Контрольные вопросы
В чем состоит особенность употребления термина «осложненное предложение»?
Какие общие структурные признаки объединяют однородные, обособленные и уточняющие члены предложения?
Дайте определение термина «синтагма».
Каким образом включаются в предложение однородные, обособленные, уточняющие члены предложения, вводные слова и обращения?
Что такое соподчинение и соотношение?
Распространяют ли предложение однородные, обособленные, уточняющие члены предложения, вводные слова и обращения? Почему?
Какие категории осложнения выделяет Л. К. Дмитриева? Охарактеризуйте их с точки зрения структуры и функционально-семантических признаков.
Что такое осложнение?
Что такое распространение?
Как соотносятся между собой простое, сложное и осложненное предложения?
Какие ступени осложнения выделяет Л. К. Дмитриева? Охарактеризуйте их.
Дайте определение осложненного предложения.
Предложения с однородными членами
Пешковский А.М.
Слитныепредложения51
КнязьИгорьиОльганахолмесидят... (Пушк.)
Червонецбылзапачканивпыли. (Крыл.)
Он...сжаромтолковалчто-топриказчикуЯковуМихайловичу,который...оченьбыстроивразныхнаправленияхшевелилпальцами. (Л. Толст.)
Невиднобылоникамышей,ниплотины,ниберегов. (Акс.)
В приведенных предложениях мы находим частичные слова, значении которых до сих пор мы еще почти не рассматривали – союзы. Слова эти могут стоять и между отдельными предложениями (онпришел,амыпоехали;ракпятитсяназад,ащукатянетвводу), и внутри предложений (как во всех вышеприведенных примерах). Покамест мы займемся только значением их внутри предложений. Значение это лучше всего выводится из тех условий, от которых зависит самая постановка союза внутри предложении. Таких условий два:
1. Все соединенные союзами члены должны быть сочинены или соподчинены, а не включены, т. е. должны все относиться к одному и тому же общему члену. Так, в первом примере члены ИгорьиОльгаявляются подлежащими и, следовательно, оба одинаково относятся к сказуемомусидят, во втором примере членызапачканивпылиявляются предикативными второстепенными членами и, следовательно, оба одинаково относятся к связкебыли через нее к подлежащему и т. д. Там, где такое сочинение или соподчинение невозможно, невозможен и союз; нельзя, например, сказать *яподошелкдомуиотца(если только не переводить союза в усилительное слово в смыслеикдомуотца),*сегодняхорошаяипогодаи т. д. И, наоборот, вводя в предложение (там, где это возможно) союз, мы тем самым вводим сочинение или соподчинение. Сравнивая сочетаниябоюсьегоотцаибоюсьегоиотца,боюсьегоилиотца,боюсьнеего,аотцаи т. д., мы видим, что одни и те же падежи существительных при отсутствии союза включены один в другой (боюсьотца,отцаего), а при союзе соподчинены глаголу (боюсьего,боюсьотца).
