§ 9. Доказательство необходимости более основательного постижения проблемного содержания тезиса и его более радикального обоснования

а) Недостаточность психологии как позитивной науки для онтологического прояснения восприятия

Спросим себя: случай ли это или всего лишь каприз Канта, что, пытаясь выяснить смысл бытия, существования, действительности, экзистенции, он возвращается к таким вещам, как полага-$   ние и восприятие? На что направлен его взгляд в этом возвращении? Откуда он черпает признаки понятия существования, экзистенции, которые позволяют такое выяснение проделать? Откуда возникает такое [понятие], как позиция (полагание)? Что еще при этом мыслится с необходимостью в качестве условия, делающего полагание возможным? В достаточной ли мере очертил сам Кант эти условия возможности полагания вообще, объяснил ли он тем самым сущность полагания? Пролил ли он таким образом свет на то, что подлежит выяснению посредством понятия полагания — бытие и действительность?

Мы видели, что воспринятость, открытость наличного — не то же самое, что само наличие наличного. Но в каждом открытии наличного это последнее открывается как наличное, т. е. в своем наличии. Таким образом, наряду с воспринятостью, соответственно, открытостью, чего-то наличного, и [само] наличие пребывает некоторым образом разомкнутым, распахнутым. Бытие, конечно, не тождественно положенности, но она представляет собой то самое «как», в котором полагание сущего удостоверяет бытие этого положенного сущего. Возможно, исходя из воспринятости и положенности можно путем достаточно глубокого анализа прояснить открытое в них бытие, соответственно,— действительность и ее смысл. Стало быть, если удастся в достаточной мере прояснить открытие наличного — восприятие, абсолютное полагание — во всех его существенных структурах, тогда на этом пути должно быть также возможно по меньшей мере натолкнуться на нечто такое, как экзистенция, существование, наличие. Возникает вопрос: как можно добиться удовлетворительного определения феноменов восприятия и полагания, ко-

ипельство необходимости обосновании тезиса

63

торые Кант привлекает для прояснения действительности и существования? Мы показали, что те понятия, посредством которых Кант стремится прояснить понятия бытия и существования, сами нуждаются в прояснении, во-первых, поскольку понятия восприятия и полагания (Position) многозначны (ведь еще не решено, в каком значении Кант берет эти понятия и то, что они подразумевают), а кроме того, поскольку даже при самой благо- 6.9 желательной интерпретации все же остается сомнительным, можно ли вообще интерпретировать бытие как полагание, а существование как восприятие. Эти феномены — восприятие и полагание — сами требуют прояснения, и спрашивается, как его следует осуществить. Очевидно — в попятном движении к тому, что делает возможным восприятие, полагание и прочие познавательные способности, к тому, что лежит в основе восприятия и полагания, что определяет их как способы деятельности того сущего, которому они принадлежат.

Всякое мышление, полагание есть, согласно Канту, Я-мыс-лю. Я и его состояния, его отношения и способы деятельности — психическое, как принято говорить, требуют предварительного прояснения. Кажется, что корень ущербности предложенного Кантом объяснения понятия экзистенции (существования) очевиден: Кант работает все еще с весьма незрелой психологией. Пожалуй, многие склонны думать, что, будь у Канта возможность (та, что имеется сегодня) более точно исследовать такую вещь, как восприятие, и, вместо того, чтобы вращаться в кругу пустого остроумия и дуалистических понятийных конструкций, поставить исследование на твердую почву фактического положения дел, у него возник бы и другой взгляд на суть существования и экзистенции.

Но как в действительности обстоят дела с призывом положить в качестве фундамента проблемы, рассматриваемой Кантом, а это значит — всякой философской проблемы — научную психологию, стоящую на почве факта? Мы должны вкратце разобрать, способна ли психология вообще, взятая в своей основе, а не только то или иное ее направление, подготовить почву для проблемы, решаемой Кантом, и создать средства для ее решения.

Психология стоит, о чем она по праву заявляет как о своем преимуществе, на почве фактов. Как точное индуктивное иссле-

62

Тезис Канта: бытие не есть реальный предикат

} 9. Доказательство необходимости более основательного постижения проблемного содержания тезиса и его более ра-

дикального обоснования

а) Недостаточность психологии как позитивной науки для онтологического прояснения восприятия

Спросим себя: случай ли это или всего лишь каприз Канта, что, пытаясь выяснить смысл бытия, существования, действительности, экзистенции, он возвращается к таким вещам, как полага-ние и восприятие? На что направлен его взгляд в этом возвращении? Откуда он черпает признаки понятия существования, экзистенции, которые позволяют такое выяснение проделать? Откуда возникает такое [понятие], как позиция (полагание)? Что еще при этом мыслится с необходимостью в качестве условия, делающего полагание возможным? В достаточной ли мере очертил сам Кант эти условия возможности полагания вообще, объяснил ли он тем самым сущность полагания? Пролил ли он таким образом свет на то, что подлежит выяснению посредством понятия полагания — бытие и действительность?

