§5. Философия космизма.

5.1. Русский космизм - философия перспектив человеческой цивилизации. Интерес к теме будущего человечества вечен как для европейской, так и для восточной философской традиции. В ХХ-ом веке эта проблема приобрела новое видение. От размышлений о будущем, от поиска путей к нему человеческую мысль всё больше тревожит вопрос: возможно ли будущее вообще, есть ли оно у человечества? Сама ситуация ХХ-го века - надвигающаяся экологическая катастрофа, накопленное оружие всевозможные средства уничтожения человека как-то не позволяют слишком доверять оптимистическому ответу на этот вопрос. Поэтому вдумчивое и серьёзное осмысление проблемы отношения человека и природного мира и проблемы внутри самого человеческого рода требуется сегодня как никогда. У этого осмысления есть свои традиции, которые существуют в мировой мысли и, особенно, в отечественной философии. Одной из наиболее значимых в этом отношении является философия «русского космизма».

Термин «русский космизм» вошел в культурный обиход в начале 60-х годов ХХ-го века, когда началось практическое освоение космоса, и в связи с этим было возрождено почти забытое к этому времени наследие русского учёного и мыслителя Э.К. Циолковского. Этим термином, помимо наследия Циолковского, обозначают достаточно объемное направление русской культуры конца Х1Х - начала ХХ вв., куда относятся философско-религиозное учение (представленное в основном Н.Ф. Фёдоровым), поэтическо-художественное течение (представленное в живописи Рерихом, Нестеровым, в музыке - Скрябиным, в поэзии Тютчевым и другими), естественнонаучное направление (К.Э. Циолковский, В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский и др.). Выделяют нередко и «мистическое крыло» русского космизма (Е. Блаватская и Рерихи).

Главные проблемы, которые находились в центре внимания представителей «космизма» - это проблемы перспектив человечества, направлений его развития и места человечества в едином космосе.

Несмотря на огромные различия в деятельности иногда чрезвычайно непохожих друг на друга авторов - причём, непохожих по формам деятельности - учёный, музыкант, философ, непохожих по стилю мышления и по образу жизни - им присущи общие идеи, дополняющие и развивающие друг друга, что собственно и служит основанием для их объединения в общее направление духовной деятельности - в направление русского космизма. Объединяет их главным образом убеждение, что развитие человечества, будущие перспективы возможны только при условии гармонии между человеком и природным миром, причём миром не ограниченным его земным вариантом, а понимаемым как космос. Противостояние человека и мира, сформированное в рациональной культуре запада, может привести, по мнению «космистов» человечество только к гибели. Отсюда понятно, что человек в рамках такой философии, не воспринимается сторонним наблюдателем природы и космоса, или, что еще хуже, пользователем, потребителем природных возможностей, он понимается как существо космическое, органично вписанное во все, происходящее в космосе. Достигнуть гармонии в этом едином существовании человек и человечество могут только тогда, когда найдут гармонию внутри себя, между всеми людьми планеты. Поэтому можно утверждать, что основное отличие русского космизма заключается в обосновании идеи объединения человечества не на основе идеологических и политических принципов, а на основе нравственных и экологических причин. Важнейшей чертой космизма стало связывание воедино таких проблем, как проблемы всеобщего человеческого братства, сохранения природной и исторической среды и выхода в космос и освоения его как жизненного пространства. Центральной фигурой традиции русского космизма является Н.Ф. Федоров.

5.2. Николай Фёдорович Фёдоров. Центральная идея философии космизма. Само своё начало философия русского космизма ведёт с деятельности Николая Федоровича Федорова и его основного труда «Философия общего дела».

Н.Ф. Фёдоров, будучи незаконнорожденным (мать - дворянка Елизавета Иванова, отец - князь П.И. Гагарин), получил отчество и фамилию от крёстного отца. Окончил Тамбовскую гимназию (1849), учился в Ришильевском лицее в Одессе, - одном из самых лучших в России. С 1854 по 1868 г.г. преподавал в уездных училищах России. С 1867 г. работал в Москве библиотекарем в Чартковской и затем на протяжении 25 лет в библиотеке Румянцевского музея. Первый составил систематический каталог книг Румянцевской библиотеки. Считал грехом всякую собственность, даже на книги и идеи. Обладал редкой ученостью и знанием почти всех европейских и основных восточных языков.

