Проблема надежности

Вопрос надежности для качественного исследования зависит от двух различных, но взаимосвязанных элементов: 1) строгой техники и методов для сбора качественных данных, которые тщательно анализируются, с вниманием к вопросам валидности, надежности и триангуляции; 2) надежности исследователя, которая зависит от тренированности, опыта и статуса. Следует особо подчеркнуть роль исследователя, поскольку от него зависит сбор данных.

Надежное качественное исследование должно быть обращено к двум следующим вопросам: 1) какие техники и методы были использованы для обеспечения интегральности, валидности и точности результатов? 2) что исследователь привносит в исследование с точки зрения квалификации, опыта и перспектив?

Техники для улучшения качества анализа

Частично качественный анализ зависит от концептуальных способностей аналитика. Но в анализе есть также и техническая сторона, которая требует аналитической точности, воспроизводимости и систематичности. Исследователь-качественник обязан быть методичным в сообщении важных деталей сбора данных и процессов анализа, для того чтобы позволить другим судить о качестве исследовательского проекта.

Полнота анализа: проверка конкурирующих объяснений

Как только аналитик закончил описание моделей, связей и нашел посредством индуктивного анализа правдоподобное объяснение, важно поискать альтернативные темы и объяснения. Этот поиск может быть индуктивным или логическим. Индуктивный поиск включает попытки найти другие способы организации данных, которые могут привести к иным результатам. Логический поиск означает необходимость продумать логические возможности и затем посмотреть, можно ли их подтвердить данными.

При рассмотрении альтернативных схем и объяснений главный приоритет отдается не возможности опровергнуть их, а скорее тому, чтобы найти данные, которые поддерживают эти альтернативные объяснения. Неудача в поиске подтверждающих свидетельств для альтернативных способов представления данных или противоположных объяснений помогает увеличивать доверие к оригинальному, принципиальному объяснению, которое вырабатывает аналитик. Вероятнее всего, эти сопоставимые альтернативные объяснения или просмотр данных, поддерживающих альтернативные модели не приведет к ясному "да, есть поддержка" или "нет поддержки" для разных объяснений. Это уже вопрос рассмотрения веса свидетельств и их постоянного просмотра для поиска лучшего соответствия между данными и анализом. В тексте отчета важно отметить, что в ходе анализа данных альтернативные классификационные системы, темы и объяснения рассматривались и "проверялись". Такая информация будет свидетельствовать о полноте анализа и придаст надежность окончательным результатам, которые предлагает аналитик. Ниже, в качестве иллюстрации проблемы мы приведем два взгляда на одного и того же человека. Какое объяснение выбрать, на чью точку зрения встать? Может быть, истина находится посредине, а может быть где-то в другом месте и оба этих взгляда ошибочны?

