Глава 4. Модернизация верховной власти

279

им. Военные-отставники, работающие в бизнесе, стали, пожалуй, самыми последовательными и верными сторон­никами президента. Многие из них были бы не прочь вер­нуться на «государеву службу» в случае политической мо­билизации (правда, если бы она была подкреплена мате­риально). Но они готовятся для иной задачи — представ­лять интересы государства в бизнесе.

Итак, удельный вес военных во властных структурах в 2000-е гг. заметно возрос. Причины этого процесса кроются не только в том, что президентом РФ стал человек в пого­нах. Более того, сам приход офицера безопасности на выс­ший государственный пост был обусловлен рядом объек­тивных факторов, которые возникли задолго до Путина. Предпосылки повышения роли военных в обществе связа­ны с предыдущими годами революционных реформ, при­ведших страну к системному кризису. Крайнее ослабление государства, разрушение управленческих сетей, коррупция и беззаконие, воцарившиеся в России, привели к тому, что Кремль практически перестал контролировать ситуа­цию. Губернаторы превратились в удельных князей, оли­гархи мнили себя новыми правителями страны, медиамаг-наты шантажировали власть, чиновники получали взятки за исполнение своих прямых обязанностей. Всем им каза­лось, что теперь они правят страной, ставят условия и оп­ределяют правила игры. В этой ситуации появление проек­та «президент-военный» было вполне логичным. Кто еще мог остановить неуправляемый процесс расползания «по­литического желе», в которое превратилась Россия? Мили­таризация власти часто следует за политическими кризиса­ми, расшатывающими основы государственности. Самый бы­стрый и простой способ усиления государства — это опора на военных, которые становятся главной силой порядка.

Цели и задачи милитаризации власти

Правление Б.Ельцина породило кризис легитимности, десубординацию властных институтов и функциональный хаос. Политическая система утратила стабильность. Нару­шились традиционные связи между социальными субъек­тами, их роли стали неопределенными. Репрессивные и

280

АНАТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

контрольные функции государственной машины переста­ли исполняться или были минимизированы. Власть не име­ла широкой социальной базы поддержки. Ослабление госу­дарства было следствием того, что почти всеуправленчес­кие сети были разрушены, а гражданского общества так и не возникло. Система политических организаций КПСС-ВЛКСМ, поддерживающая связь между властью и наро­дом, так и не была заменена иной, столь же разветвленной и эффективной. Теперь институты, пронизывающие все общество, были расколоты, связи между этажами полити­ческой пирамиды нарушены, единые «правила игры» уп­разднены. После коллапса СССР горизонтальные и верти­кальные хозяйственные связи получили значительные раз­рывы, перестали существовать единые принципы управле­ния экономикой.

Наименьшим разрушениям подверглись бюрократичес­кая и военная иерархии. Но первая была крайне коррумпи­рованной и плохо управляемой. Новый президент России не доверял чиновничьему аппарату. Военные же были сре­дой, из которой он вышел и которую хорошо понимал. Военные институты, хотя и ослабли, всё же сохранили преж­ние принципы: единоначалие, идеологию патриотизма, строгую дисциплину, каналы развития карьеры. Они были менее других поражены коррупцией, легче управлялись, подчиняясь приказам, сохранили систему санкций за про­винность, руководителей здесь можно было назначать и снимать без всяких демократических процедур. Начать ук­репление власти для Путина легче всего было, восстано­вив сеть силовых структур как опору своей личной власти, а также как базу усиления контрольных и репрессивных функций государства.

Кремль не скрывал своего стремления контролировать все — и гражданское общество, и выборы, и частный биз­нес, и независимую прессу, и парламент. Усилия Путин­ской администрации последних двух лет были направлены на это: проведение форума гражданских сил, создание цен­тристского блока в Государственной Думе, изгнание из страны медиамагнатов В.Гусинского и Б.Березовского и взятие под контроль телевидения и т.п. И везде, где задачи восстановления контроля государства стояли остро, появ­