214 Психологическая помощь: теория и практика

— Скажите!

— У вас профессия, как у сапожника! Только вы чините не обувь, а душу и

лицо. Похоже?

Я улыбнулся в ответ на улыбку.

— Похоже.

— Желаю вам всего доброго, и чтобы у вас было поменьше работы.

— Спасибо, Татьяна Николаевна! Я вам тоже желаю настоящих забот, кото+

рые приносят радость...

Вот и все. Легкая щемящая грусть. Три встречи — коротких, как вспышки.

Чужая жизнь, выхваченная в трех мгновениях... Хотя, почему чужая...

Это — наша общая, наша единственная жизнь. Учиться жизни... Есть ли бо+

лее достойная человека забота?

Вопросы для самостоятельной работы

В рассказе “Три встречи” явно просматриваются техники психотерапевти+

ческой работы, применяющиеся в НЛП и в гештальт+терапии.

_ Укажите конкретные высказывания, отражающие применение

этих техник.

_ Какие действия с семантикой высказываний клиентки осуществ+

лял психолог+психотерапевт?

_ В чем, на ваш взгляд, состояла проблема клиентки?

_ Насколько, на ваш взгляд, было бы уместно в этом конкретном

случае применение поведенческих техник (например, релаксаци+

онных)?

_ Как бы вы оценили степень уместности обсуждения с клиенткой

вопроса о конфиденциальности и об оплате услуг в данной конк+

ретной ситуации? Предложите свои варианты.

_ В русле какой психотерапевтической парадигмы завершилась

личностная работа с Татьяной Николаевной?

ТАТЬЯНИНА ЛЮБОВЬ

Все началось однажды осенним днем с обычнейшего телефонного звонка.

Алексей Гаврилович, так представился собеседник, просил проконсульти+

ровать его по поводу сложной ситуации с дочкой+старшекласницей. Дого+

ворившись о встрече, я почти не возвращался в своих мыслях к этому буд+

Проблемы личностной и профессиональной подготовки психолога+практика 215

ничному профессиональному разговору с возможным клиентом до тех пор,

пока не подошел оговоренный срок. В назначенное для приема время пе+

редо мной предстал немолодой уже человек, сухощавый, с выразительным

лицом, обтянутым загорелой кожей, и серыми умными глазами.

Когда мы после взаимного приветствия сели в кресла, я заметил, как быст+

ро пульсирует жилка на виске Алексея Гавриловича. Пока длилось молча+

ние перед нелегкой для отца беседой, я остро ощутил обеспокоенность со+

беседника, тяжелую ношу ответственности, озабоченности, которая нава+

лилась на него, пригибая плечи и заставляя ускоренно биться немолодое

уже сердце. Еще немного помолчав и, по+видимому, собравшись с духом,

Алексей Гаврилович проговорил:

— У нас в семье с дочкой несчастье. Влюбилась она. Что делать?

Кивнув головой, в знак того, что я слышу и воспринимаю сказанное, я, не

проронив ни слова, внимательно и вопросительно взглянул ему в глаза.

Алексей Гаврилович продолжал:

— Понимаете, какое дело. Татьяна учится в последнем классе. Школа слож+

ная, физико+математическая. Она способный ребенок, скромная, ласковая

девочка. Через полгода — окончание школы. Пора подумать и о вступи+

тельных экзаменах. А она... — отец словно заикнулся. Видно было, что го+

ворить ему больно. — Влюбилась...

Он вновь на мгновение умолк. Помолчав, продолжил:

— Вы только ничего такого не подумайте. Я вовсе не против любви. Пусть

она будет, любовь эта. Но не так же! Не сейчас, вы понимаете? Да и не та+

кая. Что же это за любовь, когда она уроки почти не готовит, школу запус+

тила. Поговорить с ней о ее Андрее и отношениях с ним невозможно. Она

избегает разговора или просто успокаивает нас с матерью тем, что, дескать,

все будет хорошо. Ей об учебе надо думать, об институте, а она? А она, я

скажу вам, как взбесилась. Андрей и Андрей! Хоть бы Андрей этот был пу+

тевым парнем. Хоть бы студентом там или уже зрелым человеком. А то...

Отец снова запнулся. Было заметно, что каждое слово давалось ему с ог+

ромным напряжением и болью.

— Кто бы, вы думали, он? Помощник маляра. Двадцать два года, вернулся

из армии, уже был женат. Разведен, значит. Образования нет. Так, подхал+

туривает на ремонте квартир. Вы только поймите меня правильно. Я не

против маляра. Маляр так маляр. Пусть бы и слесарь. Не в этом дело. А в

том, что он в двадцать два года уже разведен... В том, что он — никто! А

Татьяна способная же девочка, как ослепла. Как будто съела чего+то. Гово+

рит: “Я без него не могу”. Как это так “Не могу”? Я говорю: “Возьми себя в