При жизни Федоров практически не печатался, хотя его идеи были хорошо известны в просвещенном российском обществе, особенно в московской среде. Большое влияние Федоров оказал на мировоззрение Л.Н. Толстого. Был с ним дружен. Под влиянием идей философа находился Вл. С. Соловьев. Чрезвычайную заинтересованность по отношению к Федорову проявлял Ф.М. Достоевский, проявивший желание получить более полное представление о его учении, чем подтолкнул Николая Федоровича составить краткий очерк своего учения. Эта работа стала основой доля главного труда мыслителя (и главного труда всего течения русского космизма) - для «Философии общего дела».

Впервые работы Федорова были опубликованы после его смерти. В 1906 году вышел первый том «Философии общего дела» в количестве 480 экземпляров. Ученики, выпустившие книгу, следуя заветам мыслителя, издали её не «для продажи», а для рассылки по библиотекам и для того, чтобы любой желающий мог ее приобрести бесплатно у издателя. Второй том был издан через семь лет в Москве. Эти работа переиздана в наше время в 1982 году, но это издание не является полным воспроизводством указанного двухтомника.

Центральная идея философии Фёдорова, ставшая основной в русском космизме, созвучна своему времени - это идея преобразования человечества. Но в отличие от популярных в этот период социалистических проектов переустройства общества, из которых выброшено человеческое - духовное содержание как индивидуальной, так и общечеловеческой исторической жизни, которая подвергается в социализме остракизму и забвению, Фёдоров создает проект воскрешения человечества во всём его историческом многообразии: смысл истории не забвение, а воскрешение. В своем творчестве Федоров восстает против фатальности апокалиптических идей, основывавшихся на христианском учении о конце света, отказывается принимать их как неминуемое, как рок. Он, как никто до него, да и после него, выразил в своем учении чувство ответственности за всех живущих, за тех, кто жил ранее и кому предстоит жить в этом мире. Он надеялся спасти человечество от смерти, дать ему бессмертие.

Главное зло для человека мыслитель усматривает в смерти, которая является следствием порабощённости слепыми силами природы: «Несовершеннолетие рода человеческого ни в чём так не выражается, как в суеверном преклонении перед всем естественным, в признании за слепою природою руководства разумными существами...»¹²⁹.Федоров выдвигает идею регуляции природы как этапа развития мира и всего космоса преобразовательными действиями. Долг воскрешения и является «общим делом», «сыновьим долгом» для человечества. Этот принцип разворачивается в «Философии общего дела» в религиозно-этическое и в натурфилософское (обще космическое) учение, вызывавшее как восхищение его современников, так и их насмешки.

5.3. Религиозно-этическое содержание учения Н.Ф. Федорова. В определенном смысле философ подвергает ревизии одну из центральных идей христианства - идею личного спасения, считая ее недостаточной. Спасение и победа над смертью могут быть только соборно-всеобщими. Достижение соборности, поэтому, - условие победы над смертью. Для этого достижения необходимо преодолеть раздор и вражду, в разных формах присутствующих в истории и в человеческом существовании, выполняя «полный долг», заключённый в «десяти ветхозаветных заповедях, понятых по-христиански, претворенных в одну общую, единственную заповедь всеобщего воскрешения»¹³⁰.

Все преступления и проступки, от малейшего оскорбления до убийства, корыстолюбие и властолюбие, похищения (в том числе и путем эксплуатации и спекуляции), войны и жизнь за счет других и иные подавляющие человека общественные формы, традиции и отношения «имеют, - по Федорову, - значение разрушения жизни»¹³¹. Весьма разрушает жизнь и подчиненность ее власти вещей. Принципу личного приобретения, разъединяющему живущих, осуществляемому чаще всего путем насилия, противопоставлен принцип собирания: «Жить нужно не для себя (эгоизм) и не для других (альтруизм), а со всеми и для всех; это и есть объединение живущих (сынов) для воскрешения умерших (отцов)»¹³². Этому соответствует и фёдоровское понимание человеческой истории.

