Тема 3. Языковой элемент законотворческой техники в уголовном праве шь

в русском языке насчитывается огромное количество синонимов — слов одной и той же части речи, обозначающих одно и то же поня­тие, но имеющих разное написание и отличающихся друг от друга именно стилистической окраской²²³.

Какие же выражения нарушают эстетическую чистоту стиля текста УК РФ и требуют синонимической замены?

1. Вульгаризмы, то есть слова, использующиеся в повседневной речи людей (в просторечии). Например, «газы» (ст. 258 УК РФ), «деревья» (ст. 260 УК РФ), «дом» (ст. 91 УК РФ), «другой чело­век» (ст. 105 УК РФ), «издевательства» (ст. ст. 63, 111 УК РФ), «ко­нопля» (ст. 231 УК РФ), «котики» (ст. 256 УК РФ), «кустарники» (ст. 260 УК РФ), «люди» (ст. ст. 41, 270 УК РФ), «мак» (ст. 231 УК РФ), «морские бобры» (ст. 256 УК РФ), «мучения» (ст. ст. 63, 111 УК РФ), «надругательство» (ст. ст. 244, 329 УК РФ), «накопление» (ст. 355 УК РФ), «погром» (ст. 212 УК РФ), «поджог» (ст. ст. 167, 205, 212, 261, 281 УК РФ), «поднятые (драгоценные металлы)» ст. 192 УК РФ), «попрошайничество» (ст. 151 УК РФ), «посев» (ст. 231 УК РФ), «посредник» (ст. ст. 290,291 УК РФ), «разрушение» (ст. ст. 164, 215.2, 281 УК РФ), «рубка» (ст. 260 УК РФ), «сразу же после» (ст. 106 УК РФ), «сумка» (ст. 158 УК РФ), «трактор» и «трамвай» (ст. 264 УК РФ), «спортсмен» и «тренер» (ст. 184 УК РФ), «цеха» (ст. 217 УК РФ), «часть (сообщества)» (ст. 282.1 УК РФ), «электро­ток» (ст. 256 УК РФ).

Конечно, следует отметить существование в отечественной правовой науке противоположной позиции, согласно которой в нормативно-правовых актах, выполняющих правоохранитель­ную роль, необходимо «использование максимально простых слов, широко употребляемых в обычном обиходе и легко воспринимае­мых большей частью населения»²²⁴. Обоснование — обеспечение посредством их использования легкой доступности для восприя­тия лицам, в отношении которых осуществляется превентивная деятельность государства, поскольку «условием исполнимости закона являются точность изложения правовых норм и необхо­димость учета такого важнейшего понятия, как «понимаемость»

²²³ См.: Розенталь, Д. Э. Указ. соч. - С. 70.

²²⁴ Кашанина, Т. В. Юридическая техника: учебник / Т. В. Кашанина. - М.: Экс- мо,2007.-С. 121.

106

С. С. Тихонова. Юридическая техника в уголовном праве

Тема .4. Языковой элемент законотворческой техники в уголовном праве

107

права»²²⁵. Действительно, вопрос о понимании юридического языка населением является важным социолингвистическим во­просом. Но добиться того, чтобы законы были понятны всем членам общества невозможно - это привело бы к искусствен­ному упрощенству²²⁶. Замена вульгаризмов аналогами с иной стилистической окраской, свойственной официальному язы­ковому стилю вовсе не означала бы, что УК РФ превратится «из книги всеми почитаемой и всем доступной в книгу квази­частную и доступную лишь для узкого круга лиц»²²⁷. Поэтому вызывают возражения предложения в адрес законодателя, ка­сающихся конструирования новых уголовно-правовых пред­писаний с использованием вульгаризмов («обычный человек», «средний человек»²²⁸ и т. д.).

2. Жаргонизмы, то есть слова, использующиеся в речи людей, объединенных определенными социальными признаками и об­щностью интересов, в частности, криминальных. Например, «вер­бовка» (в ст. ст. 127.1, 359 УК РФ), «отмывание» (в ст. ст. 174—174.1 УК РФ)²²⁹, «притон» (в ст. ст. 232, 241 УК РФ). Доказывать неэтич­ность употребления в тексте УК РФ выражений представителей криминального мира нет необходимости. В этой связи удивление вызывают предложения в адрес законодателя, касающиеся кон­струирования новых уголовно-правовых предписаний с исполь­зованием жаргонизмов («заказное убийство»²³⁰ и т. д.).