2. Эти соподчиненные (или, в отношении подлежащих, соподчиняющие) члены должны объединяться мыслью как однородные в каком-либо отношении, как сходные в чем-либо между собой. Сходство это может быть грамматическое (ИгорьиОльга,вбагрецивзолото,умныйисерьезный,красивоичисто,идяисмотря,идтиисмотретьи т. д.) и неграмматическое, вещественное (запачканивпыли,быстроивразныхнаправлениях). На последних случаях ярче всего сказывается эта вторая сторона дела. Устраняя, например, из второго примера союз (онбыстрошевелилпальцамивразныхнаправлениях), мы сохраняем соподчинение (быстро,вразныхнаправленияхпо-прежнему зависит отшевелил), но устраняем сознание однородности: слова эти уже не сознаются как внутренне связанные и подходящие друг к другу признаки его «шевеленья», а только как отдельные, не стоящие между собой в связи черты картины. Наоборот, объединяя те или иные соподчиненные члены как в чем-либо одно родные, мы получаем возможность соединить их союзами, как бы далеко они ни отстояли друг от друга и грамматически и логически. Возьмем, например, предложение яуезжаюнаканикулыкроднымвдеревню. Пока мы не объединим чем-нибудь эти три резко различные, хотя и соподчиненные, предложно-падежные сочетания, союзы будут немыслимы. Но стоит только нам сопоставить их, например, как три счастливые обстоятельства нашей жизни – и мы воскликнем:Яуезжаюнаканикулы,икродным,ивдеревню!Союзы здесь как раз и выразят синтаксически это подведение всех трех фактов под одну «счастливую» рубрику. Или мы можем сказатьяуезжаюкроднымиливдеревню,некродным,авдеревню, и тут наши дополнения будут подведены уже под другую, «географическую» рубрику, как возможные направления поездки. Сравним еще интересный случай объединения подлежащего и второстепенного члена (наречия) у Ф. Шаляпина в «Страницах моей жизни»:Яутешаюсебятем,чтомногиеичастопоступаютгораздохуже... Здесь вещественная близость победила крупнейшее грамматическое различие. Еще резче эта сторона дела заметна в тех случаях, когда союз соединяет прилагательные, согласованные с одним и тем же существительным. Хотя такие определения, конечно, всегда соподчинены своему общему существительному, однако далеко не всегда их можно соединить союзом; нельзя сказать *мойиперочинныйнож», *большойикаменныйдом, *летнее,норазорванноеплатьеи т. д. И это именно потому, что для нашего второго условия, сознания однородности, здесь нет места, так как прилагательные вещественно слишком различны. Если же иногда и встречаются такие сочетания, то это показывает, что в данной обстановке, при данных условиях, нашлись пункты соприкосновения между такими прилагательными. Сваха, например, расхваливая приданое, может сказатьбольшойикаменныйдом, потому что для нее оба прилагательных указывают на обильное приданое. Если кто-нибудь утверждал, что только зимние его костюмы неисправны, а что летние целехоньки, то ему можно будет сказать: Авотнаваслетнее,норазорванноеплатье; и здесь для говорящего понятия о времени года и о целости костюма будут приведены в связь с предыдущим разговором. Точно так же и явно противоположные по смыслу прилагательные могут соединяться союзами (небелый,ачерный,небольшой,амаленький), потому что контрасты, как известно, всегда в каком-либо отношении однородны (белое и черное обозначают цвет, большое и малое – величину и т. д.).
Итак, союз выполняет внутри предложения двойную функцию: 1) он приводит в связь два представления между собой и 2) он приводит в связь оба эти представления с одним и тем же третьим. И то и другое в нем нераздельно, это не две функции, а именно одна двойная. Если, например, в сочетании яедукроднымиливдеревнюпредложно-падежные сочетания могут объединиться в мысли как два географических пункта, то только потому, что оба относятся к такому глаголу, какеду; если столь разнородные признаки, как скорость и направление движения, могли в сочетаниибыстроивразныхнаправленияхшевелилсознаваться как однородные, то это всецело зависит от глаголашевелил, именно от его вещественного значения, заключающего в себе как раз быструю перемену направления движения. Как коромысло весов одновременно и слагает силы, приложенные по краям его, и переносит их в точку опоры, так и союз одновременно и объединяет два члена и относит их к одному и тому же третьему. И мы можем, в конце концов, определить всякий союз внутри предложения (кроме союзакак) как частичное слово, выражающее однородность двух членов по отношению к третьему.
Члены предложения, соединенные этого рода союзами, так и называются однороднымичленами, а предложения, имеющие однородные члены, –слитнымипредложениями.
Слитные предложения отличаются от обычных предложений не только присутствием союзов, но и ритмом и интонацией. Сравнивая по произношению два предложения:
Червонецбылзапачкан Червонецбылзапачкан
ивпыли пылью
замечаем, что в слитном предложении мы делаем два равных силе ударения и делаем их как раз на однородных членах (запачканивпыли). В неслитном же предложении таких двух равных ударений нет, а имеется только одно сильнейшее ударение (вероятнее всего, на приглагольном существительном:червонецбылзапачканпылью), вокруг которого и группируются в ритмическом отношении ударения остальных слов. Точно так же, сравнивая
Воврагепредполагалисьи Воврагепредполагались
разбойники,иволки,иразные наводившиенавсюокругустрах
другиесущества... (Гонч.) разбойники...
