318 Психологическая помощь: теория и практика

жет оказаться в профессиональной позиции ловкого фокусника, озабочен+

ного собственной технической виртуозностью, а в худшем— впасть в уто+

пизм панпсихического манипуляторства наподобие того, как это произо+

шло в 1960+е годы с Б. Скиннером, отстаивавшим идею централизованного

управляемого психологами социума.

С целью развития профессиональной, социально и экзистенциально ориен+

тированной рефлексии студентам, усвоившим содержание основного мас+

сива настоящего учебного пособия, предлагается авторский текст для про+

ведения проблемной дискуссии на тему: “Метапсихологический контекст

психологической помощи”*.

Как известно, термин “метапсихология” принадлежит З. Фрейду. Причем у

З. Фрейда содержание и объем понятия, зафиксированного этим термином,

аналогичны соответствующему философскому “метафизика”. Метапсихо+

логия, как и метафизика, — все то, что находится за пределами, доступны+

ми непосредственному эмпирическому опыту или теоретическому иссле+

дованию, но влияющее на опыт и определяющее его.

В дальнейшем, правда, З. Фрейд уточнил данный термин как охватываю+

щий теоретические аспекты основанной им науки психоанализа: “Я назы+

ваю метапсихологическим представлением, — писал он, — описание пси+

хического процесса в его динамических, топических и экономических от+

ношениях”**. Не вдаваясь в детали, полагаю, можно было бы сделать сле+

дующее обобщение: у Фрейда метапсихология — термин, с помощью кото+

рого он отделял свою парадигму (психоаналитическую) от современных

ему эмпирических и теоретических построений (ассоциативизм, функцио+

нализм, интенционализм, социологическая психология и т.д.), в которых

предмет исследования или объяснительные модели были даны или подра+

зумевались в качестве доступных экспериментальному исследованию и от+

носительно легко выявляемых величин.

Так вот, в контексте, в котором будет употребляться этот термин (“метапси+

хологические”), речь пойдет не о плоском понимании сентенции “бытие

определяет сознание” Маркса и не о том, что “подсознание определяет по+

ведение” Фрейда, а о специфических сращениях — кентаврах (выражение

Мамардашвили), сплавляющих воедино бытийный (социальный, конститу+

циональный, психосоматический, событийный) и ментальный (идеологи+

ческий, культуральный, этический и парадигмальный) контексты социаль+

ного и личностного бытия, влияющие на специфику проектирования и вы+

страивания отношений с миром и с собой, именующихся психотерапией.

*Бондаренко А. Ф. Метапсихологический контекст психологической помощи // Журнал прак+

тикующего психолога, 1999, вып. 5. — С. 56— 4.

**Лапланж Ж., Понталис Ж.<Б. Словарь по психоанализу.— М.: Высшая школа, 1996, с. 226.

Приложение III. Метатеоретический контекст психологической помощи 319

Первая часть моей мысли, оформившейся за годы, отданные личностной

терапии, состоит в том, что, возможно, концептуального аппарата, ис<

пользуемого в современной отечественной психологии, недостаточно

для понимания и объяснения существа и назначения психологической

помощи.

Вторая часть этой же мысли заключается в том, что само содержание кате+

гории понимания в отношении к существу, сущности психотерапии

проблематично.

Чтобы не быть голословным, приведу несколько собственных наблюдений,

помноженных на n+ную степень повторяемости.

1. Если клиентка жалуется на то, что ее свекровь — ведьма, не ме+

шает поинтересоваться психиатрическим статусом ее супруга.

Ибо шизофрения полиморфна, а психозы, в свою очередь, чрева+

ты психогенией.

2. Если клиент жалуется на то, что мысли о любимой, но недоступ+

ной женщине упрямо преследуют его, стоит обратить внимание

на его социальный статус и поинтересоваться наркологическим.

3. Если клиентка обращается к психотерапевту с просьбой сделать

так, чтобы муж перестал ее раздражать, следует приготовиться к

тому, что супруг здесь вообще ни при чем.

4. Если юноша или девушка жалуются на беспричинные приступы

внезапной слабости, апатии, усталости от жизни, необходимо

вначале направить их к гастроэнтерологу и невропатологу: хо+

лецистит и давние травмы головы могут вызывать весьма непри+

ятные переживания.

5. Если клиенты сообщают вам, что после посещения экстрасенса у

них улучшились отношения с близкими, следует прежде всего

отметить их степень внушаемости и учесть, что истероид<

ность — именно тот оселок, на котором проверяется профессио+

нализм психолога, а затем уже пытаться или не пытаться выстра+

ивать возможные терапевтические отношения.

6. Если клиентка, вышедшая недавно замуж в третий раз, приходит

с жалобой на то, что опять “внезапно” разлюбила нового супруга,

можете не сомневаться: до сих пор она не нашла требующегося

ей специалиста, которым в данном случае вполне может оказать+

ся гинеколог+эндокринолог.

Я мог бы продолжить этот ряд примеров+обобщений. Но позволю себе ос+

тановиться и высказать следующее соображение. Обращение к психотера+

320 Психологическая помощь: теория и практика

певту может оказаться ошибочным, т.е. не по назначению. В случае подоб+

ных обращений также иногда начинается некая совместная деятельность,

пусть с иллюзорными, мнимыми целями, но по форме строящаяся как пси+

хологическая помощь. Однако здесь как бы снимается вопрос об истоках и

содержании психологической помощи, ибо слепой ведет слепого... С дру+

гой стороны, обращение к психологу+психотерапевту может оказаться уме+

стным и адекватным, а начавшаяся совместная деятельность — в высшей

степени целесообразной. Вот тут+то и возникает вопрос: в чем, где искать

истоки, основания этой психологической помощи, если, скажем, практика,

сама реальность современной жизни их в себе не содержит?

