Библиотека http://www.koob.ru

EMOTIONS AND EMOTIONAL DISORDERS

A NEUROPHYSIOLQGICAL STUDY

ERNST GELLHORN, M. D., Ph. D.

Professor of Neurophysiology, Emeritus University of Minnesota

G. N. LOOFBOURROW, Ph. D.

Assistant Professor of Physiology University of Kansas

HOEBER MEDlpAL DIVISION HARPER & ROW, PUBLISHERS

New York, Evanston, and London 196 3

Э. Гельгорн, ДЖ. Луфборроу

Эмоции и эмоциональные расстройства. Нейрофизиологическое исследование

Перевод с английского о. с. Виноградовой

Под редакцией и с предисловием

действ, члена АМН П. К. АНОХИНА

"ИЗДАТЕЛЬСТВО «МИР» Москва 1966

УДК 616. 8

Фундаментальное руководство по физиологическим механизмам эмоций и их разнообразным нарушениям. Первые разделы посвящены рассмотрению высших вегетативных центров, современным концепциям о центральном представительстве эмоциональных реакций и их роли в интегративной функции мозга. Большой интерес представляют главы, посвященные экспериментальным неврозам, а также связям гипоталамуса с корой больших полушарий и эндокринной системой организма. Авторы подробно рассматривают нейрофизиологические механизмы гипертензивных состояний, язвенной болезни, а также роль вегетативной нервной системы в патогенезе судорожных состояний. Специальный раздел посвящен участию эмоционально-вегетативной сферы в патогенезе неврозов и психозов человека.

Предназначена для физиологов, психологов и для врачей — невропатологов и психиатров, а также для студентов старших курсов соответствующих специальностей.

Редакция биологической литературы

Предисловие к русскому изданию

Едва ли кто-либо из живущих .на земном шаре людей станет отрицать, что он «переживает», «ощущает», «мучается», «радуется» и т. д.

Все эти хорошо различаемые нами субъективные состояния составляют неотъемлемую часть .нашей жизни. Создавая контрастность наших состояний, .переживания являются двигателями поступков и достижений, поднимающих человека на все более и более высокие уровни социального прогресса.

Эмоции — объективно существующее явление природы; они сопровождают всю нашу жизнь и .помогают нам наибыстрейшим образом определять полезность и вредность сложившихся в данный момент .внешних или внутренних ситуаций.

Как выразился в одной из своих речей И. П. Павлов: «...субъективный мир является первой реальностью, с которой мы встречаемся».

Еще более красочно это значение субъективных .пе-. реживаний выразил В. И. Ленин: «...Без человеческих эмоций никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины».

Интересно, что В. И. Ленин выбрал слова «искание истины», наиболее точно отражающие тот процесс, который неизбежно сопровождается у человека напряженным эмоциональным состоянием. Именно эмоции, связанные с «исканием истины», доставляют человеку величайшую радость, но они же могут .повергнуть его в пучину тягостных сомнений и разочарований... Казалось бы, мы имеем все доказательства того, что эмоции играют огромную роль в жизни человека и особенно во взаимоотношениях между людьми,

6

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

И тем не менее эмоциям как объекту научно-физиологических исследований очень не повезло.

В современных учебных руководствах мы не найдем ясных указаний на механизмы развития эмоциональных реакций, на их роль в повседневной жизни, в воспитании, в медицине и т. д.

В связи с этим представители тех профессий, которые по самой сути своей деятельности должны воздействовать на этот мощный рычаг человеческой личности, фактически оказываются плохо вооруженными. Почему же сложилось такое парадоксальное положение? Одна из его причин несомненно состоит в подчеркнуто субъективном характере эмоций. Именно благодаря этому они и оставались долгое время прерогативой психологии. Это обстоятельство создало эмоциям совершенно неадекватную репутацию, что и послужило причиной изъятия изучения этого замечательного дара природы из области точных физиологических наук.