Мы видели, что воспринятость, открытость наличного — не то же самое, что само наличие наличного. Нов каждом открытии наличного это последнее открывается как наличное, т. е. в своем наличии. Таким образом, наряду с воспринятостью, соответственно, открытостью, чего-то наличного, и [само] наличие пребывает некоторым образом разомкнутым, распахнутым. Бытие, конечно, не тождественно положенности, но она представляет собой то самое «как», в котором полагание сущего удостоверяет бытие этого положенного сущего. Возможно, исходя из воспринятости и положенности можно путем достаточно глубокого анализа прояснить открытое в них бытие, соответственно,— действительность и ее смысл. Стало быть, если удастся в достаточной мере прояснить открытие наличного — восприятие, абсолютное полагание — во всех его существенных структурах, тогда на этом пути должно быть также возможно по меньшей мере натолкнуться на нечто такое, как экзистенция, существование, наличие. Возникает вопрос: как можно добиться удовлетворительного определения феноменов восприятия и полагания, ко-

Доказательство необходимости обоснования тезиса

63

торые Кант привлекает для прояснения действительности и существования? Мы показали, что те понятия, посредством которых Кант стремится прояснить понятия бытия и существования, сами нуждаются в прояснении, во-первых, поскольку понятия восприятия и полагания (Position) многозначны (ведь еще не решено, в каком значении Кант берет эти понятия и то, что они подразумевают), а кроме того, поскольку даже при самой благо- 69 желательной интерпретации все же остается сомнительным, можно ли вообще интерпретировать бытие как полагание, а существование как восприятие. Эти феномены — восприятие и полагание — сами требуют прояснения, и спрашивается, как его следует осуществить. Очевидно — в попятном движении к тому, что делает возможным восприятие, полагание и прочие познавательные способности, к тому, что лежит в основе восприятия и полагания, что определяет их как способы деятельности того сущего, которому они принадлежат.

Всякое мышление, полагание есть, согласно Канту, Я-мыс-лю. Я и его состояния, его отношения и способы деятельности — психическое, как принято говорить, требуют предварительного прояснения. Кажется, что корень ущербности предложенного Кантом объяснения понятия экзистенции (существования) очевиден: Кант работает все еще с весьма незрелой психологией. Пожалуй, многие склонны думать, что, будь у Канта возможность (та, что имеется сегодня) более точно исследовать такую вещь, как восприятие, и, вместо того, чтобы вращаться в кругу пустого остроумия и дуалистических понятийных конструкций, поставить исследование на твердую почву фактического положения дел, у него возник бы и другой взгляд на суть существования и экзистенции.

Но как в действительности обстоят дела с призывом положить в качестве фундамента проблемы, рассматриваемой Кантом, а это значит — всякой философской проблемы — научную психологию, стоящую на почве факта? Мы должны вкратце разобрать, способна ли психология вообще, взятая в своей основе, а не только то или иное ее направление, подготовить почву для проблемы, решаемой Кантом, и создать средства для ее решения.

Психология стоит, о чем она по праву заявляет как о своем преимуществе, на почве фактов. Как точное индуктивное иссле-

64

Тезис Канта: бытие не есть реальный предикат

дование фактов она избирает себе в качестве образца для подражания математизированные физику и химию. Она представляет

70 собой позитивную науку об определенном сущем, науку, которая и в своем историческом развитии, особенно в XIX веке, принимает в качестве образца научности математизированную физику. Современная психология в лице своих различных направлений, расходящихся, впрочем, почти исключительно лишь в терминологии, будьте гештальт-психология, эволюционная психология, психология мышления или эйдетика, утверждает: Мы находимся сегодня за пределами натурализма предыдущих десятилетий, предмет психологии для нас — жизнь, а не только ощущения, впечатления осязания, акты памяти, как это было раньше; мы исследуем жизнь во всей ее цельной действительности, и когда мы ее исследуем, мы пробуждаем жизненность в самих себе; наша наука о жизни есть, вместе с тем, подлинная философия, поскольку она тем самым строит жизнь и представляет собой жизне- и миросозерцание; это исследование жизни поселяется в области фактов, оно прочно стоит на ногах, а не витает, как прочая философия, в облаках. — Против позитивной науки о жизненных явлениях, против биологической антропологии не только нечего возразить, но она, как и любая позитивная наука, имеет свою собственную правомерность и свое собственное значение. Если современная психология в этой антропологической ориентации, которую она развивает в рамках всех своих направлений в последние годы, более или менее явно приписывает себе в качестве свой программы еще и философское значение, поскольку она полагает, что может работать на образование живого жизнесозерцания и так называемой близости науки к жизни, и поэтому называет биологическую антропологию философской антропологией, то это всего лишь не имеющее особого значения побочное явление, которое часто случается именно в позитивных науках, прежде всего, в науках о природе. Достаточно лишь вспомнить о Геккеле или об устремлениях нынешнего времени провозгласить и обосновать при помощи физической теории, называемой теорией относительности, нечто вроде миросозер-

'    цания или философской позиции.

Для нас в отношении психологии как таковой (при этом мы совершенно отвлекаемся от ее всевозможных направлений)