мы слышим в слитном предложении три сильнейших ударения соответственно числу однородных членов, а в неслитном лишь одно. И вообще слитное предложение имеет всегда столько главных ударений, сколько в нем однородных членов. Это особенно ясно слышится в тех случаях, где одно и то же предложение является то слитным, то неслитным, в зависимости от вставки союза: я едукроднымвдеревню, нояедукроднымиливдеревню,онкупилбольшойкаменныйдом, ноонкупилбольшойикаменныйдом,ябоюсьегоотца, но ябоюсьегоиотцаи т. д. Разница в интонации между слитными и неслитными предложениями не так велика, как в ритме, и мы не будем на ней подробно останавливаться. Заметим только, в общем однородные члены стремятся к однотонной интонации и что вследствие этого заключительное понижение наступает в слитном предложении позже, чем в обычном.
Итак, слитные предложения имеют определенные ритмические и мелодические особенности. Точно такие же особенности могут быть и у предложений, не имеющих внутри союзов, если в них есть такие члены, которые сознаются как однородные в предложениях:
Неброшеныслабый,вдова,сирота
Имущимвовластьбезпокрова(Жук.)
...Онудрученгодами,
Войной,заботами,трудами... (Пушк.)
находим тот же ритм и ту же интонацию, что и в слитных предложениях. Разница в ритме между этими предложениями и предыдущими сводится только к паузам, которые являются как раз на местах, где могли бы стать союзы. Эти паузы здесь обязательны. Они являются главным средством выражения (наряду с усиленными ударениями и однотонной «перечисляющей» интонацией), так что их можно было бы назвать заместительницами союзов. Так, если мы скажем без союза червонецбылзапачкан,впыли, то мы с помощью паузы выразим здесь однородность членов, без паузы же получится другой смысл (запачканвпыли, т. е. запачкался в пыли). Точно так же в сочетанииневиднобылокамышей,плотиныпауза создает однородность, без паузы же получилось быкамышейплотины, т. е. растущих на плотине. Ясно, что паузы и другие ритмико-мелодические средства вполне заменяют здесь союзы и что по внутреннему своему смыслу эти предложения совершенно равносильны предыдущим. И их тем труднее отделить от предыдущих, что фактически в языке господствуют предложения смешанного типа, т. е. такие, где однородность одних членов выражена только ритмом и интонацией, а других – союзом:проказница-мартышка,осёл,козелдакосолапыйМишка...,зашапкуоноставитьрадконя,червонцыибулати т. д. Поэтому удобнее всего все такого рода предложения объединить под общим именем «слитных», формулируя окончательные определения так:
Слитным предложением называется предложение, заключающее в своем составе однородные члены.
Однородными членами называются члены, которые соединены или могли бы быть без изменения грамматического смысла соединены союзом.
Теперь приведем краткий перечень союзов, встречающихся в слитных предложениях, с примерами:
Иодиночное или повторяемое (примеры см. выше).
Ни–ни..., только повторяемое, является по значению тем же союзоми+ отрицание и употребляется только в отрицательных предложениях.
Примечание. Одиночное ни, еще довольно часто встречающееся у Пушкина (тамлюдивкучах,заоградойнедышатутреннейпрохладой,нивешнимзапахомлугов...;не...думаяобалах,оПариже,ниодворе...;оналаскатьсянеумелакотцу,никматерисвоей...;неслышуяшаговеетяжелых,ниутреннихеедозоров; ср. такженотучнойпраздностиленивыеморщины,нипоступьтяжкая,ниранниеседины,нипламябледноенахмуренныхочейнеобличаливнем...), встречается теперь крайне редко и должно, кажется, считаться устарелым.
Да, одиночное или повторяемое:
Гденосилисьлишьтуманы
Дацари-орлы. (Лерм.)
Собака,человек,дакошка,дасокол
Другдругупоклялисьоднаждывдружбевечной... (Крыл.)
Или, одиночное или повторяемое:
…ГуляюпоберегуозераилишумящейРоны... (Карамз.)
…Илионилионанепродержатсядосвадьбынавысотеидеала… (Гонч.)
