Гендерный аспект коммуникативного взаимодействия

В социальной жизни все мы вступаем в процессы коммуникативного взаимодействия и выступаем друг для друга причиной и следствием этого взаимодействия. Если агентами коммуникации выступают мужчины и женщины как представители двух больших социально-демографических групп, то такое коммуникативное взаимодействие следует именовать гендерным или социально-половым.

Гендерное коммуникативное взаимодействие как любое другое опосредованно знаковыми структурами и проявляется как в субъектно-субъектной , субъектно-групповой и межгрупповой интеракции [1].

В настоящее время гендерный аспект коммуникации изучается в новой отрасли знания, которая получила название гендерная лингвистика (лингвистическая гендорология).

Ученые-гендерологи утверждают, что общественный порядок, общественные установки проявляются в коммуникации и представления о женственности и мужественности включаются в общение автоматически, диктуя определенные практики поведения. Общество предписывает полоролевое поведение акторам общения путем социализации, то есть вхождении личности в общество и адаптации в нем посредством социальных институтов : семьи, школы, религии, политики, средств массовой информации, рынка труда. На гендерное коммуникативное взаимодействие влияет также такое понятие как «ритуализация пола» [2].

Общение осуществляется всегда при помощи соблюдения определенных ритуалов. Гендер является одним из таких ритуалов. У мужчин и женщин все социальные действия ритуализированны. Так, одежда мужчин предполагает строгость, простоту, комфорт, тогда так женская одежда – более фривольна, пестра, менее функциональна. Мужская одежда играет роль «эстетического авторитета», женская оценивается по критерию привлекательности. Тоже самое можно сказать и о речи мужчин и женщин. Выбор лексики, интонация, положение говорящего, право говорить, жесты и мимика – все подлежит ритуализации. Сами же ритуальные действия регламентируются обществом. Всецело гендерное общение пронизано действиями ритуалов, нормами и ожиданиями. Главным его признаком выступает дихотомия «мужское» - «женское», где «мужское» является господствующим элементом данной системы отношений, а «женское» - подчиненным.

Андроцентристская (патриархатная) система общественного устройства продуцирует «мужское» и «женское» через такое явление как гендерное неравенство, суть которого состоит в том, что мужчина и женщина занимают в обществе не только различные, но и неравные положения. Возможности самореализации женщин ущемлены и существует множество препятствий в реализации своей деятельности. Женский и мужской языки тоже «пропитаны» этим неравенством.

Язык, являясь частью патриархатного мира, отражает общественную ситуацию, которая посредством лексических концептов (мыслительных картинок, фреймов, инсайтов, сценариев, схем [3] автоматически привносится в процессы коммуникации. Долгое время язык «игнорировал» женщину, представляя её в актах коммуникации как маргинального субъекта, окрашивая порой её жизнедеятельность в минорные тона. Обратимся к паремиологии (науке, изучающей фразеологию вместе с фольклором).

Мужчина доминирует во многих пословицах и поговорках. В них отражена преимущественно мужская картина мира и мужская власть. Например, мужчине приписывалось:

«Первую дочь по семье бери, вторую – по сестре».

«Жена не стекло (можно побить)».

Выражается неполная принадлежность женщины к категории «человек»:

«Курица не птица, баба не человек».

«В семи бабах половина козьей души».

Имеет место тот факт, что с «мужским» ассоциируется всё позитивное, а с «женским» - всё негативное:

«Муж пашет, а жена пляшет».

«Не петь курице петухом, не быть бабе мужиком».

Женская картина мира в русской паремиологии достаточно ярко выражена. Она охватывает такие области, как замужество, родственные отношения, материнство, любовь и т.д. Но женская доля окрашена в минорные тона:

«Хоть бита, да сыта».

«Как наденут венец - всему конец».

Концепт «женщина/баба» имеет в основном отрицательное значение, создающее негативный стереотип:

«Волос длинный, а ум короткий».

«Бабьи умы разоряют домы» [4].

Таким образом, в русском языке женские и мужские миры представлены дихотомией или иначе бинарной оппозицией как негативный и позитивный с соответственно ярко выраженной гендерной иерархией в языке и гендерными языковыми стереотипами. Это явление наблюдается не только в русском языке, как отмечает отечественный исследователь в области гендерной лингвистики А.В. Кирилина, «андроцентризм присущ всем языкам, функционирующим в христианских и мусульманских культурах» [5].