Какими внепсихологическими детерминантами задается то или иное це<

левое направление (подход) психологической помощи? Возможно ли попы+

таться отрефлексировать внеситуативные и внепсихологические феноме+

ны, определяющие специфику выстраивания иллюзорной или же реальной

психологической помощи?

В качестве некой исходной основы постижения природы “метапсихологи+

ческих” детерминант я предлагаю выделить изначальную двоичность,

двойственность любого явления и предмета, лежащую в основе многообра+

зия и предметного мира, и, как показали в своих исследованиях гештальт+

психологи, человеческого восприятия, а возможно, и познания в целом.

Позвольте обратить ваше внимание на тот несомненный факт, что эта,

быть может, универсальная двоичность, бинарность, двойственность и при+

родных явлений и, следовательно, психических структур (принадлежащих

ее величеству НАТУРЕ) свойственна, как доказательно показал Б. Ф. Порш+

нев, не только физическим явлениям (свет — волна и частица), но прежде

всего человеческой психике*.

Согласно терминологии Б. Ф. Поршнева, дипластия, служащая предтечей

выстраивания единицы как образа единого целого, проявляется, насколько

мы можем судить об этом, и в известном законе Элькоста (всякое челове+

ческое чувство в норме амбивалентно), и в известных ультрапарадоксаль+

ных состояниях ВНД, когда раздражитель одновременно и побуждает к ка+

кой+либо деятельности и в то же время тормозит ее. Эта двойственность,

обобщенная в принципе дополнительности, зафиксирована в посткласси+

ческих принципах индетерминизма и неопределенности, согласно которым

на самом деле невозможно точно знать, что именно происходит в физичес+

кой системе в данный момент.

В дипластии невозможно определить, какая из двух ипостасей является оз+

начающим, а какая означаемым. Они одновременно и то и другое.

*Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории (Проблемы палеопсихологии). — М.: Мысль,

1974. — С. 450 — 451.

Приложение III. Метатеоретический контекст психологической помощи 321

Чем сложнее то или иное явление, тем более явственно проявляется в нем

эта “текучая”, неуловимая природа смысла. Чем менее сознание способно

отразить сущность вещей и явлений, чем более погружено оно в жизнь

“досмысла”, тем явственнее проявляется неуловимость подлинности и мно+

гозначность слов+терминов.

Возможно, одним из первых в европейской культуре мысли выявил подоб+

ную многозначность Платон. В его диалогах появляется слово “фармакон”,

которое обозначает одновременно и “лекарство”, и “яд”, и “колдовство”,

соответствуя примерно русскому слову “зелье”*. Платон, правда, сомнева+

ется в значимости лекарства, так как последнее, наряду с болезнью, поку+

шается на жизнь и порождает новые болезни. Иное дело — гимнастика,

тренировка!

“Фармакон” — символ неоднозначности, изменчивости, текучести, пере<

хода (согласно гегелевским законам) одного качества в иное — есть ли он

знак и признак психического, или он выходит за пределы психического и

является признаком и свойством самого мира, формируя и определяя, в

свою очередь, самое психику и ее свойства?

“Фармакон”, этот лик оборотня, просвечивает через самые рациональные

формы мышления. Но еще раз зададимся вопросом: отражает ли он специ+

фику мышления или специфику мыслимого? Или же его сущность лежит

вне ментальных процессов и подчинена социальным закономерностям

формирования общественного сознания?

В самом деле, “фармакон” — это скользкая семантика терминов, метафор и

идеологических клише: “воин+интернационалист” — он же никому не

нужный солдат колониальной армии, “мирный атом вышел из+под контро+

ля” — в то же время означает ядерную катастрофу с непредсказуемыми

последствиями для миллионов людей; “траст” — с одной стороны “довери+

тельное общество”, с другой — преступная организация для официального

отнятия денег; “сберегательный банк” — учреждение, где якобы сберега+

ются деньги, хотя и ребенок знает, что если деньги где и можно сберечь, то

уж никак не в этом месте, и т.д.

“Фармакон” — это и особые люди, вводящие в заблуждение восприятие. По

своей онтологической природе — ряженые, когда совершенно невозможно

понять, например, глядя на такого человека: это официальное лицо с высо+

*Slownik grecko+polski / Red. Z. Abramowiczowa. — Warzsawa, 1965, t. 4, S. 496 — 497; Ло<

сев А. Ф. История античной эстетики. Высокая классика. — М.: Искусство, 1974, с. 297; Пла<

тон. Диалоги / Пер. Лосев А. Ф. — М.: Мысль, 1986, с. 246; 300 — 301; 387—388; 402 и др.

Интересно следующее замечание А. Ф. Лосева: “Неустойчивость терминологии Платона та+

кова, что необходимо отметить массу текстов, о которых невозможно даже и сказать, какой

оттенок из указанных нами в предыдущем имеется здесь в виду”. “... в науке мы сейчас еще

не обладаем настолько тонким методологическим аппаратом, чтобы учесть всю эту пестро+

ту и исчислить ее математически” (Там же, c. 323).