§ 10. Содерлсание тезиса и его традиционное обсуждение_____1 15

est de essentia entis a se¹⁷. В сущем из самого себя сущность (Wesenheit) и, говоря языком Канта, наличное бытие (Dasein) метафизически (т. е. онтологически) суть одно и то же, или бытие в действительности принадлежит сущности, происходит из сущности некоего в себе и из себя сущего. Поэтому, как мы уже подчеркивали ранее, ens a se прямо называется actus purus, чистой действительностью, исключающей всякую возможность. Бог не заключает в себе никаких возможностей в следующем смысле: о Боге нельзя сказать, что он еще только мог бы стать тем-то и тем-то, но пока еще не стал.

Второе положение гласит: In omni ente ab alio inter essentiam et existentiam est distinctio et compositio metaphysica seu esse actu non est de essentia entis ab alio, в каждом сущем от другого, т. е. — в каждом тварном сущем, имеет место онтологическое различение и сополагание чтойности и способа-быть, или бытие в действительности не принадлежит сущности тварного сущего.

Мы должны теперь точнее определить эти distinctio и compositio между essentia и existentia, которые имеют место для каждого ens ßnitum, и усмотреть, каким образом эта дистинкция схватывается, дабы в результате яснее разглядеть смыслы, связанные с сущностью (Wesenheit) и существованием (Dasein), а также увидеть проблемы, которые здесь неизбежно возникают. Необходимо иметь в виду, как мы уже вскользь заметили, излагая позицию Канта, что даже возможное, res, qnidditas, имеет определенное бытие: бытие в возможности отличается от бытия в действительности. Если реальность и possibile совпадают, то достойно удивления, что у Канта реальность и возможность относятся к различным классам категорий, соответственно,— к качествам и модальностям. Realitas есть точно так же некоторый определенный способ бытия реального, как действительность — действительного.

Как следует понимать этот способ бытия или, как говорили схоласты — entitas rei, как следует понимать реальность? Каким образом реальность, бытие в возможности, модифцируется в Действительность в акте осуществления, т. е. когда действитель-

' «В сущем от себя сущность и существование суть метафизически одно и то же, иначе — бытие в действительности принадлежит сущности от себя сущего» (лат.).

16

Тезис средневековой онтологии

ность присоединяется? Что есть эта присоединяющаяся действительность, на основании которой возможное становится действительным? Есть ли она сама некоторая res, так что в каждом действительном сущем имеет место реальное различие, distinctio realis, между essentia и existentia? Или это различие нужно понимать иначе? И как нужно его понимать? Что между бытием в возможности и бытием в действительности имеется различие, никогда не оспаривалось; возможность — это одно, а действительность — другое. Вопрос заключается в том, есть ли подобное различие в осуществившемся возможном, essentia actu existens, и если есть, то каково оно. Речь идет сейчас о различии между 6 essentia и existentia в ens finitum, ens creatum. B ens increatum нет никакого различия между ними, в нем сущность и существование суть unum idemque.

Мы различаем в схоластике три точки зрения на проблему различения сущности и существования или действительности. Во-первых,— томистскую, во-вторых — последователей Скота, в-третьих — позицию Суареса. Мы специально говорим — томистскую, имея в виду при этом как воззрения старой школы Фомы Аквинского, так и представленную отчасти еще и сегодня точку зрения на различие сущности и существования как реальное — distinctio realis. Что сам Фома думал по этому поводу, еще и сегодня установлено не вполне однозначно и безоговорочно. Но все говорит за то, что он был склонен толковать это различие как реальное.

Мы можем кратко охарактеризовать эти три точки зрения. Фома и его школа понимали различие между essentia и existentia, эту дистинкцию, как некоторую distinctio realis. Согласно Скоту это различие относится к модальности, есть некоторая distinctio modaliscx natura rei или, как иначе говорили последователи Скота, distinctio formal/s. Под этим именем дистинкция, введенная в школе Скота, стала широко известна. Суарес и его предшественники понимали различие между сущностью (Wesenheit) и существованием (Dasein) как distinctio rationis.