Пример двух взглядов на людей и события

Первый. «...Все было бы хорошо, если бы директор поменьше себе хапал. Вон какой дом себе отгрохал — один забор, 3 метра высотой. Собаки там бегают, оружием запасся... Он на фабрике-то и не показывается, все свои дела дома решает. Пока дорога-то сухая, еще может заехать, — электрика или какого-нибудь другого специалиста с работы "сдернуть", отправить что-нибудь себе делать. При Жукове такого не было. Он каждый день сам лично в любую погоду обходил все птичники. Он и себе ничего не брал, и у других даже мысли не было что-то утащить. Зато Жуков всю жизнь в типовом домике живет. А этот нанял свору бездельников — охрана называется. Оклад им положил 450 тыс. руб. А у шофера — 200. Те ходят, ничего не делают, а я работаю почти без выходных. И машины свои мы должны сами в порядке содержать. А попробуй-ка, когда запчастей нет. А тем же главным специалистам машины ремонтируют, смазывают, все что положено — делают в мастерской. Их главная обязанность — содержать в порядке машины главных специалистов. Этих мастеров подкаблучниками называют потому, что у многих из них Москвич-Иж "Каблучок". Я тут как-то смотрю — проехал в город директор — один, за ним главбух — тоже одна, за ней зоотехник — тоже один. Неужели нельзя всех посадить в одну машину и отвезти, кого куда надо. Да и ехали-то, скорее всего, в одно место — или на мелькомбинат, или в Птицепром. А директор потом кричит: "Экономьте бензин". Я когда на автобусе работал, помню, назначается время, когда я еду в город, все специалисты, кому надо садятся, и я всех развозил, потом в определенном месте собирались и я всех вез обратно. А тут ведь для главбуха специального шофера держат, сейчас увольняется А.М., зоотехник, на его место женщину ставят, жену главного инженера, она же не будет сама ездить, значит, ей тоже шофер нужен. А директор и может сам, а все равно у него личный шофер — сын. И зарплата у него, наверное, побольше, чем у нас. Эти специалисты, особенно завгар и снабженцы, только и катаются туда-сюда. Каждый по своим делам. Завгар какую дачу себе построил! Огромный крепкий дом, с хорошей печкой, со всем. Это на зарплату в 400 тыс.? Все они любят прибедняться, бедненькими себя показывать. Хоть этот Ванька-Ушастый, мы его так и зовем Ушастый, — председатель садоводческого товарищества. Себе машину купил, сыну машину купил, зятю машину, дачу построил — что надо. Везде без мыла пролезет и вылезет, главный директорский наушник, чуть что сразу бежит докладывать. Я тут как-то попросил женщин на птичнике оставить мне тарелку яйца (3 десятка), они без базара, когда кто просит всегда оставляют. Донес уже почти до магазина на поселке, смотрю — Ушастый едет. Увидел меня — и сразу директору докладывать. Не поленился прибежать в магазин (может, я там купил!), узнал, что там нет яйца в продаже, и давай орать на все село: "Я вас всех выловлю, все ворье переведу! Все равно на чем-нибудь поймаю". А через некоторое время сам ко мне подкатывает: "Ты ссыпь мне пару мешков комбикорма". У меня и глаза на лоб полезли: разыгрывает, что ли? Нет, серьезно. "Не знаю, говорю, — как получится". С ним связываться — себе дороже. Я был с ним в правлении этого самого товарищества, когда оно только-только начиналось. Меня, так сказать, народ выдвинул. Остальные-то все были директором назначены. Дали мне участок на хорошем месте, чтоб помалкивал, а то я все "выступал" по-первости. А потом как-то на собрание не смог прийти, они меня и исключили из правления. А я думаю: "Ну, ладно". Участок я себе хороший взял и влезать в их дела у меня охоты нет. А участок я потом продал. Когда брал, думал для брата, а ему потом под городом дали. А мне зачем? У меня 15 соток под картошку, да 2 сотки овощник — мне вполне хватит. У нас все почти брали или кому-то, или чтоб продать. А с продажей что делалось? Правление хорошо себе руки на этом погрело. И участков себе по два, по три забрали. У директора, говорят, пять было, он уже все продал. Ну, по документам-то там все гладко, конечно, ни к чему не придерешься. Они там друг с другом делятся. А сейчас уже ничего не перепадает, землю всю продали, так и стали уходить из правления, больше там нечего делать. Но Ушастый-то все равно не уйдет, он только так говорит. Его туда директор поставил, чтобы своя рука там была. Ему что директор скажет, то он и делает. И чуть что — бежит докладывать.

...Пока директора не было, все у нас шло нормально. И яйцо продавалось, и платежки на мелькомбинат каждый день шли по 70 миллионов. Мы уж думали: все, выбрались, опять на ноги встаем. Главный экономист посчитал, что деньги есть, можно рабочим в 2 раза зарплату повысить. Ждали директора, чтобы он распоряжение отдал. А он пришел с больничного (загорелый), говорит: "Какие деньги? Откуда у вас деньги?" И все, опять по-старому пошло. Платежки посылаем через раз, и то по 40, по 50 миллионов.

— А куда же деваются деньги? Он что, в карман берет каждый день по 20 млн?

— Да что ты, больше. Мы же всего не знаем. Они с главбухом на пару такие дела проворачивают... И никто не пикни... Правда, сокращать никого не стал. Сказал только, что если кто провинится (пьяный придет или опоздает, или еще чего...), чтоб сразу увольняли, без разговоров».

Второй. «...Те же проблемы и остались, и добавились еще новые.

Проблема кормов — она была, есть и будет. Мелькомбинаты, которые производят для нас корма, не заинтересованы и не зависят от наших результатов (привесы, получение яйца). Рынок сбыта нашей продукции остался диким. И, я думаю, он и в ближайшее время будет диким. Затраты на нашу продукцию растут семимильными шагами, а цены на нашу продукцию почти не растут. Это увязывается в первую очередь с неплатежеспособностью населения. Не потому, что люди не хотят есть нашу продукцию, а потому, что им не на что ее купить.

Корма мы получаем на мелькомбинате.

— Только на одном?

