490-

особенное. Каждая стратегия стремится к совершенству — если хотите, это закон культуры. Оружие — к убойности, защита — к надежности, техника — к

эффективности, наука — к изяществу, производство — к качеству, голос — к красоте, а слово — к рифме. Почему так? Да еще раз потому, что в основании, у истока «саморазвития» коммуникативных стратегий стоит человек со своими неистребимыми капризами, среди которых тяга к общему канону, к совершенству, или, в конце концов, — к красоте всегда тянет за собой иные ценности. Стало быть, в каждую стратегию «вписан механизм» совершенствования, он действует как бы помимо людей, помимо их заботы — так кажется по крайней мере: уж больно согласованно и не сговариваясь люди шлифуют средства и способы своего общения. Всеобщность культуры — не божий дар, а коммуникативная потребность.

Взаимодополнительность с другими К. с. и в то же время обособленность, самодостаточность в известных пределах. То самое единое корневое основание, о котором уже упоминалось, удерживает ценностно-функциональное единство, которое и создает целостность, и может ее дробить.

Институционализация как форма социальности (социализации) К. с. всегда существует, и всегда, повидимому, неполна. Огромная часть существует во вне-институциональных формах, спонтанно, социально нелокализованно, несинхронно, нестратифицированно и вообще неизвестно как. Даже слово «существует» здесь неточно, так как до сих пор не ясно, что происходит с нечитанными книгами, спрятанными картинами, сожженными рукописями... Видимо, в каждой из стратегий есть важная институциональная часть, но есть также и другая, и отношения между ними — всегда интрига для исследования.

Отношения между К. с. — конфликты и гармонии. (Внутри каждой стратегии и между ними — почва для ссоры есть везде.) Можно только представлять себе, или — прямо скажем — фантазировать, какова была примитивно-первобытная гармония разных ипостасей культуры, как уживались эрос и табу, прихоть и норма, алчность и жалость в Древнем мире, но очень похоже, что до профессионального разделения труда оснований для гармонии было больше, чем для конфликтов.

Библиография

1.Habermas]. Theorie des kommunikativen Handels. Bd. 1.2. F.-M., 1968.

2.Schelsky H. Der Mersch in der wissenschaftlischen Zivilisation. Koel n/Opladen, 1961.

3.Абрамова Н.Т. Несловесное мышление. M., 2002.

4.Гриненко Г.В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация. М., 2000.

520

5.Луман. Н. Власть. M., 2001.

6.Тавризян Г.М. Техника. Культура. Человек. М., 1986.

7.Философия техники: история и современность. М., 1997.

Воронин A.A.

КРЕАТИВНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА (к позиции 3.3)

Способность создавать и способность преобразовывать.

Правильный ответ на вопрос о том, что первично — яйцо или курица, таков: Господь Бог. Но нет правильного ответа на вопрос, откуда все взялось. Точно известно лишь, что сначала люди создали себе богов, а потом боги создали людей. Но так или иначе акт создания, акт творения оказывается одинаково необходим, чтобы все было. А потом это «все», возвращаясь на круги своя, крутится, вертится, или функционирует — либо под бдительным надзором того или иного Создателя, либо подчиняясь «имманентным законам». Часто говорят — «законам развития». Поиски причин кручения и верчения жизни оказались очень плодотворными — они породили множество гуманитарных и естественных наук, каждая из которых вносит свою лепту в общую картину устройства мироздания. Но «последней причины», источника энергии, питающего мир человека, науки пока не обнаружили. Наиболее убедительной остается версия, идущая от Б.Спинозы — человек сам и есть причина самого себя. И своего мира. И всех изменений, всех превращений, всех потрясений. Но также и покоя, стабильности, пребывания. Нет другой такой силы, которая была бы наделена «врожденной», изначально присущей самой природе, фундаментальной способностью делать то, чего не было. Преобразование мира — дело практически всех природных явлений, ведь говорят, что вода камень точит. Но точит по необходимости природного закона, не допускающего отклонений и произвола — ни воды, ни камня. Животные преобразуют согласно своей видоспецифической программе, составленной из инстинктов, популяционных способов выживания и воспроизводства. Природа есть предел преобразованию в животном мире. Человек преобразует по произволу, целесообразно, и в этом смысле свободно от природной обязательности — создавая вторую природу, то есть «искусственную» среду своего обитания. Новая среда обитания организована уже внеприродными силами. Эти силы, созданные людьми, тоже наделены способностью порождать и преобразовывать — в том числе и собственно человеческие качества.

Культура как воспроизводство и как творчество

«Вторая природа» может быть понята как культура, то есть рукотворное, объективированное, записанное в сим-

волической форме, исторически определенное и исторически неограниченное средство приобщения человека к человеку, к людям, к общностям и роду. В ней 91 процент воспроизводства по заданным

491-

чертежам уже успешно работающих способов жизни, и 9 процентов разработок и новых чертежей, и новых правил черчения, и новых правил написания новых правил. И никаких внешних причин — вроде сползающих ледников, божьего промысла, первичности материи или духа, железных законов социологии — для такого единства воспроизводства и творчества нового не существует. Так мы устроены. Нам дано видеть «дыры» в плотной ткани, составляющей вторую природу, и заполнять их тем, что по каким-то критериям согласуется с исходным положением, но при этом является принципиально новым.