Более того, некоторые физиологи вообще встали на путь отрицания самого факта существования эмоций, что еще больше запутало вопрос и надолго отклонило внимание физиологов от этого универсального фактора в деятельности человеческого организма. Работы школы Уолтера Кэинона и его монография «Физиология эмоций» явились счастливым исключением, но и они не смогли преодолеть предубежденного отношения ученых к эмоциям. А между тем стоит лишь на минуту представить себе жизнь людей, лишенную эмоций, как сейчас же перед нами откроется глубокая пропасть взаимного непонимания и полной невозможности установить чисто человеческие взаимоотношения. Мир таких людей был бы миром бездушных роботов, лишенных всей гаммы человеческих переживаний и неспособных понять ни субъективные последствия всего происходящего во внешнем мире, ни значение своих собственных поступков для окружающих. Страшная и мрачная картина! К счастью, эмоции человека не только существуют как закономерное явление природы, но даже проявляют отчетливые признаки прогресса. Поэтому совершенно естественным следует признать стремление физиологов мобилизовать вес ресурсы современного объективного

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ ?

физиологического исследования для раскрытия тех процессов, которые сопутствуют эмоциональным разрядам, и таким образом постепенно приблизиться к решению одной из самых актуальных научных ■ и философских проблем — проблемы рождения субъективного на основе процессов, .происходящих .в мозгу и в организме.

Предлагаемая вниманию читателя книга Гельгорна и Луфборроу «Эмоции и эмоциональные расстройства» служит хорошим введением в эту мало изведанную область, в которой, как в фокусе, собраны .проблемы философии, педагогики, медицины и других областей человеческого знания. Достоинство этой книги состоит в том, что ее авторы с самого начала отметают всякие научно не обоснованные экскурсы и обещают рассматривать .вопрос строго физиологически, оценивая лишь вполне измеримые и объективно регистрируемые проявления организма в моменты подчеркнутых эмоциональных состояний.

В книге так широко представлены все стороны изучения эмоциональных состояний, что ее по праву можно назвать «энциклопедией эмоций». Рассмотрение некоторых на первый взгляд слишком элементарных вопросов обеспечивает цельность изложения и делает его доступным весьма широкому кругу исследователей.

Так, в первой главе рассматриваются общие вопросы нейрофизиологии, так сказать элементы физиологической интеграции; и хотя их изложение не дает представления о современном уровне нейрофизиологических знаний, его объем вполне достаточен для понимания проблемы эмоций.

Ставя своей конечной целью дать представление об эмоциях как об интегративном процессе, авторы подробно .разбирают различные уровни интеграции — как сегментарные, так и «адсегментарные. Следует отметить, однако, что книге присущ тот недостаток .в обсуждении интегративных процессов, который характерен для основателя этого направления в нейрофизиологии — Шер-рингтона. Описываются отдельные более или менее сложные механизмы, рассматриваются взаимодействия между различными уровнями интеграции, однако все эти анализы производятся без конечной целевой уста-

8

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

новки, поскольку .не сформулированы основные черты интеграции как функции целого.

В книге много внимания уделено вопросам формирования эмоции: роль гипоталамуса в этом процессе, соотношение гипоталамуса и ретикулярной формации, гипоталамуса и коры, гипоталамуса и вегетативных ■процессов, служащих компонентами эмоционального выражения. Особенно следует отметить подробный анализ соотношений симпатических и парасимпатических реакций при различного рода эмоциональных проявлениях. Как известно, Гельгорн — большой знаток этих вопросов; его книга¹, посвященная данной проблеме, хорошо известна физиологам. В результате анализа авторы склоняются к выводу, что эмоции двух различных биологических знаков — биологически отрицательные (боль, страх, тоска) и биологически положительные (состояние удовлетворения) — имеют различный химический субстрат для своего выявления и характеризуются различной степенью участия холинергических и адренерги-ческих механизмов.

В этом выводе авторы не одиноки; многочисленные работы последнего времени, относящиеся к области психофармакологии, убеждают нас в наличии двух противоположных тенденций в. эмоциональном поведении животных и человека.

Большой интерес представляет приводимый авторами богатейший материал по вопросу о роли лимбиче-ской системы в формировании эмоций; дается характеристика соотношений между гипоталамусом, с одной стороны, и гиппокампом, миндалевидным комплексом и поясной извилиной коры головного мозга — с другой. Разбирая циркуляцию возбуждений по так называемому «кругу Папеца», авторы приходят к выводу, что лимбическая система играет роль своеобразного посредника между гипоталамусом и корой больших полушарий, определяя качество эмоционального состояния, осознаваемого на уровне коры мозга.

* * * *

¹ Э. Гельгорн, Регуляторные функции автономной нервной системы, ИЛ, М„ 1948.

