2.«Один день ивана денисовича» (1962)

Рассказ передали в «Новый мир» Твардовскому со словами: «Лагерь глазами мужика, очень народная вещь».

Решение о его напечатании принято было на уровне Политбюро, под давлением самого Хрущева.

Твардовский считал, что уровень правды здесь такой, что писать после этого так, будто «Ивана Денисовича» не было, невозможно.

Рассказ был выдвинут на Ленинскую премию.

Иван Денисович Шухов – смекалистый и работящий русский мужик.

Его лагерный день вбирает в себя и побудки ударами молотка в рельс, и постоянные пересчеты человеческого стада, обыски, очереди к раздаточным окошкам...

Но сталинщина не убила в нем живой души, чувства добра и справедливости. Шухов спасает себя работой, которую хорошо знает и любит.

Тюрьма не убила в Иване Денисовиче трудолюбия.

Безумная лихорадка работы, когда мороз «схватывает» раствор, прежде чем каменщик успеет взять кирпич и решить, какою стороной его класть. И потом сладость затяжки из «недокурка» и глубокая, благославенная радость – нащупать деснами тощий рыбий хвостик в теплоте баланды...

Жорж Нива: «Творчество Солженицына все провешено моментами чистой радости, чистого освобождения души, даруемыми трудом».

Солженицын это комментирует так:

«Такова природа человека, что иногда даже горькая проклятая работа делается им с каким-то непонятным лихим азартом. Поработав два года и сам руками, я на себе испытал это странное свойство: вдруг увлечься работой самой по себе, независимо от того, что она рабская и ничего тебе не обещает».

3.«Архипелаг гулаг» (1968)

После «Ивана Денисовича» хлынул поток благодарственных писем.

Со многими авторами этих писем Солженицын встретился. Накопленные материалы, в том числе и свои собственные, и легли в основу книги.

Мировой отклик на ее издание «превзошел по силе и густоте все мыслимое».

Лидия Чуковская:

«Может быть, когда-нибудь мы будем считать появление «Архипелага» отметкой о начале распада коммунистической системы».

Так и случилось…

Эпиграф:

«Этому огню и тебе, девушка, я обещаю: прочтет о том весь свет».

По жанру это своеобразная энциклопедия совкаторги.

Автор одновременно и мемуарист-летописец, и этнограф, и репортер, и портретист.

С композиционной точки зрения – это своего рода путешествие по следам зэков и своим собственным тюремным следам.

Тематически «Гулаг» вобрал в себя очень многое: красный террор (подвалы Чрезвычайки), военное подавление крестьянских восстаний, военные провалы в первые месяцы войны, ссылки народов, отправку в тюрьмы фронтовиков-военнопленных, Новочеркасск-62...

Книга поражает обилием и достоверностью деталей.

... Лубянка, пустынный коридор.

Надзиратели, ведя заключенного на допрос, издают на каждом повороте тихий клич, чтобы не допустить встречи двух узников...

Вся история Гулага делится на два периода. Условно их можно назвать так:

1) при Ленине;

2) при Сталине.

ГУЛАГ ПРИ ЛЕНИНЕ

...В царской России с 1826 по 1906 гг. было казнено 894 человека.

После событий 1905 года казнили 950 человек.

Только за полтора года 1918–1919 гг. новой властью было расстреляно 8389 человек!

«Никакой Чингисхан не уничтожил столько мужиков, сколько славные органы, ведомые Партией».

Действовали по принципу: «можно и невиновного посадить, если социально чуждый, можно и виноватого отпустить, если социально близкий».

«Мы так трахнем кулаком по столу, что мир содрогнется от ужаса».

По поводу русской интеллигенции вождь большевиков говорил так: «это не мозг нации, а г…» (т. 51, с. 48)

К шести расстрельным статьям он добавил еще, в частности за пропаганду и агитацию.

К октябрю 1923 года в стране было 355 лагерей, 207 исправдомов, 105 тюрем, 35 сельхозколоний.

Начали брать в заложники семьи тамбовских крестьян. Держали в концлагерях, если через три недели член семьи, участник восстания, не сдавался властям, всю семью ссылали в Сибирь.

При этом Свердлов хранил дома награбленный алмазно-бриллиантовый партийный фонд, чтобы в случае чего незамедлительно отбыть за границу…

ГУЛАГ ПРИ СТАЛИНЕ

Панамский канал длиною 80 км строился 28 лет. Суэцкий (160 км) – 10 лет. Беломоро-Балтийский канал (227 км) – меньше двух лет!

Весь был вымощен трупами заключенных. («Зато никто нас не обвинит в газовых камерах»).

В тюрьмах применялись изощренные пытки: ночными допросами, круглосуточным светом, бессонницей, голодом, клопами.

Избивали резиновыми палками, мешками с песком, запирали стоя в нишу, гасили о кожу папиросу...

Вагоны для зэков были такими: шестеро сидели на полу, трое на средней полке, двое на багажных полках.

Пищу зэкам накладывали в фуражки, шапки, полы одежды. В лучшем случае – в банные тазики или ведра из-под угля.

«Кто не был – тот побудет, кто был – тот не забудет».

Не лучше порой жизнь была и на воле.

10 лет давали за украденную радиолампу или унесенные с поля колоски (указ 1932 г.).

Если крали вдвоем втроем – срок удваивался. За годовой заработок в колхозе можно было купить алюминиевый таз!

Выводы по «Архипелагу».

Ужас и омерзение от того, что сделали со страной, – вот чувство, которое выносишь после чтения книги.

«Если бы чеховским интеллигентам, все гадавшим, что будет через 20–30–40 лет, ответили бы, что через 40 лет на Руси будет пыточное следствие, будут сжимать череп железным кольцом, опускать человека в ванну с кислотами, голого и привязанного пытать муравьями, избивать в кровавое мясо – все бы они пошли в сумасшедший дом».

ЛИТЕРАТУРА

Анисимов В.И. Русская литература ХХ века: Персоналии и проблемы. Курс лекций в конспективном изложении / В.И. Анисимов. – Мозырь: УО МГПУ имени И.П. Шамякина, 2008. - 231 с.

Русская литература XX века: Учеб. метод, пособие: В 2-х ч. / Авт.-сост.: А.Ф. Калашникова, Л.И. Бобринева и др. - Мн., 2002.