— Да. И добавилась проблема — нигде нет сырья, т.е. не из чего готовить корма. Комбикорма готовятся из нескольких компонентов, это набор зерносмеси — кукуруза, пшеница, ячмень, овес, просо — минимально пять-шесть компонентов. На сегодняшний день на мелькомбинатах имеется только ячмень. Руководство мелькомбинатов вроде бы бегает по всей России, пытается выйти за рубеж, но сырья нет. И будет ли оно в новом урожае, а его ждать еще четыре месяца (до июля, когда южные области начнут производить уборку), трудно сказать что-то положительное.

А раз нет набора кормовых компонентов для производства комбикормов, соответственно, и отдача наша резко падает — поголовье, привесы. Ну и опасения, что может подойти день, когда на мелькомбинате не будет и последнего сырья — ячменя.

За последние три года поголовье птицы мы выдержали на уровне. Вот как сбросили три года назад 20—30%, так и держим. Тенденции на сегодняшний день сокращать нет. И я считаю, что не надо этого и делать. Надо производить продукты питания. Кормовые резервы — по существующим на сегодняшний день 600 га пашни — мы производим только травяную муку, полностью закрываем потребности по фабрике, и корма для фермы на 200 коров и 300 голов шлейф крупного рогатого скота.

— 600 га — это фабричная земля?

— Да, и ферма, и земля принадлежат птицефабрике. Резервы по существующим земельным угодьям — 600 га

пашни — мы производим только травяную муку, в полном объеме потребности закрываем по фабрике и корма для фермы — на 200 коров и 300 голов (шлейф) крупного рогатого скота. Ферма принадлежит нам.

Птицы сейчас держим 189 тыс. голов взрослой и 100 тыс. голов молодняка.

— Расскажите о сбыте продукции.

— Сбыт продукции идет в область. Основной потребитель — это город. Торговля сейчас не берет нашу продукцию, не знаю, почему. Торгуем "с колес". Продаем 90% яйца с машин, 60% мяса с машин и на сегодняшний день 90%, а с завтрашнего дня, когда пойдет второй молоковоз, — все 100% молока будем продавать "с колес". Это удобнее и выгоднее. Если мы сдаем молоко на молокозаводы, то по 400 руб. за литр, а в розницу продаем до 1300 за литр и люди очень хорошо берут наше молоко, потому что это не разбавленное, свежее парное молоко с жирностью до 4%.

В районный центр нашей продукции поступает примерно 10% — это яйцо. Мясо мы туда практически и не поставляем, яйца не поставляем, потому что там поблизости есть Завидовская птицефабрика, она туда поставляет.

Объем продаж в рублях — где-то 1 млрд 200 млн руб. в месяц — птицы, молока, мяса.

Что касается проблемы дисциплины в хозяйстве — на сегодняшний день коллектив, рабочие, очевидно, почувствовали положение дел в стране, в области, в районе и у нас дисциплина на сегодняшний день, можно сказать, идеальная.

— Это связано с безработицей?

— Связано. И когда мы сокращали производство — на 20%, потом на 10%, в общей сложности на 1/3, мы, конечно, освободили всех... таких... (делает характерный жест).

По сокращению штатов мы никого не сокращали, единственно, в декабре 1993 г. вывели пенсионеров, которые отработали положенный срок, ушли на пенсию и продолжали работать. Встал вопрос — либо сокращать рабочих, оставлять пенсионеров, либо... мы приняли решение, совместно с профсоюзной организацией, вывести пенсионеров. А основные кадры сохранились. Вывели в 1993 г. 23 пенсионера.

— Есть ли у Вас рынок специалистов, или вы зависите от тех, кто у Вас работает?

— Заменить можно. Один вопрос — это вопрос жилья. Как можно привезти специалиста извне, откуда-то, не обеспечив его жильем? Жилья на сегодняшний день у нас нет и ничего мы не строим.

Нет ни жилого, ни промышленного строительства из-за нехватки средств. Кредитов мы набрали миллиард, на сегодняшний день половину мы где-то погасили, но тем не менее еще полмиллиарда остается.

Заработная плата зависит от продуктивности птицы, привеса цыплят, от надоев, т.е. напрямую связана с прибылью предприятия.

Для наших рабочих и служащих (в коллективе у нас 420 человек), если нет нарушений трудовой дисциплины, по итогам месяца мы собираемся всем командным составом, приказом оформляются, отмечаются нарушители, лишаются льгот (льготы — это 60 яиц и 3 кг мяса в месяц бесплатно) и 30% — премии ежемесячно. Если есть нарушения, нарушитель этими льготами не пользуется. Нарушения — прогулы, пьянка, это еще процветает в какой-то мере, — и есть нарушения технологического процесса. Льготами пользуются и пенсионеры, которые ушли уже с фабрики. Они бесплатно получают 30 яиц и 2 кг мяса.