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

9

Это последнее положение является в физиологии довольно новым и .потому читателю будет интересно ознакомиться с имеющимся материалом и основными концепциями в данной области. Особенно подробно авторы описывают роль депрессорных механизмов организма, находящихся в тесной связи с центрами гипоталамуса (задний и передний отделы гипоталамуса). Представленный авторами богатый материал по этому вопросу можно использовать для анализа тех гипертензивных состояний, которые связаны с повышением тонуса адре-нергической системы гипоталамуса. Авторы придают большое значение так называемой исходной «настройке» соответствующих систем.

В качестве иллюстрации в книге приведены клинические примеры патологических состояний, связанных с эмоциональными расстройствами. Особый акцент при этом сделан на таких психосоматических заболеваниях, как гипертоническая и язвенная болезнь, а также на психических заболеваниях.

Все эти материалы, приведенные со ссылками на многочисленные литературные источники, несомненно помогут читателю ознакомиться с проблемой эмоций во всей ее полноте, что следует считать достоинством книги.

Однако монография не лишена недостатков, которые касаются главным образом представлений о природе эмоциональных состояний, их эволюции и их отношения к .некоторым .проблемам павловского учения. К сожалению, автор .почти полностью игнорирует советскую литературу .по эмоциям. Недостаточное знакомство с советской литературой сказалось, в частности, и на понимании авторами природы экспериментального невроза, изученного в лаборатории И. П. Павлова. Авторы описали экспериментальный невроз довольно поверхностно и ошибочно подошли к оценке конфликтного состояния экспериментального животного. К существенным недостаткам книги следует отнести и то, что анализ природы эмоций дан весьма .кратко, без глубокого проникновения в их нейрофизиологическую и эволюционную сущность; иными словами, в книге слабо представлен биологический аспект эмоций.

10

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

Поскольку эта сторона дела весьма важна и поскольку авторы не уделили ей соответствующего внимания," я попытаюсь восполнить этот существенный пробел. Авторы не учли саморегуляторного характера эмоциональных разрядов и приспособительной роли эмоций, а без этого трудно понять как их возникновение, так и их функциональное значение.

Эволюция эмоций. Если исходить из того, что эмоции представляют собой такую форму реакций, которые, .сменяя одна другую, охватывают весь организм и имеют ярко выраженный субъективный характер, то необходимо задать вопрос: каково происхождение эмоций? Когда и как они появились, в чем состояла их первичная функция и на какой биологической основе они закрепились в эволюции?

На основании дарвиновского понимания эволюции приспособительных реакций организма можно утверждать, что эмоциональные состояния сыграли положительную роль в создании условий для более широкого и более совершенного приспособления животных к окружающим условиям. Первичные ощущения примитивных животных .не могли бы закрепиться в процессе эволюции и развиться в столь многогранные и утонченные эмоциональные .состояния, какие мы наблюдаем у человека, если бы они не способствовали прогрессу в .приспособительных реакциях животных. В противном случае эти состояния давно были бы элиминированы естественным отбором.

В чем состоит это более совершенное приспособление?

Решающей чертой эмоционального состояния является его интегративность, его исключительность по отношению к другим состояниям и другим реакциям. Эмоции охватывают весь организм, они придают состоянию человека определенное биологическое качество. Производя почти моментальную интеграцию (объединение в одно целое) всех функций организма, эмоции сами по себе могут быть абсолютным сигналом полезного или вредного воздействия на организм, часто предшествуя определению локализации воздействия и

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИИ.

11

конкретному механизму ответной реакции организма. Именно благодаря эмоциям организм быстро оценивает характер воздействия, руководствуясь самым древним и универсальным критерием всего живого — стремлением выжить; это и придало эмоциям универсальное значение в жизни организма.

Именно благодаря эмоциям организм оказывается чрезвычайно выгодно приспособленным к окружающим условиям, поскольку он, даже не определяя форму, тип, механизм и другие параметры .воздействия, может со спасительной быстротой отреагировать на него определенным эмоциональным состоянием, сведя его, так сказать, к общему биологическому знаменателю, т. е. определить, .полезно или вредно для него данное конкретное воздействие.

Насколько велика роль интеграции в эмоциональном состоянии, можно видеть на примере простой болевой эмоции, которую в той или иной мере испытал в своей жизни каждый.