Али, одиночное или повторяемое:
Дадутейгрошик,онавозьметитотчасснесетиопуститвкоторую-нибудькружкуцерковнуюальострожную... (Дост.)
Ли–ли, только повторяемое (собственно, вопросительная частица, приобретающая при повторении союзный оттенок):
...Сейчасладно,натысячили,насотнилимужикторгует. (Л. Толст.)
Ли–или(причем каждая часть и обе вместе могут повторять):
Уездныйчиновникпройдимимо–яужезадумывался,кудаонидет,вечерликкакому-нибудьсвоемубратуилипрямоксебедомой... (Гог.)
То–то, только повторяемое:
ДолгольмнегулятьнасветеТовколяске,товерхом.Товкибитке,товкарете.Товтелеге,топешком?(Пушк.)
Нето–нето, только повторяемое:
Погодабыла,скверная,ветеррезаллицо,инетоснег,нетодо,нетокрупаизредкапринималисьстегатьИльичаполицу... (Л. Толст.)
Толи–толи, только повторяемое:
Толизанедосугом,толипонежеланию–оннеисполнилмоегопоручения. (Из примеров Д. Н. Овсянико-Куликовского, Синтаксис, стр. 275.)
Либо–либо, только повторяемое:
Подстаростьониделаютсялибомирнымипомещиками,либопьяницамииногдатемидругим. (Лерм.)
Но:
...Извукегопеснивдушемолодой
Осталсябезслов,ноживой. (Лерм.)
Онповторилобвинениясвоислабым,носмелымголосом. (Пушк.)
А: ...Идумаешь:когдажеябудубольшой,перестануучитьсяивсегдасидетьнезадиалогами,астеми,когоялюблю?(Л. Толст.)
Многие из перечисленных здесь союзов могут стоять не только между однородными членами, но и перед первым из них (влесуночнойпоройидикийзверь,илютыйчеловек,илешийбродит;нивласть,нижизньменяневеселят– Пушк.), причем для некоторых союзов такая постановка обязательна. Потому-то эти союзы могут употребляться в одиночку, а должны быть, по меньшей мере, удвоены (один раз между однородными членами и один раз перед первым из них).
Относительно употребления союзов и заменяющих их пауз в предложениях с более чем двумя однородными членами надо заметить, что наиболее частых форм словосочетаний здесь две: 1) с союзом перед каждым однородным членом, в том числе и перед первым (якупилибумаги,икарандашейиручек) и 2) с союзом только перед последним однородным членом и паузами между всеми остальными (якупилперьев,бумаги,карандашейиручек). Однако отнюдь не следует только эти две формы считать литературными. Комбинации здесь могут быть самые разнообразные (ср. выше примеры на полное бессоюзие из Жуковского и Пушкина, пример на союздатолько при 3-м и 4-м члене из Крылова или следующие случаи у Пушкина:надежды,имечты,ислезы,илюбовь..., ...законы,правота,иконсул,итрибун,ичесть,икрасота...,сколькобогов,ибогинь,игероев!..,мужьяибратья,жены...,девы,истар,имладвоследидут...). Последний пример вводит нас в новое явление в области слитных предложений: в группировку однородных членов по однородным группам (мужьяибратья,старимлад). Это членение тоже иногда отражается на расстановке союзов, напримеривсеэто–звукиизапахи,тучиилюди–быловолшебнокрасиво... (Горьк.), а иногда только на интонации: ...каксернагор,пугливидик,ислабигибок,кактростник(Лерм.);казалось,уженикогданебудетнисвета,нисолнца,ниблеска,никрасок,авечнобудетстоятьэтаслякотьислизь,сераямокротаисырость(Тург.; отметим попутно, что случаи эти не предусматриваются правилами нашей пунктуации). Отметим, далее, особую модификацию слитных предложений, когда однородными являются не члены, а группы членов, однородно построенные: …этилюди,торопливоперебегающиеотодноговыступакдругомуиотпереулкакпереулку... (А. Яковлев, Октябрь),отрадненскаяосеньсохотойазамасосвяткамиислюбовьюСониоткрылаемуперспективу... (Л. Толст.; тут же и более сложный, но довольно обычный ход зависимости, при котором два однородных члена соподчинены 3-му, а этот 3-й в свою очередь однороден с другим членом:осеньизима–зимасосвяткамиислюбовью).
