§ 11. Понятие «государственного служащего» и соотношение понятий «государственный служащий» и «должностное лицо» и «представитель власти»

В законе «О системе государственной службы» содержатся самостоятельные определения федерального государственного служащего и государственного гражданского служащего субъекта РФ, но к общим признакам государственных служащих независимо от уровня службы относятся:

1. осуществление деятельности на профессиональной основе,

2. занятие должности государственной службы,

3. получение денежного содержания (вознаграждения. довольствия) за счет средств государственного бюджета, в зависимости от уровня службы.

В современной литературе, посвященной проблемам государственной службы, по прежнему значительное внимание уделяется выделению из общего числа государственных служащих должностных лиц и представителей власти. Уже на протяжении многих десятков лет в рамках различных отраслей права (уголовного, административного, трудового) проводятся исследования проблем определения понятия «должностное лицо».

В нормативно-правовых актах одним из отличительных признаков должностных лиц признается осуществление полномочий представителя власти (распорядительные полномочия в отношении не подчиненных по службе субъектов), организационно-распорядительных или административно – хозяйственных функций. Под функцией представителя власти понимается наделение распорядительными полномочиями в отношении не подчиненных по службе субъектов.

В настоящее время определение должностного лица конструируется в зависимости от задач конкретной отрасли права (см., напр., примечание к ст. 285 УК РФ). Необходимо отметить, что должностными лицами в уголовном праве признаются не только государственные служащие Российской Федерации, но и служащие органов местного самоуправления и государственных и муниципальных организаций, которые осуществляют перечисленные функции. Неопределенность в установлении объема содержания таких категорий как организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции до сих пор ведет к неоднозначной правоприменительной практике, поскольку в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» закреплен лишь приблизительный перечень полномочий, характеризующих указанные функции.

В административном праве определение должностного лица, закрепленное в примечании к ст. 2.4 КоАП РФ (в отличие от УК РФ, в нем речь идет не только о государственных и муниципальных учреждениях, но и о государственных и муниципальных организациях, а функции перечислены те же), распространяется только на отношения по привлечению к административной ответственности. В отличие от уголовного законодательства содержание перечисленных в определении функций не уточняется ни в иных нормативных актах, ни в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ.

Определения понятия «должностное лицо» даются в Федеральных законах от 2 мая 2006 г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации" и от 21 июля 1997 г. «О службе в таможенных органах Российской Федерации», однако это сделано для специальных целей правового регулирования этих актов.

В настоящее время в иных федеральных законах, регулирующих вопросы государственной службы, определение понятия «должностное лицо» отсутствует. Позиция законодателя не выделять должностных лиц в качестве специальных субъектов государственно-служебных отношений представляется принципиальной и имеет под собой определенные основания.

В России была выбрана модель государственной службы, включающая в число государственных служащих тех, кто работает в государственных органах. В целях дифференциации мер и порядка привлечения к ответственности возникла практическая потребность нормативно обозначить среди государственных служащих круг лиц, наделенных полномочиями по совершению юридически значимых действий, влекущих правовые последствия, т.е. должностных лиц.

В нормативно-правовых актах в качестве подконтрольного субъекта, субъекта привлечения к ответственности, субъекта, чьи действия могут быть обжалованы, и т.п. указываются, как правило, должностные лица государственных органов, а не государственные служащие. В частности, в ст. 53 Конституции РФ закреплено право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействиями) должностных лиц органов государственной власти. Сложно согласиться с тем, что в Конституции РФ преднамеренно не установлена ответственность государства за незаконные действия (или бездействия) государственных служащих – не должностных лиц.

В настоящее время круг государственных служащих по сравнению с советской моделью существенно сужен. В связи с вышеизложенным, встает вопрос о цели выделения среди государственных служащих Российской Федерации должностных лиц.

Согласно нормативной конструкции, заложенной в УК РФ и КоАП РФ, в число должностных лиц входят представители власти – лица, наделенные распорядительными полномочиями в отношении граждан и организаций, не находящихся в служебной зависимости от них. Однако современное законодательство различает юридические категории «представитель власти» и «функции представителя власти». Как уже ранее упоминалось, в УК РФ и КоАП РФ речь идет о «функциях представителя власти». «Представитель власти» упоминается в основном, как особый субъект, находящийся под защитой и охраной государства в силу его особых властных полномочий по отношению к гражданам и организациям. И лишь в ст. 315 УК РФ и в ст. 38 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации от 8 января 1997 г. (далее – УИК РФ) «представитель власти» выделен в качестве самостоятельного субъекта юридической ответственности.

Как правило, представители власти являются государственными служащими, и только в исключительных случаях негосударственные служащие наделяются распорядительными полномочиями в отношении не подчиненных им по службе лиц.