Допустим, что перед нами случай травматического поражения сустава. Как известно, такое поражение со> провождается крайне тягостным болевым ощущением — болевой эмоцией. Практика .показывает, что организм располагает исключительно широкими возможностями для выключения пораженного сустава за счет вовлечения других мышц и суставов, причем ограничивающим фактором служит только ощущение боли. В данном случае болевая эмоция играет роль своеобразного отрицательного «пеленга», .помогающего организму воздерживаться от причиняющих боль движений.

Стоит только представить себе выбор соответствующих движений на основании каких-либо других критериев, например степени натяжения мышцы, угла отклонения в суставе и т. д., как сразу же станут ясными вся целесообразность, совершенство и универсальность эмоций как приспособительного механизма. Практически весь жизненный опыт человека, начиная с первых дней жизни, помогает ему избегать вредных воздействий не «а основе учета объективных параметров вредящего агента (например, остроты повреждающего предмета, глубины его проникновения в ткани и т. д.),

12 ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

а на основе именно того «общего знаменателя», который выражается эмоциональным состоянием: «больно», «неприятно».

Все вышесказанное .приводит к выводу, что такие своеобразные интегральные состояния, как первичные эмоции, однажды появившись в процессе эволюции, были немедленно включены в фонд приспособительных реакций организма. Именно это приспособительное значение эмоций .позволило им закрепиться в .процессе эволюции и достичь того необычного разнообразия, какое мы наблюдаем у современного человека.

Можно сказать, что все без -исключения жизненные потребности и отправления, в том числе и умственная деятельность, сопровождаются соответствующим эмоциональным тонусом, благодаря которому жизненные функции постоянно поддерживаются на некотором оптимальном для организма уровне.

Многочисленные факты, установленные психологами и физиологами, демонстрируют наличие некоторого единого .плана в архитектуре живого организма, благодаря .которому все разнообразные его функции санкционируются или отвергаются на основании одного и того же принципа — принципа их соответствия сформировавшемуся в данное время определенному эмоциональному состоянию.

Нервный субстрат эмоций. Универсальное значение эмоциональных состояний, их руководящая роль в формировании поведения уже давно привлекали к себе внимание. Первые попытки определить субстрат эмоций были предприняты в клинике, где проводились соответствующие клинико-морфологические параллели.

Оказалось, что при поражениях новой коры (нео-кортекс) эмоциональная сфера обычно не страдает (исключение из этого правила составляют лобные отделы коры). Если же поражение захватывает подкорковые структуры, особенно таламус и гипоталамус, то появляются резко выраженные эмоциональные расстройства. Так постепенно сложилось представление о связи эмоциональной жизни человека с функцией подкорковых структур (Шарко, Монаков, В. М. Бехтерев и др.).

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

13

Эксперименты нейрофизиологов во многом способствовали разработке этой проблемы. Карме, используя методику .прямого вмешательства, показал, что разрушение указанных выше подкорковых образований приводит прежде всего к нарушению .внешнего выражения эмоциональных состояний. Особенно много в этом отношении сделано школой Гесса. Гесс и его сотрудники впервые разработали тонкую методику .введения электродов в область гипоталамуса с целью его раздражения и коагуляции.

Биологическая теория эмоций. Приведенным в книге теориям эмоций присущ один общий недостаток. Они не рассматривают эмоциональные состояния как закономерное объективное явление природы, как продукт эволюции, как приспособительный фактор в жизни животного. Исходя из дарвиновской точки зрения на эво-' люцию полезных приспособлений, надо считать, что закрепление эмоциональных реакций в .процессе эволюции и высокая степень их развития у человека были бы невозможны, если бы эти реакции оказались вредными или бесполезными для жизни организма. В чем же состоит биологическая и физиологическая полезность эмоций?

