248 Психологическая помощь: теория и практика

донью по лицу, словно разглаживая морщины, которых прибавили ему эти

служебные разговоры.

Итак, отец не смог поехать с ними, и, когда поезд тронулся, он шел еще не+

которое время рядом с вагоном, что+то говорил маме, улыбался и махал ру+

кой. А потом вагон поехал быстрее и быстрее, и вот уже остался позади

вокзал, а поезд уже грохотал по мосту над Днепром, а дальше уже начина+

лись леса и поля... Утром, когда Алена проснулась и припала к вагонному

окну, она даже отодвинулась от неожиданности: поезд шел словно по са+

мому морю, по самой кромке берега, лишь тонкая полоска земли отделяла

вагон от воды.

— Не волнуйся, это еще не море, — засмеялась мама. — Этот пролив назы+

вается Сиваш. А к морю нам еще ехать и ехать. Сначала троллейбусом, по+

том катером.

Так оно и было. Все происходило именно так, как говорила мама.

Они приехали в Симферополь. Там сели на троллейбус и доехали до Ялты.

А уже от Ялты до Мисхора плыли на морском катере. Дух захватывало!

Чайки летают, кричат. Катер плавно покачивается на волнах. С одной сто+

роны — бескрайнее море, с другой — изумрудный берег.

Всегда, когда Алена вспоминает то лето, она вспоминает именно эту, пер+

вую поездку, точнее, плаванье на катере. Она смотрела вокруг, смотрела на

счастливое мамино лицо и думала: “Как я люблю мамочку! И лето! И па+

почку!”

В пансионате, где они поселились, жили родители с детьми. Все было, как в

сказке. Утром на море. Потом — обед и тихий час. Потом — игры на пло+

щадке и снова — море. А кукольный театр! А экскурсии в Ботанический

сад! А праздник Нептуна! Каждый вечер, пока Алена укладывалась спать,

мама ходила на вечерние купания. Она рассказывала Алене, как серебрис+

тая лунная дорожка разбивается на хрустальные звездочки и как мерцаю+

щий шлейф сияющих подводных пузырьков захватывает пловца в свои ще+

кочущие объятия. Они спали с открытыми окнами, и спокойное, мирное

дыхание моря убаюкивало девочку.

Алена не помнит, где они познакомились с дядей Юрой. Кажется, на пляже.

А может, на прогулке в парке? Дядя Юра был совсем не такой, как папины

знакомые. Всегда спокойный, не суетливый, он и говорил как+то иначе: не+

спешно, негромко и очень мало. Алена заметила, что и слова, произноси+

мые дядей Юрой, почти не касались всего того, о чем говорила мама с от+

цом: еды, одежды, денег, отношений со знакомыми и друзьями. Дядя Юра

не задавал фальшиво вежливых вопросов, которые обычно задают взрос+

лые: “Как ты учишься?”, “Маму слушаешься?”. Зато дядя Юра чудесно пла+

Проблемы личностной и профессиональной подготовки психолога+практика 249

вал. Он мог бы заплыть далеко+далеко, но не хотел нарушать правил. И

сильный, стройный, нырял в прибрежные волны, а выныривал где+то почти

у самого красного буйка. И еще: он не курил. Аленка вначале даже удив+

лялась: взрослый дядя, а не курит.

А однажды, когда он поднял Алену на руки, а затем закружил ее вокруг

себя так, что сердце вначале поднялось и замерло, а затем опустилось,

Аленка почувствовала, как вначале вспыхнувшая радость сменилась неяс+

ной тревогой. Ей почему+то вспомнился всегда озабоченный отец, его ус+

талое лицо, запах сигаретного дымка от его рук.

— Мама, а мы скоро домой поедем? — спросила она тогда.

— Скоро, дочка, скоро, — ответила мама, и Алена заметила, как мамины

глаза погрустнели, а уголки губ едва заметно опустились.

— Тебе не хочется домой? — удивилась тогда Аленка.

— Не хочется? С чего ты взяла? — переспросила мама.

И посмотрела на дядю Юру каким+то незнакомым Алене взглядом. Алена

вдруг обратила внимание на то, что мама и дядя Юра держатся за руки,

как мальчик и девочка. Она схватила маму за руку и отчего+то закаприз+

ничала:

— Хочу к папе!

А вечером, когда мама, как всегда, собралась на вечернее купание, Алена

сказала:

— Мам, я не хочу, чтобы ты сегодня купалась.

— Почему? — удивилась мама.

— Так, не хочу и все, — ответила Алена.

— Вот еще глупости! — вспыхнула мама. — Будешь еще капризничать!

Сейчас же марш спать! Я скоро приду.

И закрыла за собой дверь. Алена помнит, что именно тогда, когда она ус+

лышала шаги матери, ей впервые в жизни стало одиноко и как+то жутко на

душе, она заплакала. Вскоре после этого начались сборы в дорогу, обычная

беготня по магазинам, базарчикам, и тревога забылась. Но когда дядя Юра

ехал с ними на автобусе, затем усаживал их в поезд и, прощаясь, поцеловал

Алену и маму в щечку, Алена снова почувствовала тревогу и боль за отца.

Ведь дядя Юра провожал их так, как будто он был их папой. Он нес чемо+

дан, держал за руку Аленку, теперь он стоял на перроне, пока не тронулся

поезд. А мама, улыбаясь ему, беспокойно комкала в руках носовой плато+

чек, то и дело поднося его к глазам.