Наконец, отметим еще одно мелкое явление в области слитных предложений – возможность опущения предлога в однородных предложно-падежных сочетаниях: люблюбродитьосеннеюпороювхорошийденьпорощамилугам... (из современной поэзии), …самолюбиворавнодушныхдлявздоховстрастныхипохвал... (Пушк.), …онбылжалокссвоимиприглаженнымиволосаминависочкахиторчавшиминазатылкекисточками(Л. Толст.). Такая конструкция кажется даже как будто обычнее, чем повторение предлога (бродитьпорощамиполугам,длявздоховстрастныхидляпохвал), однако сочетания с повторенным предлогом тоже очень часты: ...вбагрецивзолотоодетыелеса... (Пушк.),надниминадписиивпрозеивстихах(Пушк.),длячегоикакбылиданыипринятысраженияприШевардинеиприБородине?(Л. Толст.), ...никтоизнас,кромештрейкбрехеров,нелюбилприходитьназаводзачасилизаполтора... (Гастев),Вавиловникогданелюбилшутить:онодинаковорешителен−вдобрели,взлели(Он же),водномкругуиливравныхкругахцентральныеуглыотносятсякаксоответствующиеимдуга(геометрия Киселева) и т. д. Решить, чтó обычнее, здесь можно было бы только на основании точного подсчета, но это не так интересно, как-то, какие условия содействуют выпуску предлога, а какие – его повторению. Здесь можно отметить прежде всего, что есть случаи, когда повторение предлога обязательно, именно когда союз имеется уже перед первым однородным членом (ср. у Пушкина:ивпрозеивстихах, сказать *ивпрозеистихахнельзя). Поэтому союзы, которые обязательно ставятся перед первым однородным членом (напримерни–ни,то–то), вообще не допускают опущения предлога. Случаи обратного рода, когда повторение предлога было бы синтаксически недопустимо (стилистическая недопустимость – дело другое), нам не известны. Далее на опущение предлога влияют:
1) число однородных членов (чем длиннее ряд, тем большая потребность в повторении предлогов),
2) отсутствие или присутствие союза (при бессоюзии больше потребности в повторении предлога),
3) значение самого союза (и, например, более располагает к опущению предлога, чемили),
4) вещественная близость или отдаленность однородных членов (ср. надписиивпрозеивстихаходобродетелях,ослужбеичинах),
5) интонационные условия (чем длиннее пауза, тем большая потребность повторить предлог),
6) книжность или обыденность речи (книжный язык предпочитает опущение предлога, обыденный – повторение),
7) индивидуальный стиль автора (Л. Толстой, например, любящий вообще повторения, повторяет здесь очень часто и предлоги).
Каждый отдельный факт результирует на себе все эти воздействия. В общем же опущение предлога объединяет данную группу членов более тесно, чем это обычно для однородных членов (ср. невозможность опущения при повторении союза перед каждым членом, которое имеет как раз разъединительное, вернее расчленяющее, значение: ябылитам,итам,итам...), и следовательно, все, что способствует такому объединению, способствует и опущению предлога и обратно.
По значению все перечисленные союзы издавна делятся на три основные группы: соединительные, разделительные и противительные. Деление это правильно намечает имеющиеся здесь основные оттенки значений. Союзы первой группы, соединительные (и,ни–ни,да), образуют чисто нулевую категорию. В них нет никакого добавочного оттенка в тех связях, которые союз устанавливает между членами, что отражается и в названии их, совершенно общем (ведь каждый союз «соединяет»). В союзах второй группы, разделительных (или,ли–ли...,ли–или...,то–то...,нето–нето...,толи–толи...,либо–либо...), имеется добавочный оттенок потенциальности, или взаимной обусловленности. В сочетаниикуплюстолилистулсоюз показывает, что данные два члена могли бы быть в одинаковой связи с соподчиняющим их третьим, но что фактически в каждый отдельный момент возможна лишь одна из этих связей, исключающая другую (если куплю стол, то не куплю на этот раз стула, и наоборот). В союзах третьей группы, противительных (но,а), заключен добавочный оттенок противоположения, причем противоположение это может относиться или к той связи, которой данные однородные члены связаны е соподчиняющим их третьим членом (сидетьнезадиалогами,астеми,когоялюблю), или к той связи, которой они связаны между собой (онповторилобвинениясвоислабым,носмелымголосом). В первом случае, который необходимо предполагает отрицание при одном из соединяемых членов, противительность союза подчеркивает, что связь данных двух представлений с соподчиняющим их третьим для одного из них отрицательна (сидетьнезадиалогами), а для другого положительна (сидетьстеми,когоялюблю). Во втором случае противительность союза подчеркивает противоположность между самими соединяемыми представлениями (слабостьисмелость), указывая на то, что данные представления, в данном случае и при данных условиях объединяемые, сами по себе разнородны. Все это можно графически иллюстрировать так:
Рис.1.
