2.Эволюция и поэтика сатирико-юмористического рассказа раннего михаила зощенко

Судьба М. Зощенко (1895-1958), ведущим жанром которого на протяжении всей его творческой жизни был короткий рассказ, сложилась противоречиво.

С одной стороны, он один из самых популярных писателей 20-х гг. XX века.

ВИДЕОРЯД: ПОРТРЕТЫ ПИСАТЕЛЯ.

К. Чуковский:

«Не было, кажется, ни одной эстрады, где бы не читались перед хохочущей публикой «Баня», «Аристократка», «История болезни». Не было, кажется, ни одного издательства, которое не считало нужным выпустить хотя бы одну его книгу».

Но, с другой стороны, он заявлял:

«От хорошей жизни писателями не становятся».

Рапповские критики обвиняли его в мещанстве, называли ипохондриком и человеконенавистником.

(«Чертовски ругают, ругают за мещанство, покрываю и любуюсь мещанством»…)

В конце концов дело дошло до того, что его даже исключили из тогдашнего Союза писателей (вместе с А. Ахматовой).

Ранние произведения создавались в духе Чехова и Григоровича.

Их герои не столько смешны, сколько грустны, окружены авторским сочувствием.

…Стекольщику Ивану Тестову («Счастье») крупно повезло: пьяный солдат разбил в трактире стекло и ему за один вечер удалось заработать целых 30 руб.

20 лет это произошло, но и по сей день этот вечер остается у него самым счастливым воспоминанием...

2. Комические сказы 20-х гг.

Зрелость к писателю приходит к середине 20-х гг.

В КОМИЧЕСКИХ СКАЗАХ этой поры («Баня», «Аристократка») Зощенко ближе к Гоголю и Лескову.

Повествование ведется от лица особого рассказчика, на которое надета особая речевая маска.

Его язык чрезвычайно затейлив, малограмотен (окромя, етот, в ем, хучь плачь, у плите, «Я нервный на женщин». «Я прямо зодехаюсь от такой скромной жизни»; пересыпан канцеляризмами (человек пропадал буквально и персонально, весь замкнулся в свой горизонт, не имел свободного времени на переподготовку своей супруги).

Герой часто не знает значения слов, употребляет их не к месту (отношусь перманентно к этим событиям; так, знаете, индустрия из пустого в порожнее).

...«Подходит фельдшер к моей кровати, здоровается. «Здрасте, – говорит, – как здоровье, был ли стул». «Как же – говорю, – был стул, да кто-то из больных унес» («Случай в больнице»).

«Конечно, некоторые довоенные велосипедисты пробовали оставлять на улице велосипед, замыкали все запоры, однако недостаточно. Ну и приходилось считаться с мировоззрением, приходилось носить машину».

«...скорее всего, если объяснить психологически, она поскользнулась на бревнах и утонула».

Язык зощенковских персонажей «изысканный»:

«Сидит Пелагея и думает свои мысли». «Докторша, утомленная высшим образованием». «Лежит бабка на диване и кушать не просит».

Излюбленный прием Зощенко – пародия.

Вот как в одном из рассказов пародируется мещанский стиль мышления.

Герой с барышней «в самый наивысший момент ихнего чувства» уходили за город и до ночи бродили в лесу. Слушали стрекот букашек, пение соловьев. Подолгу стояли в неподвижных позах.

«И тогда Лизочка, заламывая руки, не раз спрашивала:

– Вася, как вы думаете, о чем поет соловей?

Вася обычно отвечал:

– Жрать хочет, оттого и поет».

Композиционно рассказы Зощенко обычно начинаются с рассуждения на общую тему, а затем эта тема конкретизируется в сюжете.

Рассказ «ГОСТИ» начинается с общего рассуждения:

«Конечно, об чем говорить! Гость нынче пошел ненормальный. Все время приходится за ним следить. И чтоб пальто свое надел. И чтоб лишнюю барашковую шапку на башку не напялил».

Далее это рассуждение конкретизируется в остром сюжете:

«Приглашено было на рождество человек 15.

А хозяев было трое. Супруги Зефировы и ихний старик Евдокимыч.

Его, может, специально пригласили посмотреть за гостями.

