила в учеб­никах нередко бывают неопределенны. «Мягкий знак не пишется в сочетаниях нш, нч, нн, рш, чн, чк...» (и т. д.— длинный перечень.— М. П.). «В других слу­чаях надо справляться в орфографическом словаре». Однако во время диктанта справляться в словаре не по­зволяют, и никто не носит все время с собой орфографи­ческий словарь. В другом учебнике сказано: «Между двумя согласными в одних словах пишется ь (возьми, Кузьмич, бросьте), а в других не пишется (медведь, бан­тик, мостик). Правописание таких слов надо запом­нить». Это не правило, а отказ от правила, от орфогра­фического руководства к действию.

Однако разумное правило, построенное на фонемных основаниях, возможно и здесь. Было предложено такое: «Мягкость согласных перед следующими мягкими со­гласными обычно не обозначается мягким знаком (сен­тябрь, жизнь, каменщик, птенчик, песня). Она обозна­чается только в тех случаях, когда в измененном или родственном слове мягкий согласный может оказаться перед твердым согласным (восьми — восьмой, возь­ми— возьму, письменный — письмо). Можно, вероят­но, еще проще изложить фонемную суть передачи мяг­кости согласных в нашей орфографии.

Один ленинградский учитель дал такое объяснение: мягкость у согласного бывает своя, а бывает от «сосе­да». Если уберешь мягкого «соседа», а мягкость остает­ся — она своя, и только тогда она обозначается мягким знаком. Например, в слове встаньте «сосед» мягкий — [т']; уберем его: встань. Мягкость у [н'] осталась — надо ее обозначить. Наоборот: в слове бантик у [н*] мягкость от «соседа»; уберем его: бант (сосед уже не мягкий: [т]),— и у [н'] пропала мягкость. Она — от «соседа». Ее обозначать не надо.

Учитель, автор этого правила, был стихийным фоно­логом. С помощью этого правила вносится разум в то, что казалось совершенно неразумным; бессмысленная зубрежка заменяется пониманием законов русского письма.

Итак, три самых главных правила русской орфогра­фии: о правописании гласных, о правописании глухих и звонких согласных, о правописании твердых и мягких согласных — можно объединить в одно: если неизвест­но, какой буквой обозначать звук, то надо найти поло­жение, где звуки хорошо различаются (в составе той же морфемы). Это, по существу, фонемное правило, хотя слово фонема в нем не употребляется. Это — главное правило нашего письма, оно говорит о том, что орфогра­фия у нас"фонемная.

Проверим вывод другим путем. Возьмем текст и под­считаем, сколько букв пишутся по фонемному принципу, сколько — по другим принципам. Такой подсчет уже был произведен '. В разных текстах оказалось фонем­ных написаний более 90 %.

А сколько написаний отвечают произношению (если предположить, что наша орфография строится на фо­нетической, звуковой основе)? Их около 70 %. Тоже больше половины. Не считать ли так: русская орфогра­фия фонемная и вместе с тем фонетическая, но немного более фонемная, нежели фонетическая? Нет, это не­верно.

Подсчет, давший 70 %, проводится так. Вот слово вода [вада]. Три буквы «совпадают» со звуками (верно их передают): в [в], д [д], а [а]; одна буква (о) неверно передает звук; итого: 75 % фонетических описаний (в данном слове). Такой подсчет ошибочен.

Неверно, что написание вода на 75 % фонетическое: оно на 100 % фонемное. «Обозначая в слове дом фо­немы в их собственном звучании, буквы, естественно, в то же время обозначают это слово по его действитель­ному звучанию в устной речи. Фонетическое письмо пе­редает слово дом и ему подобные так же, как и письмо фонематическое. Понятно, что по таким написаниям, одинаковым и для фонематического, и для фонетиче­ского письма, определить характер письма нельзя. На­против, сами эти написания должны быть истолкованы как фонематические или фонетические в зависимости от других написаний, в которых наглядно обнаружи­вается принцип, лежащий в основе письма ... Иначе го­воря, характер письма определяется не тогда, когда фо­нематический принцип совпадает с фонетическим, а ког­да они противоречат друг другу»

Обратимся к тем написаниям, в которых фонетиче­ский и фонематический принципы не совпадают, к та­ким, как буква о в слове вода (отвечает фонемному — не отвечает фонетическому принципу), к таким, как бук­ва с в слове исписать (отвечает фонетическому — не от­вечает фонемному принципу: фонема здесь <з), ср. изу­чить). Среди таких написаний: фонемных — нефонети­ческих — около 90 %, нефонемных — фонетических — 8%¹.

Итак, и графика, и орфография у нас фонемные (или фонематические). Поэтому можно, обобщая, сказать: у нас фонемное письмо. «Фонематическое пись­мо — это такое, в котором одни и те же буквы алфавита обозначают фонему во всех ее видоизменениях, как бы она ни звучала в том или ином фонетическом положе­нии. При этом видоизменения фонемы обозначаются на письме по ее основному значению, которое обнаружи­вается в фонетических положениях, где качество звуча­ния фонем не обусловлено. В результате получается то, что каждая морфема, коль скоро она содержит одни и те же фонемы, пишется всегда одинаково»

Распространено мнение, что фонемная теория рус­ской орфографии дискуссионна. Посмотрим, что в этой теории спорно.

Всю теорию орфографии можно свести к таким поло­жениям: 1. В языке существуют позиционные чередова­ния, такие, которые определяются фонетической пози­цией. 2. Звуки, которые чередуются позиционно, пред­ставляют одну фонему. 3. Буквы русского письма обо­значают не звуки, а эти ряды позиционно чередующихся звуков как некие целостности.

Вот и вся фонемная теория письма. Что здесь дискус­сионно? Пункт второй: название фонема. Ведь наличие позиционных чередований в языке никто не отвергает; никто не может оспорить, что звонкие шумные на конце слов, перед паузой, безысключительно заменяются глу­хими. Бесспорно также, что в написаниях хлеб — хле­ба — хлебца буква б передает последний согласный корня независимо от его позиционных изменений. С этим спорить невозможно. Спорно, оказывается, что «это» называют фонемой. Есть другие теории, которые термин «фонема» истолковывают по-другому.

Ну что же, выбросим пункт второй в изложении ос­нов теории письма. Он имеет терминологический харак­тер. И без него все остается на местах. Конечно, удобнее было бы в третьем пункте сказать вместо длинного «обо­значают не звуки, а эти ряды позиционно чередующихся звуков, как некие целостности» коротко и ясно: «Обо­значают не звуки, а фонемы». Но можно обойтись и без этого слова. Те факты, которые теперь передают первый и последний пункты, не дискуссионны, никто и не пы­тается их опровергнуть. Этих положений вполне достаточно для обоснования изложенной теории письма.

Фонемная теория помогает понять огромные досто­инства русского письма. Оно едино, целостно, потому что оно фонемно, т. е. передает лишь функционально существенное в нашей речи. Не свалка разнохарак­терных правил, а исторически сложившееся един­ство.

Недостатков в нашей орфографии немало, и все-таки она фонемно разумна, целесообразна