Мы первые в области ввели эти льготы и поначалу нас не понимали, все возмущались в Птицепроме: как так, почему бесплатно? Но это, между прочим, позволило и укрепить дисциплину, меньше стали воровать. Свои практически перестали воровать. Зачем им рисковать, лишать себя льгот и премии? К тому же, если на фабрике работают и муж, и жена, то (делает жест рукой).

География командировок у нас очень обширна: Казахстан, Украина, Мурманск, Краснодар, Ставрополь, Курск, Брянск, Орел, Москва, Вологда. Основные вопросы — это племенное яйцо, кормовые добавки, зерновые массы, чтобы как-то обогатить рацион: тот комбикорм, который мы получаем с мелькомбината, недоброкачественный. Это и оборудование птицеводческое. Мы в этом году ни одного комплекта не заменили, но в декабре месяце приобрели два комплекта птицеводческого оборудования для несушек, в этом году заменили, обновили два цеха. Закупили техники. Тракторов приобрели 12 штук, 9 автомобилей новых приобрели, кое-что для реконструкции — ведем реконструкцию, обновляем производство...

Свободы больше, конечно, стало, самостоятельности. В вышестоящую организацию только отчетность сдаем, цифровую отчетность. На сегодняшний день, если есть деньги на счету, можно все приобрести помимо вышестоящих организаций, с выходом напрямую на заводы-изготовители.

С главой райцентра (администрации района) встречи есть — деловые, конечно. Бывает, и мы ездим; на совещания масштабные, районные, туда вызывают по приглашению. Но поддержка какая? — моральная, психологическая... Финансовой практически нет. Хотя потуги и были от Тидо, главы администрации района, в частности, по реконструкции котельной — мы заменили в прошлом году два котла, оставались вообще без тепла зимой — но с большими усилиями, с большой нагрузкой, отвлечением денежных средств на реконструкцию котельной. Было желание, район обещал помочь, но ни копейки не помогли. Из областного бюджета — 220 миллионов на реконструкцию — то, что было записано в титуле, выделено на сегодняшний день 50 миллионов. Конечно, обещают до 10 мая, согласно постановлению Черномырдина, рассчитаться с долгами, но как это будут делать, не знаю.

В город часто приходится ездить. Во-первых, это вопросы тесного контакта с мелькомбинатом, вопросы кормов. Технологи практически каждый день, через день ездят в Московский Птицепром. В частности, были попытки привлечь какую-то массу денег на ремонт котельной из республиканского бюджета — не получилось. Но, правда, Птицепром помог по реконструкции 12 цеха, из республиканского бюджета. 350 миллионов обещали, выделили 265. Осталось 85 миллионов — они уже освоены, но думаю, что в мае, согласно распоряжению Черномырдина, рассчитаются.

— Расскажите о налогах. Как много их, насколько они оправданы с Вашей точки зрения.

— Налоги все направлены против производства и против руководителя. Сейчас по любому пункту любого руководителя можно садить... (сажать в тюрьму). Ну, сейчас-то не садят, но минимальными зарплатами задушили практически... Много непонятного в налоговой политике. Казалось бы, налоговая политика должна работать на производителя, помогать ему, а практически душит. И сколько ни выходили на совещания — на уровне и района, и области, ставили этот вопрос и ставится он всегда руководителями, чтобы рассказали конкретно, над чем нам работать, какие именно не допускать ошибки в налоговой политике, и никто конкретно ничего не объясняет. Говорят: читайте указы, читайте постановления. Но помимо указов и постановлений идет масса инструкций, которые мы не улавливаем, они идут напрямую в налоговую инспекцию. Потом приезжают, ставят перед фактом. Мы не ведаем, не знаем. Но пока на сегодняшний день нарушений не зафиксировано, стараемся их не допускать.

Были какие нарушения — оформляли дотацию на продукцию, которую реализовали "с колес", налоговая инспекция, статуправление это уловили, что, якобы, это не правильно, лишили нас дотации — в частности, по прошлому году нас лишили 20 миллионов, спасибо Суслову с Бобковым, которые поняли положение дел и дали распоряжение производить зачет реализованной "с колес" продукцией.

А социологическое обследование потребительского рынка показало, что народ доволен нашей продукцией, которой торгуем "с колес".