Давая общую характеристику поведения живых существ, и в частности людей, можно грубо разделить его на две стадии, которые, непрерывно чередуясь, составляют основу жизни,— стадия формирования потребностей и основных влечений и стадия их удовлетворения. Внимательный анализ поведения животных и человека показывает, что такая классификация вполне приемлема для всех видов влечений и для любого вида удовлетворения потребности. Есть все основания думать, что .первичные эмоции входили в этот цикл смены двух кардинальных состояний организма. Все виды потребностей приобрели побудительный характер, создающий беспокойство в поведении животного и формирующий различные типы добывательного или, наоборот, отвергающего поведения. Эти потребности связаны с определенными эмоциями — тягостным ощущением, беспокойством. Наоборот, удовлетворение потребностей или вы-

14

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

шение какой-то функции, которая устраняет потребность, связано с чувством удовольствия, с ощущением чего-то приятного и даже с чувством гедонического ха-» рактера (наслаждение).

Рассматривая проблему эмоций с биологической точки зрения, надо признать, что эмоциональные ощущения закрепились как своеобразный механизм, удерживающий жизненные процессы в их оптимальных границах и предупреждающий разрушительный характер недостатка или избытка каких-либо факторов. Здесь особенно следует подчеркнуть, что удовлетворение той или иной биологической потребности не сводится к простому устранению отрицательной эмоции; оно, как правило, сопровождается самостоятельной подчеркнуто положительной эмоциональной реакцией. Следовательно, с общебиологической точки зрения удовлетворение можно рассматривать как конечный подкрепляющий фактор, т. е. как дополнительный фактор, толкающий организм на удовлетворение исходной потребности.

С физиологической точки зрения перед нами стоит задача раскрыть механизм тех конкретных процессов, которые в конечном итоге приводят к возникновению отрицательного (потребность) и положительного (удовлетворение) эмоционального состояния. И прежде всего необходимо проанализировать, в силу каких именно конкретных механизмов удовлетворение потребности создает положительное эмоциональное состояние.

Биологическая теория эмоций (П. К. Анохин) ' построена на основе представления о целостности физиологической архитектуры такого приспособительного акта, каким являются эмоциональные реакции.

Основной признак положительного эмоционального состояния — это его закрепляющее действие, как бы санкционирующее полезный приспособительный эффект. Такое закрепляющее действие проявляется только в определенном случае, а именно — когда эффекторный акт,

ft * А *

¹ П. К. А н о х и н. Узловые вопросы в изучении высшей нервной деятельности. В кн. Проблемы высшей нервной деятельности. М., 1949, стр. 9—128.

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ 15

связанный с удовлетворением какой-либо потребности, завершился с полезным абсолютным эффектом. Только в этом последнем случае формируется и становится закрепляющим фактором положительная эмоция. Можно взять для примера такой грубый эмоциональный акт, как акт чихания. Всем известно ощущение гедонического и протопатического характера, которое человек испытывает при успешном акте чихания. Хорошо известно и обратное: неудавшееся чихание создает на какое-то время чувство неудовлетворенности, неприятное ощущение чего-то незаконченного. Подобные колебания в эмоциональных состояниях .присущи абсолютно всем жизненно важным отправлениям животного и человека. Именно для подобных жизненно важных актов эмоция и сложилась в процессе эволюции как фактор, закрепляющий правильность и полноту совершенного акта, его соответствие исходной потребности.

Как же центральная .нервная система «узнаёт» о том, что какой-либо жизненно важный акт совершен на периферии в надлежащей последовательности и полноценном виде (утоление голода, жажды, опорожнение тазовых органов, кашель, чихание, половой акт и т. д.). Для ответа на этот вопрос необходимо ввести два понятия: «эфферентный интеграл» и «афферентный интеграл». Каждому акту периферического удовлетворения какой-либо потребности предшествует посылка множества эфферентных возбуждений, идущих к самым различным органам и частям той системы, которая должна выполнить акт удовлетворения данной потребности. Об успешности такого акта сигнализирует поступающая в головной мозг афферентная импульсация от всех рецепторов, которые регистрируют последовательные этапы выполнения функций («обратная афферен-тация»).

Оценка акта в целом невозможна без такой точной информации о результатах каждого из посланных по эфферентной системе возбуждений. Такой механизм является абсолютно обязательным для каждой функции, и его отсутствие было бы гибельным для организма.

Каждый на своем опыте знает, что всякая неудача в выполнении тех или иных актов создает ощущение

16

ПРЕДИСЛОВИЕ к РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

неудовлетворенности .и беспокойства. Это и есть последствие того, что вторая часть периферического акта, а именно —результативный афферентный интеграл, не был создан на периферии и потому не произошло адекватного его сочетания с центральной посылкой.