Фёдоров подвергает критике существующие понимания истории, которые вершат суд над умершими. Его не устраивает история как рассказ, так сказать, объективный, «потому что она вызывает умерших ради праздного любопытства»¹³³. Он отвергает историю, как памфлет, «когда вызывают умерших для того только, чтобы свидетельствовать в пользу какой-либо частной мысли, политической или экономической»¹³⁴. И даже философия истории как раскрытие смысла жизни, по Фёдорову, нелепа, пока человек этот смысл не понял и не принял. А искание смысла как раз и есть нахождение единого общего дела. Вот эта тема «общности» и составляет стержень мировоззренческой конструкции мыслителя. «История, - пишет он, - и не может быть действительной, пока люди живут в розни сословий, народной, личной, а потому содержанием её может быть только объединение живущих для воскрешения умерших»¹³⁵.

В этом понимании истории, очевидно, просматривается протест против её существовавших во времена Фёдорова и доселе существующих трактовок, складывающих контекст исторической жизни из варварских разрушений и уничтожений, когда созидательная работа изымается (предается забвению) из таким образом понимаемой истории. Отсутствие «общего дела», а не «сварливость, присущая человеку», превращало и продолжает превращать и самую историю и её восприятие в постоянную войну и в обман «узнающих» историю. Таким образом, конкретизируется понятие «общечеловеческого долга»: долгом должно стать добро.

Особое место во всемирной истории отводит Фёдоров России, рассматривая любую проблему через призму исторической судьбы России, российской уникальности. В русском народе и государстве он усматривает воплощение провиденциальной идеи. На протяжении столетий Россия принимала на себя историческую тяжесть в деле умиротворения противоречий кочевого Востока и Запада, в собирании земель и народов, объединяя их в единое целое. Она в этом процессе сконцентрировала в себе такие качества, как сплочённость, единство, сила, без которых невозможна борьба со слепыми силами природы. Федоров считал, что общее дело, на которое он возлагал свои надежды, должно начаться в России, как стране наименее испорченной цивилизацией.

Другой, не менее важный момент этического учения Фёдорова связан с его отказом от абстрактного (вне мирского, вне практического) понимания назначения (смысла) каждой индивидуальной жизни. Он заменяет эсхатологическую прогрессорскую конструкцию, принятую и в европейской религиозности (христианстве) и в европейском рационализме (науке), (согласно которым смысл, предназначение всегда находятся в конце, в некоей отстраненной от существующего цели истории (воскрешение - за гробом, совершенное бытие - за пределами существующего, и вся жизнь поэтому есть движение к этой цели, и долг, соответственно, приобретает отвлеченный характер)) на прагматическую конструкцию, согласно которой каждый момент бытия (исторического и личностного) должен стать деятельным осуществлением смысла объединения и воскрешения людей. Таким образом, смысл истории у Фёдорова становится не трансцендентным предметом (потусторонним реальной жизни, её осуществлению), а предметом действия. Долг - это действие: «сознание без действия становится безучастным зрителем вытеснения, взаимного истребления. С объединением же знания и действия созерцание обратится в представление того, что должно быть, т.е. в проект, а действие, бывшее при бессознательности взаимным истреблением, станет всеобщим воскрешением»¹³⁶.

Без сомнения, этическая концепция Федорова имеет религиозный, христианский, хотя и неортодоксальный характер. Неортодоксальность её заключается в том, что Федоров, как пишет по этому поводу другой русский мыслитель Г. Флоровский: «Божественному действию ... противопоставляет человеческое... благодати противопоставляет труд»¹³⁷. Но вне религии для Федорова ни истории, ни смысла человеческого бытия не существует, поскольку только религия и есть «культ предков»: «Истинная религия одна, это культ предков и притом всемирный культ всех отцов как одного отца...»¹³⁸. И ещё: «Религия, как соединение знания и дела, и есть культ умерших...Религия есть совокупная молитва всех живущих, вызванная страданием и смертью, молитва о возвращении жизни всем умершим, исполнение которой есть долг и дело самих молящихся, а в этом исполнении заключается и истина, и благо, и красота...»¹³⁹. Каковы же пути воскрешения, возвращения жизни? На этот вопрос отвечает весьма своеобразная натурфилософия Н.Ф. Федорова.