Стали они смотреть.

Старик в первые же пять минут так нажрался, что «мама» сказать не мог.

Сидит, глазами играет и дамам мычит определенные вещи».

До полного безобразия набрался вскоре сам хозяин и заснул на подоконнике.

Вдруг входит бледная, как смерть, мадам Зефирова: кто-то вывернул в уборной лампочку.

Производится поголовный обыск.

«Гости выворачивают гимнастерки и шаровары, снимают сапоги.

Но ничего предосудительного, кроме нескольких бутербродов и полубутылки мадеры, двух небольших рюмок и одного графина, обнаружено не было».

Хозяйка извиняется: чужие, мол, вывернули.

Утром обнаружилось, что это сам хозяин ее вывернул в целях профилактики и положил в боковой карман, а потом круто налег на нее, когда заснул на подоконнике.

Аналогичное построение имеет рассказ «СТАКАН».

«Тут недавно маляр Иван Антонович Блохин скончался по болезни. А вдова его, средних лет дама, Марья Васильевна Блохина, на сороковой день небольшой пикничок устроила.

И меня пригласила.

– Приходите, – горит, – помянуть дорогого покойничка чем Бог послал. Курей и жареных утей у нас, – говорит, – не будет, и паштетов не предвидится. Но чаю хлебайте сколько угодно вволю и даже можете с собой домой брать.

Я говорю:

– В чае хотя интерес небольшой, но прийти можно. Иван Антонович Блохин довольно, – говорю, добродушно ко мне относился и даже раз бесплатно потолок побелил».

Благие отношения, однако, вскоре расстраиваются.

Выкушав чаю, наш герой-рассказчик нечаянно «тюкнул» стакан о сахарницу и тот дал трещину.

«Я думал, не заметят. Заметили, дьяволы».

Вдова:

– Никак, батюшка, стакан тюкнули.

Я говорю:

– Пустяки, Марья Васильевна Блохина. Еще продержится.

Хворосту в костер добавляет деверь:

– То есть как это пустяки? Хорошие пустяки. Вдова их в гости приглашает, а они у вдовы предметы тюкают.

Ободренная вдова переходит в наступление:

– Это, – говорит, – чистое разорение – стаканы бить.

Это, – говорит, – один – стакан тюкнет, другой – крантик у самовара оторвет, третий – салфетку в карман сунет. Это что ж и будет такое?

Вновь встревает деверь.

– Об чем, – говорит, – речь. Таким, – говорит, – гостям прямо морды надо арбузом разбивать!

Герою после всего этого оставалось только поставить на всем жирный крест:

– А у вас чай шваброй пахнет. Тоже, – говорю, – приглашение. Вам, – говорю, – чертям, три стакана и одну кружку разбить мало.

Состоится суд, который постановляет за разбитый стакан уплатить хозяйке двугривенный.

Ответчик требует, что бы ему отдали треснувший стакан. Дворник приносит стакан, но уже треснувший «в трех местах»…

Финал рассказа достойно увенчивает сюжет:

Обращаясь к дворнику, наш герой произносит реплику:

– Передай, – говорю, – своим сволочам, что теперь я их по судам затаскаю. Когда мой характер задет, я могу до трибунала дойти.

Кто был чаще всего ГЕРОЕМ зощенковских рассказов?

Маленький, грубый, невежественный, духовно примитивный человек и при этом с большими амбициями.

... Володя Завитушкин («Свадьба»), едва познакомившись с девушкой в трамвае, через 2 дня назначает ей свадьбу. Приходит на нее, но не может найти свою невесту среди других приглашенных девушек. Разражается скандал. Но более всех оказывается обиженным сам жених:

«Насажали тут разных баб, а мне разбираться. Дали бы мне хоть поесть. С утра не жравши по такой канители».

В рассказах Зощенко 30-х гг. появляются новые черты.

Они становятся не столько комическими, сколько лирико-ироническими.

Смешным часто бывает не сам герои, а то, о чем он рассказывает.

Рассказы пронизывает чувство боли и обиды за поруганное человеческое достоинство.

ЗВУКОРЯД: ЗВУКОЗАПИСЬ РАССКАЗА «ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ» (1937).