Суть биологической теории состоит в следующем: она утверждает, что положительное эмоциональное состояние типа удовлетворения какой-либо потребности возникает лишь в том случае, если обратная информация от результатов совершенного действия точнейшим образом отражает все компоненты именно положительного результата данной функции и потому точно совпадает с параметрами акцептора действия. Биологически этой эмоцией удовлетворения и закрепляется правильность любого функционального проявления и полноценность его приспособительных результатов. Наоборот, несовпадение обратных афферентных посылок от неполноценных результатов акта с параметрами акцептора действия немедленно ведет к возникновению беспокойства, к поискам той новой комбинации эффекторных возбуждений, которые .привели бы к формированию полноценного периферического акта и, следовательно, к полноценной эмоции удовлетворения. В этом случае полноценное эмоциональное состояние отыскивается способом дробных посылок различных эфферентных .возбуждений. Совершенно очевидно, что в этом смысле эмоциональные состояния при полноценном или' неполноценном периферическом акте являются своеобразным «пеленгом», который или прекращает поиски, или вновь и вновь организует их ,на другой эфферентной основе.

Из изложенной выше точки зрения ясно, что Джемс и Ланге в своей теории эмоций уловили .правильный момент в развитии эмоциональных состояний, во всяком случае в .появлении тех эмоциональных состояний, которые связаны с жизненно важными отправлениями. Однако, фиксируя внимание на «периферии», Джемс и Ланге, естественно, не могли раскрыть тот истинный центральный механизм (совпадение с параметрами акцептора действия), который является обязательным и решающим условием для возникновения положительной эмоции (П. К. Анохин, там же).

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

17

Кэннон и Бард также были правы, фиксируя внимание главным образом на центральном субстрате, поскольку конечный момент формирования эмоций относится именно к области подкорковых центров. Однако фиксация .внимания только на центральном механизме не давала им возможности раскрыть истинный- механизм центрально-периферических взаимоотношений в формировании эмоций.

Эмоции висцерального происхождения не покрывают, конечно, всех тех эмоциональных состояний, которые составляют область эмоциональной жизни человека. Многие из этих эмоций, и в частности болевая эмоция, не требуют постепенного возрастания потребности, они возникают .внезапно, и одно лишь устранение такой эмоции создает положительное ощущение. Однако, несмотря на различия в деталях, архитектурный план возникновения эмоций остается единым. Он распространяется также на потребности интеллектуального характера. Потребность, возникшая, например, под влиянием тех или иных социальных факторов (например, потребность решить какую-то сложную техническую проблему), завершается высшей положительной эмоцией удовлетворения, как только результаты долгих и трудных исканий совпадут с исходным замыслом (акцептор действия). Есть основания думать, что физиологическая архитектура всех эмоций—начиная от низших элементарных проявлений и кончая высшими, социальными,— едина. Однако эту единую физиологическую архитектуру можно рассматривать лишь как общую закономерность, присущую жизненным явлениям различной степени сложности; это не значит, что все эти явления тождественны по своему качественному характеру, по своему содержанию. Подобные общие закономерности известны нам из области кибернетики. Именно эта закономерность формирования аппарата оценки результатов действия до совершения самого действия является общей для различных классов явлений в саморегулирующихся машинах, в живом организме и в сфере общественных взаимоотношений. Неудивительно поэтому, что «а основе именно этой закономерности и согласно этой универсальной архитектуре произошло и развитие эмоциональных состояний чело-

18 ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

века, «ачиная от первичных примитивных .растительных ощущений до высших форм удовлетворения в специфически человеческой деятельности.

Хотелось бы отметить обилие в книге критических замечаний по целому ряду вопросов, что делает ее осо^: бенно интересной и полезной. Много таких замечаний касается существующих в клинической литературе взглядов на природу психических заболеваний, на механизм нормализующего действия шоковой терапии и по ряду других вопросов.

Не всегда с этими критическими замечаниями можно согласиться. Таковы, например, представления авторов о действии на организм терапии инсул.иновым шоком. Однако рассмотрение ряда вопросов и механизмов в дискуссионном плане крайне полезно для читателя и, несомненно, стимулирует дальнейшую разработку ряда проблем, затронутых в этих дискуссиях. В общем книга дает читателю представление о физиологической проблеме эмоций в полном ее объеме. Как мы видели выше, И. П. Павлов, целиком признавая факт наличия субъективных переживаний, ставил акцент на главном для физиолога: «...Речь заключается в анализе этого субъективного мира». Приводя огромнейший материал из всех областей биологии, физиологии и медицины, авторы, несомненно, помогают дальнейшей разработке проблемы эмоций иа строго объективном научном уровне.