Рис.2.
Рис.3.
Рис.4.
причем извилистой линией мы изобразили связь потенциальную, перечеркнутой линией – связь отрицательную и пунктирной – связь индивидуально-случайную. Само собою разумеется, что каждый отдельный союз, в свою очередь, как и всякое частичное слово, имеет свои специальные оттенки значения, которых мы здесь уже не будем касаться.
Так как в слитных предложениях встречается несколько подлежащих при одном сказуемом и несколько прилагательных или существительных при одном существительном или прилагательном, то законы согласования одних членов предложения с другими здесь усложняются и частично видоизменяются. Мы разберем отдельно согласование сказуемого с подлежащим и прилагательного с его существительным.
При согласовании сказуемого с подлежащим в слитных предложениях возможны два случая:
1. Сказуемое стоит при двух или нескольких подлежащих во множественном числе, хотя бы каждое из подлежащих было в единственном числе:
...Ипращ,истрела,илукавыйкинжал
Щадятпобедителягоды... (Пушк.)
Гиблимолодость,сила,здоровье… (Никит.)
Неужелидушемолодой
Ужзнакомынуждаиневоля?(Некр.)
Такое употребление показывает, что в данном случае все подлежащие берутся мыслью объединенно, как своего рода слитное подлежащее, и что сказуемое, как это бывает иногда и при одном подлежащем, согласуется с вещественным содержанием подлежащего. Другого выхода здесь, впрочем, для него и нет, так как именно объединение подлежащих создает множественность смысла, и если бы в сказуемом не была показана эта множественность, то не было бы показано и объединение. Это мы и имеем как раз в следующем случае.
2. Сказуемое стоит при двух или нескольких подлежащих в единственном числе, т. е. согласуется в числе с ближайшим из них:
Налицеунегопопеременновыступалнетострах,нетодосада(Гонч.)
Влесуночнойпорой
Идикийзверь,илютыйчеловек,
Илешийбродит... (Пушк.)
Нестрашнамне,добрумолодцу,
Волга-матушкаширокая.
Лесатемные,дремучие,
Вьюгизимние,крещенские. (Кольц.)