«Подлинность» жизни как уникально-всеобщее качество

Основная часть преобразований связана именно со второй природой. Если мы носим очки, линзы или искусственные органы тела, это, скорее, протезы, принадлежащие ее миру. С внутренней — собственно человеческой — природой, душой, или сердцем, или самосознанием сладить значительно сложней. Ее нельзя воспроизводить и совершенствовать поточными методами, и если вдруг такие методы работают эффективно, жди беды. Внутренняя жизнь — штучное явление, и она вовсе не всегда может быть опознана и переживаема как «подлинная». Духовная культура есть место самоопределения и уникального проживания человеческой души. Благодаря универсальности культуры перед человеком возникает возможность синтезировать уникальность своей жизни и универсализм, богатство и красоту самых высоких образцов творения. Подлинность жизни в западной культуре — острота переживания совершенства своего творения,

— как состояния и как результата. (Причем предметом творчества может быть и само состояние души.) В других культурах приняты другие образцы «подлинности» жизни, прежде всего связанные с конфессиональными особенностями.

Отчуждение и самореализация

Дисгармония, обнаруживающая себя в душе человека, но выходящая за ее пределы. Свойство культуры порождать в душе человека непреодолимое переживание разрыва связи с другими людьми и временами. Но также и свойство души приписывать подобные переживания — или их источник — культуре, социуму, идеологиям.

В философии давно обсуждаются разные варианты осмысления отчуждения. От Платона идет линия раз-

521

граничения подлинного мира идей и мира явлений, в котором живут люди. Ж.-Ж. Руссо видел исток отчуждения в разрыве с природой, с естественной, простой и праведной жизнью. Т. Гоббс фиксировал разрыв человека, или индивида, с Левиафаном, то есть с социумом. Несмотря на общественный договор, лежащий в основе государства, полной гармонии между людьми и общностью нет. И. Кант обнаружил разрыв в самой природе человека — он и ноумен, и феномен, Г. Гегель видел принципиальный разрыв между актуальной и потенциальной жизнью, между бытием и духом, К. Маркс связывал разрыв между родовой сущностью человека и его социальным бытием со способом производства «непосредственной жизни». 3. Фрейд пытался преодолеть барьер между сознанием и подсознательным, Э. Фромм считал болезнью века диссонанс ценностей и реального поведения людей. Близкие взгляды высказывали представители Франкфуртской школы — они связывали отчуждение с деградацией человека как жертвы массовой культуры.

Таким образом, выделены разные виды отчуждения — от природы, от человеческой природы, или родовой сущности, от общества, от самого себя, от культуры.

Отчуждение — это вообще элемент любой достаточно развитой культуры, отслаивающей из своего креативного ядра объективированные «горизонты» своего жизненного мира. Совершая свои открытия, «передовая», или подлинная, или новаторская культура устремляется все дальше и дальше, за пороги ведомого и предсказуемого. А культурный арьергард — массовая культура, технология (популярная культура), подтягивают образ жизни, быт, социальные связи к высотам только что сделанных открытий. Тот или иной вид отчуждения присутствует практически в любом акте познания и деятельности:

1)«объективация» — любое проявление индивидуальности, любой флюид Самости, раз выпорхнув из ума или тела человека, становится отчуждением его телесности и духовности и несет в себе потенции развития отчуждения до опасных размеров и форм;

2)«символическая фиксация» — даже при создании шедевра, или эпохального открытия — отчуждаются духовные потенции творца, ученого, они становятся элементом символической коммуникативной системы («мысль изреченная есть ложь»), тем самым его «родное» противостоит ему уже как «чуждое»;

3)«дифференциация» — в отношении авангарда и популярной культуры существует «отчуждение» и содержательного, и стилистического характера, снобизм первого оправдывает всеядность, неразборчивость второго, любой шедевр высокой культуры увеличивает разрыв между ними;

4)«утилизация» — популярная культура утилизует элементы высокой, «опошляя», «принижая», инструментализируя сияющие высоты чистой науки и искусства (из красивой теории вышло массовое убийство двух мирных городов, напр.), и они не хотят узнавать себя в этих «приложениях»; это «отчуждение» идет как бы в обратном направлении, эта эманация приобретает вес, но теряет эфир;

5)«эксплуатация» — культура, становясь инструментом социального господства, язвит человеческую родовую сущность; тут как раз происходит то, что Маркс описывал как гносеологическое отчуждение, а Фейербах — как диспозицию своей философской антропологии.

На каждом шагу — акт отчуждения. Как вообще может в таких невыносимых условиях развиваться