В доказательство этого приведём исследования Н. Хенли [6]. Она выделяет три типа асимметрии, направленной против женщины, в системе языка, рассматривая их на примере английского:

1. Язык негативно оценивает женщину. Утверждение основано на результатах анализа мужских и женских номинаций. Было обнаружено, что соотношение положительно окрашенных лексем, номинирующих лиц мужского и женского пола, составляет приблизительно 3:1, а слов с негативной коннотацией по отношению к женщинам гораздо больше. Как правило, слово, номинирующее женщину, приобретает сниженный или пейоративный оттенок, то есть развивает второе, негативное значение. Приведём примеры:

Sir/ Madam (Madam может означать хозяйку публичного дома; параллельное значение для Sir отсутствует).

Считается, что современные значения коррелятов sissy/buddy (этимологически сокращенные формы от sister/brother ( рус. сестра/брат) восходят к стереотипу взаимоотношений между братьями и сестрами: если слово sissy включает семы трусости, слабости, то buddy- слово положительно коннотировано.

В корреляции lord-lady социальная «сниженность» женской номинации реализуется путём семантического сдвига «женщина знатного происхождения»-«любая женщина» (аналог для lord отсутствует). Слово lady носит эвфемистический характер. Оно может выступать в качестве одного из компонентов в номинациях малопрестижных профессий. Например, cleaning lady (рус. горничная, уборщица) ( в подобном контексте лексема gentlemen не употребляется) или lady doctor (рус. женщина-врач) (профессия приобретает снисходительный характер). В названиях серьёзных трудов и организаций слово «lady» отсутствует и заменяется на слово «women». Например: National Organization for Women; women’s studies (рус. государственная женская организация; женские исследования).

2.Язык игнорирует женщину. Наиболее часто в свете этой проблемы обсуждается функционирование слова man и ряда образуемых при его участии коллокаций (man and wife, man and nature ( рус. муж и жена, человек и природа), компонент man в сложных словах ( mankind, chairman, policeman (рус. человечество, начальник, полицейский). Часто в контекстах, где гендерная принадлежность нейтральна, используется существительное man в значении человеческого существа. Данное явление характерно не только для английского языка, но и русского, немецкого, французского и др.

3. Язык стереотипизирует женщин и в меньшей степени мужчин. Заметное явление представляет собой гендерная стереотипизация по профессиональной принадлежности. Так, в качестве существительных nurse, secretary, и, реже, teacher (рус. сиделка, секретарь, учитель), как правило, выступают местоимения женского рода; стереотипизацией объясняется также и существование словосочетаний типа woman doctor, woman driver и male nurse (рус. женщина-доктор, женщина-водитель, мужчина-сиделка) в тех случаях, когда профессия традиционно воспринимается «как подходящая» только для одного пола.

Таким образом, в языке обусловливается андроцентричность. Женщина и в наше время рассматривается как маргинальный субъект культуры и определяется через фаллические значения культуры.

На гендерную коммуникацию сильно влияют гендерные стереотипы, которые представляют собой комплекс устойчивых и регулярно повторяющихся культурных и общественных норм, предписывающих полам формы социального и культурного поведения. Гендерные стереотипы закреплены в коллективном общественном сознании и меняются медленно. А.Кирилина отмечает: «В той или иной степени стереотипы-предрассудки воздействуют на каждого человека. Согласно укоренившимся представлениям, женщинам в обществе приписывается меньшая ценность, чем мужчинам» [7].

В действительности гендерные стереотипы очень живучи и в историческом развитии традиционно закрепили представления о «женском и «мужском». Эти представления ретранслируются через материальную и духовную культуру посредством механизма социальной наследственности, безусловно, с привнесением конкретно-исторической надындивидуальной коррекции. Общество на протяжении веков отшлифовало в качестве «женского» всё пассивное, уступчивое, мягкое, гибкое, заботливое и т.д., в качестве «мужского» – всё активное, воинственное, прямолинейное, честолюбивое, волевое и т.д. И как результат репродуцируется основной гендерный стереотип: восприятие женского как второстепенного, несовершенного и слабого, а мужского – сильного и первейшего. Этот факт составляет гендерную асимметрию общества и в наше время.

Универсальными гендерными стереотипами являются следующие: оправдание доминирующего положения мужчины в приватной и общественной сфере; жесткое разделение ролей женщин и мужчин; признание доминантным для женщины рождение и воспитание детей, забота о ближнем; существование двойных стандартов в оценке поведения полов.

Гендерные стереотипы выполняют определенные функции, и каждая из них продуцирует асимметрию в положении полов в обществе. Рассмотрим их в изложении И.В. Васильченко:

Первая функция – ценностно-защищающая – заключается в сохранении объектов, идей, взглядов, интересов, ценных для обоих полов. Мужчины как представители группы защищают своё главенство, свою власть, своё лидерство через стереотипное представление о своей роли в семье как основного «добытчика». Женщины часто защищают свою независимость, рассматривая кухню как личные владения.