Как и в других случаях двойственности, мы постараемся здесь выяснить условия, способствующие выбору (бессознательному, конечно) той или иной формы словосочетания. Среди этих условий самым главным является порядок слов. Именно, в том случае, когда сказуемое стоит перед подлежащими, оно склонно согласоваться с ближайшим из них, когда же оно стоит после подлежащих, оно предпочитает объединить собой всех их. Причина этого различия очень проста: объединение в мысли того, что еще только последует, труднее для говорящего; оно требует особой предусмотрительности, особого обдумывания фразы до конца, прежде чем сказать ее. Но такое обдумывание менее всего свойственно естественной речи, и во всяком случае мы часто в процессе речи можем найти мыслью и прибавить еще одно подлежащее, которого мы не предвидели, когда ставили сказуемое. Все эти случаи и будут, очевидно, при предшествовании сказуемого, давать большой процент согласования с ближайшим (т. е. для мысли, в сущности, в тот момент единственным) подлежащим. Наоборот, объединить мыслью то, что уже сказано, – дело совершенно естественное, и если это тоже не всегда происходит, то тут сказывается влияние обычных законов согласования, т. е. необычность, например, такого сочетания, как илешийбродят(см. пример из Пушкина). Желание объединить в формах согласования все подлежащие должно побеждать при этом такую необычность, а для этого оно может оказаться недостаточно сильно. Таким образом, между согласованием при предшествовании сказуемого подлежащему и согласованием при предшествовании подлежащих сказуемому обнаруживается принципиальная разница, отражающаяся на многих деталях. Так, в первом случае для разговорного языка согласование с ближайшим подлежащим надо прямо признать нормой, за исключением тех случаев, когда сказуемое по самому значению своему уже предопределяет множественность подлежащих (например, в сочетанииавечеромкомнепонагрянулииЧемерницкий,иновыйгородничийПорохонцеву Лескова, конечно, нельзя было сказать *понагрянул, потому что один человек не можетпонагрянуть; то же и при всех взаимных глаголах:поссорились,съехалисьи т. д.); употребление множественного числа здесь носит безусловно книжный характер (обдуманная речь). Во всяком случае, здесь трудно представить себе такое словосочетание (за вышеуказанным в скобках исключением), где согласование с ближайшим подлежащим было бы недопустимо. Напротив, во втором случае (сказуемое после подлежащих) таких комбинаций немало. Так, сочетаниевзоримысльпросилипростору(Дост.) нельзя было бы сказать в форме *взоримысльпросилапростору, или сочетаниетвойотециматьменянадули(Чех.) – в форме *твойотециматьменянадула, потому что условии согласования в роде здесь таковы, что согласование с ближайшим подлежащим слишком резко разорвало бы в мысли то, что только что было соединено союзом. Точно так же сочетаниеяудостоверился,чтоПугачевионбылиодноитожелицо(Пушк.) нельзя было бы сказать в форме *Пугачевионбылодноитожелицо, так как вся суть этой мысли в том, что два были одно, и убрать эту двойственность из связки значило бы стереть эту антитезу. Во многих случаях, правда, и тут возможны обе формы словосочетания, причем на выбор влияет целый ряд факторов, анализировать которые мы здесь, по условиям места, не можем (сходство или различие подлежащих в роде при прошедшем времени глагола, наличие среди подлежащих форм множественного числа, число самих подлежащих, те или иные союзы, вещественная близость или отдаленность, близость сказуемого к последнему подлежащему или отодвинутость этих членов друг от друга другими членами и т. д. и т. д.). Но во всяком случае здесь скорее уже множественное число представляется нормой, а единственное – отступлением от нее.
Аналогично двойственно согласование сказуемого с подлежащим и в таких предложениях, в которых при одном подлежащем имеется предложно-падежное сочетание: «предлог с+творительныйпадеж», могущее по синтаксическим связям быть приравнено к другому подлежащему. И тут, с одной стороны, такие факты, какнасолнышкеПолкансБарбосомлежагрелись, а с другой стороны, такие, каккогда-товстаринулевсбарсомвелпредолгуювойну(Крыл.).
При разнице в лицах между отдельными подлежащими школьные грамматики велят ставить сказуемое в преимущественном лице, т. е. в 1-м предпочтительно перед 2-м и 3-м и во 2-м предпочтительно перед 3-м, как в следующих примерах:
Новедьнивы,ния–неофицер.
Изгнатьвраговнесыщеммер. (Кольц.)
...Туда,гдесинеютморскиекрая,
туда,гдегуляемлишьветер...дая!(Пушк.)
Тыионпойдетегулять.
Но сочетания этого рода даже и в книжном языке очень редки, в наречии же разговорно-литературном они, кажется, совсем не употребляются. Обычно затруднение обходится при помощи других форм сочетаний: мыстобойпоедем;ястобойпоеду;датыдолжен,старыйхрыч,вечнобогамолить...,чтотыисбарином-тосвоимневиситездесьвместесмоимиослушниками(Пушк., слова Пугачева);тысОлейбудешьводнойкомнатепокачто... (Чех.) и т. д.