П. К. Анохин

Предисловие авторов

Человек не только действует, но и чувствует. Но человек не два отдельных существа — одно действующее, а другое — чувствующее. Он един. Его действия, его мысли и эмоции — лишь различные аспекты единого комплекса процессов во взаимодействующих органах, которые создают личность, в свою очередь взаимодействующую со средой. Поэтому закономерными являются поиски изменений материального субстрата, которые, судя по всему, должны быть неотъемлемой частью явлений, называемых эмоциями. Некоторые из этих изменений значительны и очевидны, другие же незначительны и неясны. Но значит ли это, что последние менее реальны, чем первые? История развития науки — это история о том, как обнаруживались вещи, которые, будучи невидимыми, считались несуществующими или же, если они все же существуют, состоящими из туманных, нематериальных «духов».

Такова философская доктрина, исходя из которой мы рассматриваем в этой книге психофизиологические проблемы. Настоящий и, очевидно, заключительный труд (хотя он и тесно связан с прежними попытками старшего из авторов (Э. Гельгорна) суммировать свои взгляды «а нейрофизиологическую основу эмоций и следующие из этой концепции .практические выводы) характеризуется, как мы надеемся, существенными новыми чертами; так, в нем уделяется особое внимание взаимосвязи гипоталамуса ,и висцерального мозга и функциональным различиям между гипоталамусом и ретикулярной формацией. Гипоталамус рассматривается не только как структура, регулирующая вегетативные функции, но и как существенная часть тех более обширных возбу-

/

20 ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРОВ

ждающих и тормозных систем, которые оказывают огромное .влияние на поведение.

Исходя из этого, многочисленные и кажущиеся не связанными между собой проблемы, например «настройка» вегетативной нервной системы, физиологическая основа восприятия и мотивации, сущность процессов выработки условных рефлексов в физиологически, и патологических условиях (экспериментальные неврозы), а также теории эмоций, рассматриваются с единой точки зрения. Значение вегетативных сдвигов для патогенеза клинических и экспериментальных психозов, а также механизмы, лежащие в основе различных психосоматических расстройств, обсуждаются в разделах, посвященных приложению данной теории к проблемам внутренних болезней и психиатрии. Теория смыкается здесь с практикой. Имея возможность оценить состояние гипоталамуса в интактном организме, мы можем сопоставить изменения в поведении со сдвигом равновесия систем гипоталамуса.

Хотя в этой книге мы ограничились анализом .проблем эмоций с нейрофизиологической точки зрения, уделяя особое внимание гипоталамусу, мы понимаем, что конечное их разрешение потребует также и биохимических, психофармакологических, поведенческих и клинических исследований. Нам удалось коснуться лишь незначительной части этой важной работы, но мы надеемся, что факты и объяснения, изложенные в нашей книге, и экспериментальные исследования, -рекомендуемые в гл. XXVI, помогут понять основные проблемы физиологии, психологии, внутренних болезней, неврологии и психиатрии.

Э. Гельгорн, Дж. Луфборроу

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ

ОСНОВЫ

И ИНТЕГРАТИВНЫЕ

МЕХАНИЗМЫ ЭМОЦИЙ

Глава I

ПРИНЦИПЫ НЕРВНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

ОСНОВНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ

Основной предпосылкой этой книги служит идея о том, что все функции организма, в том числе умственная деятельность и эмоции — в такой же мере, как и более «телесные»,— зависят от изменений в структуре материалов, из которых построен организм. Протоплазма, клетки, ткани, органы и организмы — это совокупности различных веществ, которые в другое время и в иных сочетаниях образуют другие объкты, как одушевленные, так и «еодушевленные. Умственная деятельность и эмоции осуществимы лишь при наличии нервного субстрата, а представить себе осуществление функции без изменения состава субстрата невозможно.