Вторая функция – ориентирующая – обеспечивает «линию» поведения при осуществлении личностью, группой отношения к другому субъекту или явлению. У мужчин часто складывается мнение о женщинах как о глупых, сварливых, недалеких, обязанных обеспечить в доме уют и пропитание. Примером такого стереотипа может служить фраза: «Женщина из ничего может сделать три вещи: прическу, салат и скандал». У женщин имеются свои предубеждения по отношению к мужчине, которые далеко не позитивны. Чаще всего женские стереотипы в отношении мужчин определяются следующими выражениями : «все мужчины пьяницы и бездельники», «мужчина для того и нужен, чтобы зарабатывать», «мужчина в доме – это крест и обуза».

Третья функция – идентифицирующая – проявляется в сохранении тождественности личности с группой и своего в ней статуса, сохранении положительного группового «Мы - образа». Например, в сознании женщин стереотипизируется и их собственная роль. Они продолжают считать, что домашняя работа является их прямой обязанностью, независимо от того, работает она или нет и какую зарплату получает. Мужчины устойчивы в своем мнении, что даже если они не работают или приносят домой значительно меньше денежных средств, чем жена, они не должны заниматься домашней работой, так как это унижает их достоинство.

Четвертая функция стереотипа – когнитивная – видится в упрощении процесса объяснения человеком своего и чужого поведения. Представления о ролях мужчин и женщин распространяются на всех индивидов без учета личностных особенностей, специфики их сознания, образования, развития, профессии, класса и выражается в формировании гендерной ментальности.

Пятая функция – идеологизирующая. Социальные стереотипы формируют и сохраняют групповую идеологию, объясняющую и оправдывающую поведение группы. Мужчины и женщины часто используют фразу «так принято» [8].

На основании рассмотрения функций гендерных стереотипов можно заключить, что образцы мужественности и женственности очень глубоко закреплены в общественном сознании и в языковой коммуникации. Мы смотрим на мир сквозь «очки» стереотипов и каждый раз вольно или невольно продуцируем их в своем индивидуальном сознании.

Большое значение в гендерной лингвистике уделяется процессам формирования субъектно-субъектных отношений между полами в процессе коммуникации.

Субъектно-субъектная (интерсубъектная) форма коммуникации нацелена на утверждение принципов соединенности, взаимосвязности мужского и женского начал. Человечество разделено на два пола, и в определённой степени они оказываются непознаваемы друг для друга, но пути сближения их можно найти, следуя субъектно-субъектной форме отношений. При интерсубъектной форме отношений важен баланс между автономностью личности и сохранением пары, партнерских отношений.

Субъектно-субъектные отношения очень важны при формировании толерантности в коммуникации, так как они основаны на гуманистических принципах, эгалитарных ценностях и идеях плюрализма. Главным фактором интерсубъектных отношений является обоюдная ответственность мужчин и женщин за принятие решений, наличие общих прав и обязанностей, а также их высокий духовный, культурный и интеллектуальный потенциал. Это очень важно для создания позитивных аспектов гендерного взаимодействия в коммуникации

Литература

1. Сапелкина Е.Е. Коммуникативное взаимодействие : социально-личностный контекст: Автореф. дис. … канд. филос. наук.- Ростов-н/Д, 2002.- С. 19.

2. Гоффман И. Гендерный дисплей// Введение в гендерные исследования. Ч. II.- Харьков; СПб., 2001.- С. 306-335.

3. см. : Бабушкин А.П. Типы концентов в лексико-фразеологической семантике языка.- Воронеж, 1996.- 104 с.

4. см. примеры: Кирилина А.В. Гендер : лингвистические аспекты.- М., 1999.- 180 с.

5. Кирилина А.В. Гендерные аспекты языка и коммуникации: Автореф. дис. … д-ра филол.наук.- М., 2000.- С.5.

6. Graddol D., Swann J. Gender voices.- Cambridge, 1989.- 432 p.

7. Кирилина А. Гендерные стереотипы в языке // Женщина плюс… 2003. - №1. - (http//www.owl.ru/conten/ womplus/p52412.shtml).

8. Васильченко И.С. Гендерные стереотипы как элементы субъективной стороны социальных изменений // Гендерные исследования и гендерное образование в высшей школе: Материалы международной научной конференции, Иваново, 25-26 июня 2002 г.: в 2 ч. - Ч.II. История, социология, язык, культура. - Иваново, 2002. - С. 96 .

Я. В. Намакштанский

Россия, Москва

Г. Борсеман-Алестедт

Швеция, Стокгольм