²²⁵ Панько, К. К. Технико-юридическое качество внутренних свойств уголовного закона/ К. К. Панько // Законотворческая техника современной России: со­стояние, проблемы, совершенствование: Сб. статей. Т. 2 / Отв. ред. В. М. Ба­ранов. - Н. Новгород: НА МВД России, 2001. - С. 292.

²⁾⁴ См.: Рахимов, Р. А. Указ. соч. - С. 298. ⁷ Беккариа, Ч. О преступлениях и наказаниях / Ч. Беккариа. - М., 1995. - С. 80

²²⁸ Мадьярова, А. В. Указ. соч. - С. 373.

²²⁹ В теории уголовного права высказана и противоположная позиция: данный термин считается допустимым для использования в тексте УК РФ в связи с его употреблением в международно-правовых документах, как Организа­ ции Объединенных Наций, так и Совета Европы (в частности, в Страсбург- ской конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфи­ скации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 года). См.: Тагирова, В. А. Уголовная ответственность за отмывание доходов от преступ­ ной деятельности и его предупреждение: вопросы теории и законотворчества: автореф. дис. ... канд. юр. наук: 12.00.08 / В. А. Тагирова. - Казань, 2005. - С. 11-12, 16; Якимов, О. Ю. Указ. соч. - С. 6.

²³⁰ Маляев, К. В. Указ. соч. - С. 10.

3. Иностранные слова.

Несмотря на то, что основными направлениями языковой политики любого государства являются не только выбор и уста­новление официального государственного языка, но и мо­дернизация языка, то есть его лексическое, синтаксическое, стилистическое и терминологическое обогащение, в тексте нормативно-правового акта требуется ограниченно использо­вать иностранные слова. «Запретить использование иностран­ной терминологии, тем более адаптированной — невозможно. Этот запрет, что называется, не сработает»²³¹. Но использовать ее ограниченно — необходимо.

К сожалению, в отечественной правовой науке не существует единства мнений относительно критериев использования ино­странных слов в нормативно-правовых актах.

По мнению одних авторов, использование иностранных слов считается оправданным в случаях, когда полнота и точность со­держания нормативно-правового предписания не могут быть обеспечены языковыми средствами отечественной правовой си­стемы. При этом само иностранное слово должно быть адапти­ровано в русскоязычной лексике и иметь точный, однозначный перевод²³².

По мнению других авторов, представляющемуся наиболее целесообразным для использования его в качестве юридико-технического правила, из иностранных слов должны быть исполь­зованы только слова, полностью освоенные русским языком, и не имеющие аналогов²³³. Например, «амнистия», «геноцид», «доку­мент», «кандидат», «кодекс», «контрабанда», «конфискация», «ли­цензия», «принцип», «прокурор», «режим», «рецидив», «стацио­нар», «транспорт», «штраф» и т. д. В противном случае должны быть использованы сами аналоги. Так, например, вместо слова иностран­ного происхождения «аннулирует» (ст. 86 УК РФ) должен исполь­зоваться русский аналог «прекращает»; вместо слова «аффинаж»

²³¹ Власенко, Н. А. Указ. соч. -С. 181.

²¹² См.: Власенко, Н. А. Язык права / Н. А. Власенко. - Иркутск: Норма-плюс, 1997. - С. 91; Губаева. Т. В. Лингвистические правила законодательной тех­ники / Т. В. Губаева, А. С. Пиголкин // Проблемы юридической техники. Сб. статей / Отв. ред. В. М. Баранов.- Н. Новгород: НА МВД России, 2000. -С. 277.

²³³ См.: Пишина, С. Г. Указ. соч. - С. 22.

108

С. С. Тихонова. Юридическая техника в уголовном праве

(ст. 192 УК РФ) — «обработка»; вместо слова «ликвидация» (ст. 253 УК РФ) — «уничтожение»; вместо слова «публичный» (ст. ст. 129, 197, 242.1, 282 УК РФ и т. д.)— «открытый»; вместо слова «транспортировка» (ст. ст. 247, 254 УК РФ и т. д.) — «перевозка»; вместо слова «фальсификация» (ст. 303 УК РФ) — «подделка». Аналогичным образом можно было бы решить и вопрос относи­тельно использования латинского слова «информация» в ст. ст. 33, 185-185.1, 195, 237, 287 УК РФ и т. д., аналогом которого является термин «сведения». Однако в связи с наличием специ­ального законодательства РФ, регулирующего информацион­ные отношения (ФЗ «Об информации, информатизации и за­щите информации» от 20 февраля 1995 года № 24-ФЗ²³⁴, ФЗ «Об участии в международном информационном обмене» от 4 июля 1996 года № 85-ФЗ²³⁵ и т. д.), где термин «информация» является базовым, соответствующая терминологическая корректировка нецелесообразна.

