Глава 4. Модернизация верховной власти

235

ленников Альфа-банка в Кремле (В.Суркова, ААбрамова и др.); «Таней и Валей» называли неразлучных дочь Ельци­на Татьяну Дьяченко и руководителя кремлевской адми­нистрации Валентина Юмашева. Российская политика того времени погрязла в интригах и сплетнях. Это был полно­ценный кризис легитимности.

Фрагментация верховной власти происходит и на идео­логическом поприще. Отсутствие четко артикулированного «проекта Ельцина» привело к тому, что слово «реформы» заколдовывается, лишается содержания, и каждый поли­тический актор наполняет его собственным смыслом. Все­му обществу ясно, что в стране происходят реформы, но какие именно — каждый понимает по-своему. Разные час­ти сломанной государственной машины имели свой «про­ект реформ». Консенсус достигался только относительно использования самого слова «реформы», которое было так мило сердцу западных спонсоров России.

За девять лет своего правления Ельцин так и не смог интегрировать верховную власть. Ни одна государственная структура не смогла стать доминантной. В условиях вакуума власти неформальные группировки и кланы брали на себя государственные функции, ожесточенно конкурируя меж­ду собой за право выступать от имени президента. Но этот процесс создания полицентрического государства имел мало общего с настоящим разделением властей: относи­тельная независимость законодательной власти от испол­нительной оставалась только в федеральном центре и была скорее результатом плохого управления, нежели осмыс­ленной политики. О независимости власти судебной никто и не помышлял. Суды оставались во власти исполнитель­ных органов как в центре, так и в регионах и, кроме того, испытывали давление и со стороны органов прокуратуры. Таким образом, в ельцинский период произошел распад верховной власти. Диффузия власти привела не к демокра­тическому разделению ветвей, а к управленческому хаосу.

236

AHA ТОМИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ

4.3. Политические реформы в.Путина

Итак, правление Ельцина породило кризис легитимно­сти, деинституционализацию, функциональный хаос и десубординацию властных институтов. Поэтому Владимир Путин, став в 1999 г. преемником Ельцина, прежде всего был вынужден заняться восстановлением государственных институтов и управляемости. Усиление государства в этот период объективно означало выполнение следующих за­дач: институционализацию политического процесса; ре-субординацию политической системы; восстановление функциональной спецификации институтов; внедрение со­гласительных стратегий принятия решений; возвращение утраченного консенсуса между ветвями власти; стабилиза­цию политических процедур; упорядочение использования государственных ресурсов и контроля центральной власти над ними.

Сложность выполнения этих задач была усилена тем, каким образом Путин стал президентом. Он совершил го­ловокружительную карьеру от подполковника КГБ, через вице-мэра Санкт-Петербурга в 1994 г. до президента стра­ны в 2000 г. Будучи человеком «большого скачка», Путин в период своего молниеносного взлета постоянно испыты­вал острый кадровый дефицит. Его друзья и знакомые, на которых он мог бы опереться и доверять им, слишком от­ставали в своей карьере. Поэтому Путин находился в свое­образном вакууме, когда он, перемещаясь с одного высо­кого поста на другой, не успевал подтягивать на более высокие посты своих людей, и какое-то время оставался почти без поддержки. Это обстоятельство накладывало се­рьезный отпечаток на проводимые им реформы, вынуж­дая искать опоры в действующих кадрах, даже если они его не устраивали. Кадровая чехарда, сопровождавшая всё прав­ление Ельцина, сменилась штилем: первые два года пу­тинского правления никого не увольняли. Но новые кадры постепенно подтягивались в эшелоны власти.

Реформа политической системы не заставила себя дол­го ждать: уже через пять месяцев после победы на выборах в марте 2000 г. Путин меняет систему взаимоотношений