Если мы будем принимать эти схоластические воззрения лишь поверхностно и выдавать за «схоластические» в расхожем смысле, т. е. за хитроумные контроверзы, то нам придется вообще отказаться от понимания центральных проблем философии,

s Ю. Содержание тезиса и его традиционное обсуждение

117

лежащих в их основании. То обстоятельство, что схоластика ставит и обсуждает эти вопросы далеко не полно, не может стать для нас предлогом, чтобы отказаться от продумывания самой проблемы. Схоластическую постановку вопроса следует оценивать в любом случае куда выше, чем предельную слепоту по отношению к этой проблеме современной философии, не способной подняться на должную метафизическую высоту. Мы должны попытаться пробиться к центральному содержанию этой схоластической проблемы, не дав при этом сбить себя с толку спорам между отдельными школами, часто и в самом деле очень трудным и изобилующим подробностями. Мы ограничимся в изложении различных учений и споров между их последователями лишь самым существенным, что позволит отчетливее увидеть, сколь мало прояснены те проблемы античной онтологии, к постановке которых в конечном итоге и сводятся схоластические дискуссии. Философия Нового времени уже работает с этими постановками как с чем-то само собой разумеющимся. Мы откажемся от того, чтобы излагать и обсуждать отдельные пути аргументации. Глубокое знание этой проблемы и ее схоластических корней представляет собой предпосылку для понимания средневекового и протестантского богословия. Мистическое богословие Средних веков, в частности, богословие Мейстера Экхарта, останется даже в общих чертах недоступным, если не освоено учение об essentia и existentia.

Характерная черта средневековой мистики состоит именно в том, что она пытается некоторое сущее, полагаемое онтологически в качестве сущности в собственном смысле — Бога — понять в самом его естестве. При этом мистика приходит к весьма своеобразному созерцанию (Spekulation); своеобразному постольку, поскольку оно идею сущности вообще, т. е. онтологическое определение сущего, essentia entis, преобразует в сущее и превращает онтологическое основание сущего, его возможность, его сущность в некоторое в собственном смысле действительное [сущее]. Это удивительное превращение сущности (Wesenheit) как таковой в некоторое сущее само по себе есть предпосылка того, что называется мистическим созерцанием (Spekulation). Поэтому Мейстер Экхарт говорит чаще всего о «сверхсущест-

118

Тезис средневековой онтологии

венной сущности»¹⁴. Иными словами, его интересует собственно не Бог — Бог для него лишь некий предварительный предмет,— но Божество. Когда Мейстер Экхарт говорит «Бог», он имеет в виду Божество, не deus, но deitas, не ens, но essentia, не природу, но то, что за пределами природы, т. е. — за пределами сущности, или, если уж [он имеет в виду] сущность, то такую, которой '*•"  должно быть как бы отказано в любом экзистенциальном определении, от которой должно быть отторгнуто всякое additio existentiae. Поэтому он говорит также: «Если о Боге сказать, что Он есть, это было бы прибавлением»". Это немецкий перевод фразы: «это было бы additio entis», как говорит Фома. «Таким образом, Бог в собственном смысле не есть, Он не есть согласно понятию всего тварного»²⁰. Таким образом, Бог есть для самого себя свое Ничто, или иначе — Он как самая всеобщая сущность, как наиболее чистая, еще не определенная возможность всего возможного есть чистое Ничто. Он есть Ничто по отношению к понятию всякой твари, всякого определенного возможного и осуществленного [сушего]. Здесь мы снова находим примечательные параллели с гегелевским определением бытия и его отождествлением с ничто. Мистику Средних веков, или точнее, мистическое богословие, вовсе нельзя назвать «мистическим» в нынешнем уничижительном смысле. Оно в высшей степени понятийно.

а) Томистское учение о distinctio realis между essentia и existentia in ente creato

Проблема отношения сущности и существования решалась в томистской школе так: говорилось, что в действительно сущем «что» этого сущего представляет собой некую иную res, нечто для себя иное по отношению к действительности, т. е. мы имеем некоторое сополагание, compositio двух реальностей, а именно — essentia и existentia. Следовательно, различие между сущностью (Wesenheit) и наличием есть distinctio realis. Cum omne quod est

" Überwesentliches Wesen. Термин «сверхсущественная (или, точнее, — сверхсущностная) сущность» (г) иттеройаюу ouaia) применительно к Богу постоянно употребляется уже у Дионисия Ареопагита. См.. например, О Божественных именах 5, 1. — Примеч. переводчика.

" Meister Eckhart, Predigten, Traktate. Hg. Fr. Pfeiffer. Leipzig, 1857, p. 659. Z. 17/18. 129   ^}" Там же, р. 506, Z. 30/31.