4. Эмоционально-экспрессивные речевые средства, то есть слова, вызывающие дополнительные ассоциации у адресатов, лишние эмоции, отвлекающие от существа нормативно-правовых пред­писаний (метафоры, олицетворения, эпитеты, уменьшительно-ласкательные слова и т. п.). Согласно п. 3.24 Рекомендаций по подготовке и оформлению проектов федеральных законов (Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ) использование подобных лексических кон­струкций в федеральных законах не допускается. Однако в тексте УК РФ встречаются примеры нарушения законодателем данного языково-стилистического запрета: «безупречно (вел себя)» (ст. 86 УК РФ), «важный (документ)» (ст. 325 УК РФ), «вооруженный мятеж» (ст. 279 УК РФ), «враждебная деятельность» (ст. 275 УК РФ), «гибель/массовая гибель» (ст. ст. 246, 247, 250, 259 УК РФ), «грубое нарушение» (ст. 213 УК РФ), «душевное волнение» (ст. ст. 107, 113 УК РФ), «жестокое обращение» (ст. ст. 110,156 УК РФ), «злостное (уклонение)» (ст. ст. 46, 49, 50, 53 УК РФ и т. д.), «не­добросовестное отношение» (ст. ст. 293, 332 УК РФ), «низменные побуждения» (ст. ст. 153, 155 УК РФ и т. д.), «погибающий (воен-

См.: Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - № 8. -

Ст. 609.

См.: Там же. - 1996. - № 28. - Ст. 3347.

Тема 4. Логический элемент законотворческой техники в уголовном праве 1\)у

ный корабль)» (ст. 345 УК РФ), «садистский (метод)» (ст. 245 УК РФ), «серьезная (опасность)» (ст. 270 УК РФ) и т. д. В предложе­ниях в адрес законодателя, касающихся конструирования новых уголовно-правовых предписаний, к сожалению, также нередко встречаются отступления от соблюдения требования экспрессив­ной нейтральности и беспристрастности текста УК РФ («лише­ние жизни другого человека по достойным внимания мотивам»²³⁶, «убийство изощренным способом»²³⁷ и т. д.) либо повторы соот­ветствующих юридико-технических ошибок законодателя («гру­бое нарушение Женевских конвенций»²³⁸ и т. д.).

Помимо вышеуказанных языково-стилистических запретов в отечественной правовой науке выделяется и запрет использова­ния в тексте нормативно-правовых актов архаизмов, то есть уста­ревших слов. Однако в уголовном законе необходимо признать их допустимость.

Еще Ф. Бэкон утверждал, что «в законах важнее не стиль и манера изложения, а авторитет и древность, поддерживающая и создающая их»²³⁹. Признавая не бесспорным утверждение от­носительно необязательности поддержания стиля текста законо­дательных актов, следует согласиться с целесообразностью сохра­нения терминологии предшествующего законодательства в целях демонстрации преемственности соответствующих уголовно-правовых предписаний. Например, «донос» (ст. 306 УК РФ), «порча» (ст. 164 УК РФ), «приискание» (ст. 30 УК РФ), «сговор» (ст. ст. 30, 35 УК РФ и т. д.). «Устаревших слов и выражений в пра­ве очень много... Свойство права и одновременно его ценность в способности сохранять устаревшие слова и словосочетания»²⁴⁰. Однако увеличение количества архаичных выражений (например, в литературе высказывается предложение о введении в УК РФ со­ставов «причинения смерти по неосторожности медицинским

²³⁶ Ярошенко, О. Н. Убийство: понятие и квалификация: автореф. дис. ... канд. юр. наук: 12.00.08 / О. Н. Ярошенко. - Н. Новгород, 2003. - С. 10.

²³⁷ Маляев, К. В. Указ. соч. - С. 10, 26.

²³⁸ Там же.-С. 8.

²³" Бэкон, Ф. Указ. соч. - С. 500.

²⁴⁰ Власенко, Н. А. Правила законодательной техники в нормативных правовых

актах субъектов Российской Федерации / Н. А. Власенко // Законотворческая

техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сб.

статей. Т. 1 / Отв. ред. В. М. Баранов. - Н. Новгород: НА МВД России, 2001. -

С. 180.

по

С. С. Тихонова. Юридическая техника в уголовном праве