5.4. Натурфилософия Федорова. По Федорову, человек не просто венец природного развития, но он должен стать субъектом преображения и одухотворения природы и всего космоса. Эволюция, которой пока подчинен природный и человеческий мир, - процесс пассивный и страдательный. На её место должна придти регуляция, как сознательно волевое преобразование действительности. Само человеческое сознание, его возникновение - это не случайность, а внутренне необходимое явление для всеобщей эволюции мира. «Сознание человека ... не было случайным, а было необходимостью для земли, для целого мира, как необходим разум для природы»¹⁴⁰. Сознание, таким образом, и его носитель - человек рассматриваются Федоровым как абсолютно обязательный этап космической эволюции, вне которого она - эта эволюция - невозможна. Отсюда понятна та ответственность, которой наделяется Федоровым всё человечество и каждая человеческая индивидуальность. В принципе, состояние всего космоса и его будущее оказываются зависящими от выполнения человечеством своего назначения. При этом овладение природой, переустройство организма человека, выход в космос и управление космическим процессами, и связанные с этим победа над смертью и воскрешение предков, по Федорову, это процессы, которые имеют не символический, а реально-научный характер. Для их осуществления наука должна достичь определённого уровня зрелости, причём эта зрелость неразрывна с указанными выше религиозно-этическими принципами - не достигнув единства, не преодолев вражды, человечество не в состоянии создать такую науку, которая только и может осуществить дело «воскрешения отцов».

В отличие от многих современников, Федоров был убежден, что развитие человечеством на пути наращивания интеллектуальной мощи и развития техники - это стихийное развитие, ложная форма эволюции, которая ведет в тупик. Технические достижения, научные открытия, решая сиюминутные задачи, разрушают одновременно природу, ведут к гибели её, а значит и к гибели человечества.

Существующая наука, считает Фёдоров, недостаточно развита, чтобы осуществить ей предназначенную задачу. Этому мешает главным образом отчуждение науки от практических человеческих нужд. «Выделение ученых в сословие» привело к тому, что мир превращён учеными в «представление, в фикцию»: «Обращение мира в представление есть последнее слово учёного сословия; будучи порождением праздности, внешнего бездействия (если мышление не считать делом, действием) и индивидуализма, представление мира в представление есть последние исчадие праздности, как матери пороков, и солипсизма (или эгоизма), как отца преступлений»¹⁴¹. И ещё; «Бессилие теоретического разума объясняется бездействием, или отсутствием общего дела как доказательства»¹⁴². Насущные задачи науки, полагает мыслитель, заключаются и в том, чтобы перестать быть служанкой частной выгоды, частного интереса («служанкой мануфактурно-торгового класса», по выражению самого Федорова). В связи с этим интересно одно высказывание Фёдорова, касающееся возможной участи науки при социализме: «науке предстоит, быть может ещё худшая участь, если мечта социализма когда-либо осуществиться и наука сделается рабой фабричных рабочих; тогда всё, не имеющее непосредственного приложения, должно будет исчезнуть. Не придётся ли тогда искать науке спасения под кровом религии; впрочем, социализм и в этом отношении принял свои меры, соединившись с материалистами; последние же, чтобы фанатизировать массы, убеждают их, что нет другого блага, кроме материального...»¹⁴³. Противостоять подчинению знания утилитарному интересу возможно приняв принцип: «всё, не имеющее приложения, должно не исчезнуть, а получить своё приложение»¹⁴⁴. Этот принцип выражает глубинный слой мировоззренческой позиции Фёдорова, суть которого в одном - в собирании, сохранении всего того, что создано, в сбережении сотворенного. Этот принцип был позитивно воспринят и далее развит многими русскими мыслителями, современниками Николая Федоровича. Вл. С. Соловьев писал ему в одном из своих писем: «Проект Ваш я принимаю безусловно и без всяких разговоров», называя Фёдорова «дорогим учителем и утешителем»¹⁴⁵.

