§ 3. Философия как наука о бытии

Итак, мы утверждаем: бытие есть подлинная и единственная тема философии. Это не наша выдумка, но такое полагание темы [философии] обрело жизнь вместе с началом самой философии в античности и нашло свое грандиозное отражение в логике Гегеля. Сейчас мы утверждаем только, что бытие есть подлинная и единственная тема философии. Это означает в негативной форме: философия не есть наука о сущем, но наука о бытии, или, как говорит греческое выражение,— онтология. Мы понимаем это выражение так широко, как только возможно, а не в том более узком значении, которое оно имеет, скажем, в схоластике или же в философии Нового времени у Декарта и Лейбница.

Разобрать основные проблемы феноменологии означает тогда не что иное, как обосновать это утверждение самой его основе, т. е. обосновать (положение о том], что философия есть наука о бытии, и показать, каким образом она есть наука о бытии. А это

15

означает: доказать возможность и необходимость абсолютной науки о бытии и раскрыть ее характер по ходу самого исследования. Философия есть теоретически-понятийная интерпретация бытия, его структуры и его возможностей. Она онтологична. Мировоззрение, напротив, есть полагающее познавание сущего и полагающая установка по отношению к сущему, оно не онто-логично, но онтично. Формирование мировоззрения выпадает из круга задач философии, поскольку философия в принципе соотносится не с сущим. Философия отказывается от формирования мировоззрения не в силу какого-то изъяна, но по причине превосходства, ведь она имеет дело с тем, что должно быть по сути уже предположено в любом полагании сущего, в том числе и 16   мировоззренческом. Различие между научной философией и мировоззренческой философией несостоятельно не потому, что, как это казалось раньше, научная философия ставит формирование мировоззрения своей высшей целью и, значит, должна, якобы, еще возвыситься до мировоззренческой философии, но потому, что понятие мировоззренческой философии — попросту бессмыслица. Ведь подобное понятие означает, что философия как наука о бытии должна осуществлять определенное пола-гание сущего и задавать определенную установку в отношении сущего. Если хотя бы приблизительно раскрыть понятие философии и ее истории, то понятие мировоззренческой философии оказывается чем-то вроде круглого квадрата. Но если один из членов различия между научной и мировоззренческой философией оказывается бессмыслицей, то и второй член, должно быть, определен неадекватно. Если уж нам удалось усмотреть, что мировоззренческая философия в принципе невозможна, коль скоро она должна быть философией, то для характеристики философии не требуется еще дополнительного различающего прилагательного «научная». Что философия такова, заключено в ее понятии. Что все великие философии, начиная с античности, по сути понимали себя более или менее явно как онтологию и искали себя в качестве таковой, можно показать исторически. И точно так же можно показать, что эти поиски вновь и вновь терпели крушение, и [понять], почему они должны были потерпеть крушение. В лекционных курсах двух предыдущих семестров по античной философии и по истории философии от Фомы

$ 3. Философия как наука о бытии

15

Аквинского до Канта я проводил это историческое доказательство. Мы не ссылаемся нынче на это историческое доказательство сущности философии, которое имеет свой особый характер. Напротив, мы стремимся по ходу лекций обосновать философию из нее самой, поскольку она есть творение человеческой свободы, философия должна из самой себя оправдать себя в качестве универсальной онтологии.

Но поначалу положение: философия есть наука о бытии — остается просто [необоснованным] утверждением. И соответственно исключение формирования мировоззрения из круга задач философии пока не оправдано. Мы привлекли это различие между научной и мировоззренческой философией, чтобы растолковать предварительно понятие философии и отделить его от расхожего [понимания]. Мы растолковывали и отделяли с намерением обосновать выбор тех конкретных феноменологических проблем, которыми будем в ближайшее время заниматься, и избежать видимости полного произвола.

Философия есть наука о бытии. Мы будем понимать в дальнейшем под философией научную философию и не иначе. В соответствии с этим все нефилософские науки имеют своей темой сущее и именно таким образом, что оно для них как сущее всегда дано заранее. Оно ими наперед положено, ими пред-положено, оно для них positum. Все положения нефилософских наук, а также математики, суть позитивные положения. Мы называем поэтому все нефилософские науки в отличие от философии позитивными науками. Позитивные науки занимаются сущим, т. е. всякий раз определенными [его] областями, например, природой. Внутри этой области научная постановка вопроса снова выкраивает определенные отделы: природа как физически-материальная и безжизненная и природа как живая природа. Отдел живого она членит на самостоятельные поля: мир растений, мир животных. Другая область сущего — сущее как история, чьи отделы — история искусств, история государства, история науки, история религии. Еще одна область сущего — чистое пространство геометрии, которое выкроено из пространства окружающего мира, открытого до всякой теории. Сущее этих областей нам знакомо, хотя мы ближайшим образом и по преимуществу не в состоянии отчетливо и однозначно отделить здесь одну область от другой. Но мы вполне в состоянии в качестве предваритель-

16

Введение

8 ной характеристики — и этой характеристики с практической позитивно-научной точки зрения уже довольно — всякий раз назвать то сушее, которому в качестве [частного] случая случается попасть в данную область. Мы всегда можем как бы примериться к определенному сушему из определенной области в качестве примера. Подлинное расчленение областей осуществляется исторически, а не по предварительному плану какой-то системы наук в меру соответствующей основополагающей постановки вопроса в позитивных науках.

Мы в любое время и с легкостью можем наперед задать себе и представить сущее из какой-то области. Мы в состоянии, как обычно говорят, при этом нечто себе помыслить. Ну а как обстоят дела с предметом философии? Можно ли представить себе нечто наподобие бытия? Не закружится ли от такой попытки голова? И действительно, поначалу мы беспомощны и хватаем пустоту. Сущее — это нечто. Стол, стул, дерево, небо, тела, слова, поступки. Сущее — пожалуй, но бытие?.. Нечто такое, как бытие, изымает себя [из этого ряда] как ничто. Вот и человек такой величины, как Гегель, сказал: бытие и ничто — одно и то же. Что же, философия как наука о бытии — наука о ничто? Нужно признать в этой исходной точке нашего рассмотрения без всякого лукавства и прикрас, что под [именем] бытие я ближайшим образом не могу ничего себе помыслить. Но, с другой стороны, также твердо установлено, что мы постоянно мыслим бытие. Это происходит всякий раз, когда мы бесчисленное множество раз на дню говорим, вслух или про себя: то и это есть так-то и так-то, а это не (есть) так, а это было или будет. В каждом употреблении глагола мы уже помыслили бытие и всякий раз как-то уже поняли. Мы понимаем непосредственно: heute ist Samstag («сегодня суббота»), die Sonne ist aufgegangen («солнце взошло»)¹". Мы по-

Русский перевод примеров Хайдеггера лишен той структуры, которую имеет в виду автор. В первом из соответствующих немецких предложений 'ist' — связка, или копула (букв. — «сегодня есть суббота»), во втором — вспомогательный глагол в структуре перфекта «ist aufgegangen». Человеку, говорящему на современном русском языке, вовсе не нужно «всякий раз уже понимать глагол 'есть'», понимая предложение «сегодня суббота» или «доска черная». Это не значит, что он никак не «понимает» при этом бытие, хотя показать это простой ссылкой на явное употребление «есть» в качестве копулы или вспомогательного глагола не удастся.— Примеч. переводчика.