§ 3. Оспоримостъ сделок

299

При насилии и угрозе внутренняя воля субъекта сделки под­меняется внутренней волей лица, осуществляющего насилие или угрозу. В качестве такового помимо контрагента в договоре в сделках может выступать любое третье лицо. Подмена внутрен­ней воли субъекта сделки означает лишь то, что он не имеет внутренней воли на совершение данной конкретной сделки. В свете сказанного вполне приемлемо разграничение насилия и угрозы по признакам соответственно физического и психическо­го воздействия.

Насилие и угроза могут применяться не только к субъекту сделки, но и к его близким, т.е. к третьим лицам. Для недействи­тельности сделок по этим основаниям важно, чтобы насилие или угроза были главной причиной совершения сделки.

Если насилие как физическое воздействие бесспорно свиде­тельствует об отсутствии воли на совершение сделки, то этого нельзя сказать об угрозе, ибо не всякая угроза по степени своей значимости исключает волю субъекта сделки. Общепризнано, что реальность и существенность угрозы влекут за собой недействи­тельность сделки. Угроза реальна, если она может быть осуществ­лена практически. Угроза существенна, если она может вынудить субъекта к совершению сделки. Налицо должен быть «не пустой страх, а такое опасение, которое может поколебать волю солид­ного человека»⁸¹.

По-разному в литературе рассматривается вопрос о право­мерности угрозы. «Правомерность угрозы может быть признана только при одновременном наличии двух условий: 1) угрожаю­щий имеет право осуществить то зло, которым он угрожает, и 2) он имеет право требовать совершения той сделки, о которой идет речь»⁸². По мнению некоторых авторов, основанием призна­ния недействительности сделки является и угроза совершить пра­вомерное действие, другие же придерживаются противополож­ной точки зрения⁸³. На наш взгляд, правомерная угроза не может

⁸¹ Дювернуа Н.Л. Чтения по гражданскому праву. — СПб., 1898. — Т. 1. — С. 713.

⁸² Новицкий И.Б. Сделки...— С. 119.

⁸³ См.: Советское гражданское право / Под ред. О.А. Красавчикова. — М., 1968. — Т. 1. — С. 270-271; Советское гражданское право / Под ред. В.А. Рясенцева. — М.: Юрид лит., 1975. — Т. 1. — С. 223; Тархов В.А. Гражданское право. Общая часть: Курс лекций. — Чебоксары, 1997. — С. 232; Гамбаров Ю.С. Гражданское право... — С. 765-766.

300

Гл. 4. Недействительность сделок как их режимная характеристика

свидетельствовать о подмене внутренней воли субъекта сделки, ибо необходимость совершить правомерное действие известна ему заранее и не может парализовать его волю. Так, не подменяет воли залогодателя угроза не предоставления займа, если он не бу­дет обеспечен залогом.

7. Злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой стороной может иметь место при наличии сговора, в результате которого наступают неблагоприятные последствия для представляемого. При этом получение выгоды или отсутст­вие таковой у участников данной сделки юридического значе­ния для недействительности сделки не имеет. Представитель должен действовать в пределах данных ему полномочий. Невы­годные для представляемого неумышленные действия предста­вителя без полномочий или за пределами предоставленных пол­номочий не влекут недействительности сделки по указанному основанию.

Ошибочно полагать, что при злонамеренном соглашении представителя одной стороны с другой стороной налицо непра­вильное отражение внутренней воли волеизъявлением⁸⁴. Дело в том, что правом может опосредоваться только изъявленная воля. Следовательно, волеизъявление представляемого на совершение сделки в его отношениях с представителем обязательно наличест­вует. В противном случае возникшая социальная связь с позиции института сделок будет юридически безразличной. Далее. Воле­изъявление представляемого формирует внутреннюю волю пред­ставителя, которая затем доводится до сведения третьих лиц, в основе своей отражая волю и волеизъявление представляемого. При злонамеренном соглашении воля представляемого подменя­ется волей представителя, который намеренно отказывается от совершения действий в соответствии с волеизъявлением пред­ставляемого, формируя тем самым свою внутреннюю волю на со­вершение сделки и изъявляя ее вовне.

В литературе высказана точка зрения о возможности исполь­зования злонамеренного соглашения представителя одной сторо­ны с другой стороной в качестве основания недействительности сделки, заключенной органом юридического лица, вступившим в

⁸⁴ В литературе существует подобная точка зрения. См. об этом: Советское граж­данское право / Под ред. В.Т. Смирнова и др. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. — Ч. 1. — С. 171.