Если на макроуровне морфологические изменения, сопутствующие движениям тела, вполне очевидны, то изменения на микроуровне не так легко сопоставить с функцией. На тех уровнях организации, которые нельзя выявить даже с помощью электронного микроскопа, исключительно трудно обнаружить те или иные изменения; правда, химические методы позволяют в известной степени улавливать перестройку субмикроскопических структур. Мы еще не можем проследить доступными нам методами безусловно существующие изменения, лежащие в основе многих функций. Вправе ли мы отрицать то, что пока не можем увидеть? Можно ли считать, что наши методы и приборы уже усовершенствованы до предела и что те органы чувств и интеллект, которыми мы наделены, необходимы и достаточны для познания всех структурных и иных преобразований? Мы знаем, что существуют абсолютные пределы диапазона дейст-

24

Глава I

вия любого из наших органов чувств, даже если этот диапазон расширить с помощью самых совершенных технических средств, разработанных к настоящему времени. Разве нет у нас оснований верить, что дорога научных исследований, по которой человек до сих пор успешно продвигался вперед, простирается далеко за видимую линию горизонта? Вопрос не в том, связана ли функция со структурой; вопрос сводится к тому, как осуществляется эта связь.

Отнести одни явления к категории «функциональных», а другие — к категории «органических» — это значит вернуться к демонологии и прекратить исследования. Умственная деятельность и эмоции сложны, а их физиологические эквиваленты зачастую трудно уловимы и весьма изменчивы. Однако «функциональное» и «органическое» неразрывно связаны друг с другом. И то и другое зависит от изменений в сочетаниях тех веществ, из которых построен наш организм, и поиски связи между изменениями структуры и всеми функциями организма и составляют сущность биологических исследований.

Ограниченность нашего интеллекта заставила нас разделить эту область исследований на отдельные отрасли, такие, как анатомия, биохимия, физиология и психология. Однако нельзя допускать, чтобы те искусственные барьеры, которые, в сущности, мы сами возводим между этими сферами, заслонили от нас фундаментальное единство процессов, лежащих в основе всех функций организма. Биологические процессы неумолимо идут своим путем независимо от того, изучаем ли мы их с точки зрения физиолога, эколога, психолога, биохимика или психиатра. Организм не располагает специальным набором явлений для каждого исследователя. Однако одно и то же явление выглядит совершенно по-разному, если рассматривать его в различных аспектах и использовать при изучении различные методы, приборы и теории.

Наша цель—проанализировать ряд явлений, которые были исследованы физиологами, психологами и психиатрами, и попытаться изучить основные .процессы, участвующие в формировании эмоций и возникновении

ПРИНЦИПЫ НЕРВНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

2о

эмоциональных расстройств. Опираясь .на имеющиеся данные и давая им теоретическую интерпретацию, мы надеемся .показать, каким образом эти основные процессы порождают .нормальные и патологические эмоциональные реакции.

ВОЗБУДИМОСТЬ, ВОЗБУЖДЕНИЕ И ЭЛЕКТРОХИМИЧЕСКИЕ ГРАДИЕНТЫ

Прежде чем предпринять попытку объяснения эмоций, мы хотели бы дать краткий обзор некоторых основных принципов функционирования живых организмов, и особенно нервной ткани.

Живое всегда находится .в состоянии активности, которое необходимо для .поддержания организованного существования составляющих его частей. Без затраты энергии эта организация очень быстро рассеялась бы в окружающей среде.

Одной из важных черт организации живого является поддержание барьеров. Кожа представляет собой барьер между внешней и внутренней средой организма. Каждая клетка имеет свой собственный барьер, необходимый для поддержания целостности клетки и обеспечивающий избирательное перемещение веществ в клетку и из нее. Существенная особенность этого клеточного барьера (клеточной мембраны) состоит в том, что он не только отгораживает содержимое клетки от окружающей среды, но и сообщает живой клетке свойство возбудимости. Клетки обладают способностью высвобождать собственную энергию в процессе необходимого приспособления к изменениям окружающей среды, нарушающим энергетические взаимоотношения между клетками и окружающей их средой. Значение возбудимости особенно отчетливо выступает на примере клеток мышц и желез, так как их реакции сопровождаются необходимыми приспособительными изменениями; они достаточно очевидны и для функции нервных клеток, которые передают сигналы, вызывающие реакции эффекторов.

Интеграция, или объединение различных органических процессов в осмысленные формы поведения, достигается главным образом через нервную и эндокринную

26