Простить и забыть

Прощение, которое объединяет, негромкое и скрыто от посторонних глаз. Его не объявляют, оно совершается. По сути, это ничто иное, как снисходительность. Она пропускает ошибку, несправедливость, провинность и забывает их. Таким образом, ошибка, несправедливость, провинность могут остаться без последствий для взаимоотношений. Обоюдное доверие растет, особенно со стороны того, кто на себе испытал снисходительность. И потому, когда придет его черед, он тоже не заметит и забудет ошибку, несправедливость, провинность. Другое дело, если один человек говорит другому: «Я тебя прощаю». Говоря так, он обвиняет другого, возносится над ним и унижает его. Высказанное прощение разрушает равные отношения между ними. Тогда вместо того, чтобы спасти отношения, прощение ставит их под угрозу.

А что, если другой человек просит у нас прощения? Если просящий просит из боли, что расстроил или обидел нас, ошибку, несправедливость, провинность забыть нетрудно. Тем более, что мы тоже чувствуем себя со своей стороны виноватыми. Тогда, быть может, мы решим начать все сначала, не поминая прошлого. Это очень человечный способ прошения — оба на равных, и в то же время оба остаются внизу.

Существуют ситуации, в которых снисходительность исключается, потому что вина настолько велика, что виновный может ее только признать, а страдать будет только потерпевший. Крайний пример такой вины — убийство, тогда ее загладить нельзя. Виновный должен признать свою вину и отвечать за последствия, не ожидая прощения. А пострадавшие не должны прощать его из чувства превосходства, словно это возможно, и у них есть на то право. Что происходит в душе виноватого, если после такой вины он просит и ожидает прощения? Он упускает из виду жертв, которым он нанес непоправимый вред. Тогда он уже не может по ним скорбеть. Вместо этого он пытается уклониться от последствий своей вины, сваливая ее на других и делая их за нее ответственными. А может, он даже рассердится на них, как если бы они были обязаны его простить. Тогда он теряет свое достоинство и величие. Но в первую очередь он теряет силы, которые прибавились бы у него, признай он свою вину. Кто берется за особенные добрые дела ради других людей и тратит на них эти силы, возвращает себе потерянное достоинство и место среди людей.

Что происходит в душах у тех, кто прощает такого виноватого? Они тоже упускают из виду жертв, не могут по ним скорбеть или им сострадать. Но прежде всего они возносятся над виноватым человеком, делают его жалким, умаляют его достоинство. Прощение только разъярит его, ведь они не восприняли всерьез ни его, ни его преступление. И прощение только распаляет зло, вместо того, чтобы с ним покончить.

Но самое главное — прощающий таким образом человек посягает на исключительное право высшей власти, которая одна распоряжается насильниками и жертвами, — ей одной они подчинены, каждый по-своему. Кто хочет простить преступление, отказывает высшей власти в почтении. Он чувствует себя равновеликим ей, или даже возносится над ней.

Когда обе стороны, насильники и жертвы, признают, что от последствий вины уйти невозможно, и что в этом они наталкиваются на непреодолимые границы, им следует также признать свое бессилие и поклониться своей судьбе. Эти искренние человеческие чувства сближают насильников и жертв и помогают им примириться перед лицом судьбы.

Каким образом другие люди могут по-человечески относиться к насильникам и жертвам? Смиренный ответ на этот вопрос — с милосердием. Это способ держаться и движение сердца от человека к человеку, от человека к зверю, ко всякой твари. Мы испытываем милосердие при виде безысходного страдания и безысходной вины и пытаемся утолить их милосердными делами, хоть и знаем, что это страдание и эта вина, по сути, неразрешимы.

Как стать милосердными? Перед лицом собственной беды, собственной вины или, как нередко бывает, собственной безвыходной ситуации мы понимаем, что и мы нуждаемся в милосердии и снисходительности других. Поэтому милосердные люди разделяют с виноватыми и страдающими их бессилие. В бессилии они не судят и не прощают других. Они остаются смиренными и не превозносятся. Это милосердие — негромкое.

Вот я уже и сказал про примиряющую любовь. Это особенная любовь, она выше и по ту сторону любви, которая желает. Такая любовь означает признание, что все другие люди перед лицом великого мне равны. Смирение значит равенство. Прощение и забвение тоже.