Действительное бесконечное развитие станет возможным для человечества только тогда, когда человек обратит внимание на себя самого, на свою естественную природу и поймет, что развитием необходимо управлять сознательно. Но это сознательное управление эволюцией возможно только «существами разумными и нравственными, трудящимися в совокупности для общего дела»¹⁴⁶. Это общее дело есть, по твердому убеждению Федорова, достижение единства человечества. Корень всех бед в разъединенности - территориальными границами, национальными и социальными перегородками и предрассудками. Но единство людей не ограничивается рамками одного или нескольких поколений. Нужно единство всех поколений бывших и будущих. Проект Федорова заключается в использовании интеллекта и науки для физического воскрешения всех предшествующих поколений. Результатом чего явится воссоединение всего человечества, которое должно произойти не только в пространстве, но и во времени. Только тогда человечество станет той необходимой частью космоса, которая возьмет на себя решение главной своей задачи, главного своего предназначения - задачи сознательного управления эволюции космоса.

Федорова не однажды называли одиноким мыслителем, имея в виду романтизм и мистицизм его мечтаний. Но важно другое: за мистическими мечтаниями ясно выступают невероятно созвучные сегодняшнему дню идеи о космической мощи и космической ответственности человечества, о братстве всего человечества как условии его будущего, о огромном влиянии прошлого на будущее как в человеческом существовании, так и во вселенской перспективе этого будущего.

5. Развитие идей Федорова его последователями. К.Э. Циолковский вспоминал в своей автобиографической работе «Черты моей жизни»: «В Чартковской библиотеке я однажды познакомился с одним из служащих. Он давал мне запрещённые книги. Потом оказалось, что это известный аскет Федоров, друг Толстого, изумительный философ и скромник. Федоров раздавал все свое жалованье беднякам. Теперь я понимаю, что и меня он хотел сделать своим пенсионером»¹⁴⁷. Трудно говорить в какой степени, но безусловно мировоззрение Циолковского сложилось под влиянием идей Федорова.

Интересы Циолковского были связаны не только с разработкой ракетных двигателей, предназначенных для вывода человечества в космос, но сама эта деятельность задавалась космическим видением нашего мира и человеческого предназначения. Циолковскому были близки религиозные и философские представления о вечной жизни и бессмертии человеческой души, которые, в принципе, представлены в каждой религии. Он воспринимал их как неясные, смутные догадки о будущем. Материальный мир бесконечен в свое существовании и развитии, и человеческое существование, разумное существование, не сводимо лишь к его представленному на сегодня виду. Будущее мира связано с космосом и в силу этой связи человечество изменится в своей эволюции. Оно выйдет в космос, пройдя несколько этапов расселения и жизни в нём, превратится спустя миллионы лет в вид особой энергии, заполняющей всё космическое пространство.

Интересен и другой аспект связи человека с космосом, анализируемый Циолковским. Для человечества космос имеет значение не только как цель будущего, но именно космос является мерилом норм нравственности в сегодняшней жизни человечества. Этика, нормирующая человеческое существование, по мнению Циолковского может быть только космической этикой, центральный принцип которой заключается в том, что цель жизни и вся деятельность разумного существа должна служить прогрессу всего космического целого, поскольку это путь к устранению в масштабах космоса зла, страдания и несовершенства. С этой точки зрения жизнь каждого человека - это часть единого космического процесса. Своим поведением, своей нравственностью каждый определяет не только свою жизнь, но и жизнь всего космоса. Отсюда совершенно по-новому звучит тема ответственности: человек ответственен не только за себя, но и за состояние и будущее всего космического целого, его жизнь есть служение будущему, он отвечает за его состояние. И это единственный путь к бессмертию.

Таким образом, идея преодоления разъединения и раздора человечества, понимание того, что вера во всемогущество лишь технического прогресса губительна для человека и природного мира, в котором он живет, уверенность в универсальном - космическом предназначении человечества - являются центральными и для Циолковского. Эти же идеи нашли свое продолжение в работах крупных ученых В.И. Вернадского и А..Л. Чижевского как учение о ноосфере и исследования в области биологии (зависимость биологического развития от космической активности).

«Фантастические» идеи Н.Ф. Федорова, продолженные научными разработками Циолковского, Вернадского, Чижевского и других стали базой современного планетарного мышления, формирующим мировоззрения уже ряда поколений.