поп-арта выдвинувший новые типы зрелищ — эстрадных, кинематографических, телевизионных, рекламных, способных воздействовать на массы людей эмоционально, а не интеллектуально, поэтому обращенных не к левому полушарию и в одиночестве воспринимаемому словесному тексту, а к объединенным на стадионах или в колоссальных концертных залах массам молодых людей, жаждущих эмоционального возбуждения, которое наиболее действенно при соединении зримых и как можно громче звучащих образов; к тому же здесь актуализируются самые чувствительные физиологические ощущения — сексуальные и агрессивные чувства, на возбуждение которых направлены три главных жанра теле-, кинопродукции — эротические фильмы, охотно переходящие грань между эротикой и порнографией, триллеры с непрерывными драками и перестрелками бандитов с полицией и возбуждающие ужас смеси фантастики и мистики.

Парадоксальность данной ситуации состоит в том, что Ц., имевшая в основе своей развитие интеллекта на всех уровнях К. и одухотворение инстинктивно-физиологической мотивации поведения людей, социального и сексуального, привела к вытеснению интеллекта из К. и к активизации унаследованных человеком от его звериных предков физиологических реакций. Отражая эту ситуацию, психоаналитическая мысль определила функцию К. по отношению к натуре человека не как

175

духовно-возвышающую, а как «репрессивную», и стала искать способы минимизации становящегося едва ли не всеобщим конфликта между либидозными и агрессивными «зовами природы» и сдерживающими их нравственными «табу». Оказалось, таким образом, что Ц. не является абсолютным благом и что в критическом отношении к ней Ж.-Ж. Руссо, западных и русских романтиков содержалось проницательное предчувствие трагической амбивалентности перспектив дальнейшего развития европейской Ц.

Г) Процессы, развертывающиеся ныне на наших глазах и — хотим мы этого или нет — при нашем участии, говорят о том, что человечество нащупывает новое решение проблемы отношений К. и Ц., жизненно необходимое для выхода из тупика, в который привел его научно-технический прогресс, освободившийся вместе с религиозными преградами и от всех имманентных К. нравственных регуляторов. Острота сложившейся исторической ситуации состоит именно в том, что впервые в истории Ц. она раскрыла таящиеся в ее развитии силы, разрушительные для К., более того — для физического существования человечества, а быть может, и вообще жизни на нашей планете. Экологический кризис и назревающий генетический делают альтернативой гибели Homo sapiens формирование нового типа отношений К. и Ц., который вырвал бы К. из подчинения Ц., но и не возродил бы ее подчинение власти враждебной Ц. религиозно-мифологической К. традиционного типа. Это сможет осуществиться, если К. пропитает все цивилизационные механизмы изнутри, не государственно-политическими декретами и репрессивными правовыми действиями, а нравственными принципами, регулирующими поведение и деятельность всех членов грядущего общества сознанием ответственности каждого за судьбу всех.

Патриархальный крестьянский быт и монашеская духовная самоизоляция являются архаическими формами К. именно потому, что отрешены от современной Ц.; характерная для идеологии наших неославянофилов и почвенников идеализация прошлого, доцивилизационного состояния человечества — то патриархально-общинного строя крестьянской жизни и порожденного им Домостроя, то дохристианской языческой древности Руси, то уваровско-николаевской триады «православие, самодержавие, народность»,

—должны быть расценены в лучшем случае как наивно-романтический ретроспективизм, на деле же наносят реальный вред воспитанию сознания входящих в жизнь поколений, а значит — формированию нового исторического типа К., использующего все механизмы Ц. и опирающегося на них, но не подчиняющего им выработанные многотысячелетним развитием К. высшие ценности человеческого бытия.

Только на этой основе станет и возможным, и необходимым преодоление пропасти, разделяющей массовую и элитарную субкультуры ради реализации заложенного в бытии К. импульса — объединять людей духовно, ибо нравственная энергия духа «снимает» все биоантропологические и социальные различия

—между полами и поколениями, между расами и нациями, между сословиями и классами, между уровнями образованности и конфессиональной принадлежностью, ибо природа человеческой духовности —

нравственная, т. е. общечеловеческая, в отличие от духовности религиозной, разделяющей человечество непреодолимыми различиями богов, мифологий и культов. Вот почему вопреки представлениям руководителей и теоретиков Академии образования, подводящих якобы научный фундамент под организационные действия Министерства образования, речь должна идти не о мифическом согласовании в деятельности нашей школы науки и религии, знаний и веры — значит, рациональности и мистики, а о совершенно реальной возможности гармонизации интересов науки и нравственности; именно это должно стать фундаментом связи К. и Ц., способной обеспечить человечеству будущее.

Библиография

1.Работы Лесли Уайта по культурологии: Сб. переводов. М., 1996.

2.Келле В.Ж. Цивилизация и культура // От философии жизни к философии культуры. СПб.,

2001.

3.Руссо Ж. -Ж. Рассуждение о том, способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов // Руссо Ж.-Ж. Избр. соч.: В 3 т. Т. 1. М., 1961.

4.Каган М.С. Философская теория ценности. СПб., 1997.