Торговля давит, душит сама себя этими процентами, накрутками необоснованными. Что такое на 20% повысить цену на нашу продукцию — допустим, на яйцо? Мы продаем на сегодняшний день по 2600—2700 руб. за десяток, в зависимости от категории яйца — 20% накрутить — получается уже 3200—3300 (в магазинах бывает по 4500 — значит, магазины накручивают гораздо больше). Нам произвести, включая все затраты — по 2600, а чтобы переложить этот десяток яиц — 600 руб. накручивают. Это непонятно и потребителю, и нам непонятно.

Мы государственное предприятие, и весь коллектив, все специалисты, рабочие решили, что акционирование ни к чему. Не надо изобретать ничего нового, не изобретать тот велосипед, который уже давно изобретен и оправдан 70 лет — птицеводство...

— Нам сказали, что когда начались разговоры об акционировании, у вас было собрание...

— Да, было собрание... Но люди не понимают, потому что люди почувствовали и увидели плоды этой всей приватизации и на примерах других хозяйств — это ничего не дало, только растащили все — и корма, и основные средства и, практически, колхозы и совхозы, те предприятия, которые приватизировались, они распались.

— Даете ли Вы землю своим рабочим под индивидуальное строительство?

— Да, выделяем землю для сельского Совета, а глава администрации нашего округа делит это по заявлениям.

— Вы свою землю выделяете?

— Конечно, чужую же не выделишь.

— Тогда получается, что если Вы помогаете кому-то строиться, то уменьшаете тем самым свои пастбища, меньше заготавливаете кормов?

— Да, так оно и есть.

— А как здесь найти золотую середину? Ведь кормов Вам и так не хватает?

— Ну, золотая середина — это повышать плодородие, повышать отдачу с гектара пашни. Сейчас мы выделили землю под строительство гаражей. Худо ли, бедно ли — говорят, мы плохо живем, но личный парк автомобилей растет. Ну, надо же где-то выделить эту землю — ведь не за Волгой же, не в соседнем хозяйстве... Это же для наших рабочих. И для строительства индивидуального жилого сектора тоже выделяем, здесь препон не ставим, если будет строительство, значит, будут жить на селе. Это мы понимаем. Как ни тяжело, но у кого есть возможности, Бога ради. Своим рабочим помогаем техникой бесплатно. Конечно, материально и финансово у нас нет возможности помочь, но техникой, которая имеется у фабрики в наличии, конечно, поможем.

Несколько раз нас "кидали". Прошлой зимой въехал на территорию КамАЗ, туда загрузили продукцию и вывезли с территории. Так потом никого и не нашли. Они подгадали это сделать между обходами территории. Обходы проводятся раз в 40 минут, а они управились за 20. Все было у них рассчитано очень точно, они прекрасно знали наш график обходов. Наверняка навел кто-то из своих. С тех пор мы завели настоящую охрану. Держим собак, взяли на работу 15 парней, одели их, купили им рации, газовое оружие. Охраняют весь периметр.

Другой случай — недавно нас ограбили на 13 млн руб. Дело в том, что товар мы отпускаем так: выписывается накладная, ее оплачивают в бухгалтерии и несут на склад, где отпускается то, что закупили. Приехали, выписали накладную, но в бухгалтерию не пошли, а поставили поддельную печать и подпись. Вечером стали снимать кассу — денег нет. И, главное, номера известны, но никак не докажешь. Посмотрели их подделку — сделано так, что совершенно не отличишь — только цвет их печати чуть-чуть отличается от нашей. Мы тут всех построили, все начеку, ждем их, вдруг опять приедут. И точно, приезжают на BMW накачанные парни и с ними — три ЗИЛа. Но они видят, мы знаем, что это они были, купили по десять коробок яиц для отвода глаз в нашем магазине, и уехали ни с чем. И здесь без помощи своих не обошлось — кто-то же им подсказал, как сделать, дал оттиск печати для изготовления подделки.

Мафия местная ко мне часто приезжает. Проходят в кабинет, угрожают. Они хотят, чтобы им продукцию отдавали по низким ценам, а они бы всю прибыль себе оставляли. Милиция не работает совершенно, хотя ее начальник у нас живет. Но пока держимся.

Какой я руководитель, мне трудно судить — вы лучше у людей спросите, но стараюсь с них требовать. Из специалистов только одному из десяти можно доверять, за остальными глаз да глаз нужен. Если приходится наказывать — некоторые люди это нормально воспринимают, а некоторые ругают, грозятся. Вот дом мне сожгли. Но все равно, я на своем смогу настоять».