При согласовании непредикативного прилагательного с существительным следует различать два случая: 1) два или несколько существительных при одном прилагательном, 2) два или несколько прилагательных при одном существительном. В обоих случаях встречается и мн. и ед. ч. общего члена, например: 1) а)приготовленныебольшаявилкаилопаточкаизкленовогодеревазаставлялиподозревать... (Писемск.),нознакомыеемубелыйглазирана... (Л. Толст.); б) ...асвойтынравизубыздеськинешьильвозьмешьссобой?(Крыл.);враждуипленстаринныйсвойпустьволныфинскиезабудут(Пушк.); 2) а)передвижениеэтосНижегородскойнаРязанскую,ТульскуюиКалужскуюдороги... (Л. Толст.);прошелсянагумно,скотныйиконныйдворы(Он же); б) Объективнаяинормативнаяточказрениянаязык(заглавие одной из наших статей, в котором мы сознательно и после долгого обдумывания остановились на единственном числе, так как множественное казалось нам слишком книжным и мертвенным). В обоих случаях на выбор формы словосочетания влияют все те же факторы, что и при согласовании сказуемого, но во втором случае сюда присоединяются еще два фактора: 1) морфологическое свойство существительного: сочетание *Объективнаяинормативнаяточкизрения, например, казалось нам как-то невразумительным, неясным, и это, вероятно, потому, что форма эта может выражать и род. пад. ед. ч.; сочетание, например,временныйипостоянныйпланыпроизводствакажется приемлемее; 2) отсутствие у многих существительных форм множественного числа:высшееисреднееобразование,сливочноеисметанноемаслоне допускают иной формы словосочетания.
В заключение укажем на близость рассматриваемых словосочетаний к словосочетаниям следующей главы – сложным целым, что и побуждает нас сохранить за ними их традиционное название – слитные предложения – несмотря на то, что с исторической точки зрения термин этот подвергается справедливым нареканиям (предложения эти так же древни, как и «неслитные», и процесс самого «слияния» доказать нельзя). Хотя в части этих предложений мы замечаем признаки единства всех однородных членов между собой (ср. изложенное выше в мелком шрифте объединение их при помощи выпуска предлога, только что изученное объединение при помощи множественного числа глагола или прилагательного, доходящего иногда до таких фактов, например, как ... постоянносостязавшиесядругсдругомтолыжники,тогребцы,токонькобежцы,тошахматисты... – Иннокентий Анненский. В собачьем переулке, – где даже союз перед первым членом не помешал объединению), но зато в другой части мы видим, наоборот, признаки расчлененности, напоминающие сочетание предложений. Такие сочетания, например, как:
Ноядаюемуработу,иоченьинтересную… (Островск.)
…ноязнаю,чтоонавиделаегоивчера,ираньше,инебезудовольствия,ичтоонаегоотличает. (Он же.),
Идралисьони,братец,неточтобыссердцов,дажеотбольшогоуныния. (Гл. Усп.)
Всегда...он...бросалсяненаспорщиков,аксветломусолнцудвижения... (Гастев.)
Уездныйчиновникпройдимимо–яужеизадумался,кудаонидет:навечерликкакому-нибудьсвоемубратуилипрямоксебедомой. (Гог.)
свободно могут быть истолкованы как сложные целые, в которых выделенные нами части образуют неполные предложения. Здесь все зависит от трех факторов:
1) от того, где стоят однородные члены: после объединяющего их члена или до него (ср. я незнаю,одинилистоварищамибылонтамиянезнаю,былонтамодинилистоварищами; во втором случае мы испытываем обычно большую нужду в запятой, полуразрешаемой в этих случаях «правилами»),
2) от того, одноформенны или разноформенны эти члены (ср. янезнаю,былонтамсбратьямиилистоварищамииянезнаю,былонтамодинилистоварищами),
3) от значения союза (разделительные и противительные союзы больше членят, чем соединительные). В предыдущих примерах первые два фактора, а отчасти и третий (начиная с третьего примера) оказались в пользу расчлененности, и отсюда их составной характер. Но, во всяком случае, потенициально всякое слитное предложение обладает этими возможностями. Вспомним также интонационные особенности этих предложений (обязательные ударения на каждом однородном члене) – и мы придем к тому, что термин «слитное», если только отказаться от его исторического понимания, удачно выражает природу этих предложений, действительно среднюю между односоставностью и сложностью.