33 Глава 2. Избирательная ситуация в современной России...

Что касается региональных элит и их влияния на элек­торальные процессы, то во многом оно зависит, в силу общей вышеописанной элитной диспозиции, от внутри-элитных взаимоотношений. Как никогда для российских условий актуальны слова известного итальянского поли­тика Аминторе Фанфани: «Для правящего большинства наибольшую опасность представляют меньшинство в соб­ственном лагере».

Иначе говоря, конфликты в элитной среде, наличие не­консолидированных и кОнфронтирующих между собой элитных групп представляют основную причину нестабиль­ности власти, чреватую ее сменой. Это характерно и для федерального* и для регионального уровня элитных взаи­модействий.

Что касается последнего, то, анализируя структурные характеристики современных региональных политических элит, имеет смысл обратиться к данным прежде всего об их высшем составе: глав администраций {президенты рес­публик и губернаторы) и их заместителей, глав региональ­ных правительств и законодательных собраний⁵.

По состоянию на 2002 г. вот как характеризуется этот состав по Южному федеральному округу (13 субъектов РФ). Средний возраст — 53,6 г. Образовательный уровень — все имеют высшее образование, 41,2 % -—два и более высших образования; 33,3 % — ученую степень кандидата или док­тора наук. По первому высшему образованию 72 % окончи­ли технические и сельскохозяйственные вузы. 64 % имеют опыт партийно-советской работы. Средний срок пребыва­ния в партийной номенклатуре — около 10 лет. Более поло­вины характеризуемого слоя региональной элиты начали свою трудовую биографию простыми рабочими или колхоз­никами (остальные — студентами, военнослужащими).

См.: Агапонов А.К. Проблемы ответственности в политико-админис­тративном управлении: региональный аспект. — Ростов н/Д, 2002.

Данные получены путем анализа биографических характеристик 36 руководителей (исполнительных и законодательных органов) регио­нов 13 субъектов РФ Южного федерального округа.

2. Техн. избир. камп.

Технологии избирательных камланий

34

35

Глава 2. Избирательная ситуация в современной россии...

Приведенные данные говорят о том, что современная российская региональная элита хотя и называется пост­советской и по своим идеологическим установкам уже зна­чительно отдалилась от советских реалий, но по социаль­ному происхождению, исходной профессиональной мен-тальности, опыту и методам управленческой деятельнос­ти еще во многом преемственна прежней советской регио­нальной элите.

Значительный интерес в изучении проблем российских политических элит представляют региональные элиты по­лиэтнических регионов.

Располагая материалами по Северо-Кавказскому реги­ону, обратимся к этому примеру. Административно-поли­тические элиты Северного Кавказа занимают промежу­точное положение между властью Центра, местными эли­тами и населением. Поэтому в их менталитете, с одной стороны, отражаются общефедеральные подходы* ответ­ственность перед Центром. Но, с другой, нельзя не учи­тывать действия как местных социальных и политичес-. ких интересов, так и своеобразия региональной менталь-ности. Именно последнее заставляет обозначать властные элиты республик региона как этнократические, ибо дан­ный фактор выступает основным элитообразующим век­тором⁶.

Этнизация республиканских политических элит.— слож­ный, и многоуровневый феномен, сводимый к механиче­скому увеличению в их рядах числа представителей ти­тульного для каждой республики этноса. Тем не менее степень проявленности данной тенденции наиболее нагляд­но прослеживается именно на основе возрастания пред­ставленности титульного этноса.

В последнее время апелляции к терминам, отражающим значимость этнического фактора в формировании региональных элит, встреча­ются все чаще. См., например: Волков В. Этнономенклатура и рас­пад государства // Свободная мысль. 2000. № 9, 10.

Обращаясь к непосредственной характеристике полити­ческих ориентации и управленческих установок северо-кав­казских административно-политических элит, подчеркнем, что и здесь представленность в составе элит далеко не во всем соответствует национальному, составу республик.

Так, на высшем уровне среди руководства республи­канских органов власти насчитывается менее 10 % рус­ских при общей численности русского населения в Севе­ро-Кавказских республиках, составляющей около одной четверти. Данные показатели выравниваются в среднем звене (руководители отделов, служб и т. п.)* К сожале­нию, они лишь готовят решения, но не принимают их. Такие кадровые перекосы в итоге сказываются на межна­циональных отношениях, приводя к конфликтам, неоправ­данным миграциям и вытеснению так называемых «не­коренных» с территорий республик. С учреждением феде­ральных округов эти процессы замедлились, однако ко­ренного поворота пока не наблюдается.

Большое значение для понимания структуры и функ­ций региональных политических элит, а также их роли и места в политико-административном и социальном управ­лении имеют характеристики их взаимодействия с други­ми элитными группами, и прежде всего с бизнес-элитами.

В целом рисунок взаимодействия предпринимателей с политической властью многоверсионен и складывается в разных формах в Центре и регионах.

Наиболее распространенными выступают формы взаи­модействия и влияния, имеющие косвенный или опосре­дованный характер. Российский бизнес, как и в прошлые исторические периоды, предоставлявшие ему возможность развития, подчинен бюрократическим структурам, опаса­ется их, по преимуществу придерживается дистантно-от­страненного отношения к власти. Он, в своей массе, рас­сматривает власть не как партнера, а как товар-услугу или «крышу». Некоторая часть крупных и деятельных

36

Технологии избирательных кампаний

бизнесменов, предпринявших попытки «хождения во власть», создания общественно-политических движений, отражающих интересы предпринимательства, убеждает­ся в том, что их влияние на политический процесс суще­ственно в том случае, когда совпадает с основными инте­ресами административно-политической элиты. Попытка бизнес-элиты завоевать собственные устойчивые позиции в рамках административной элиты пока не завершена и всячески парируется властью, которая старается оставить бизнесменов на вторых позициях.

Что касается более конкретных характеристик взаи­моотношения региональных политических элит и бизнес-элит, то, на наш взгляд, наиболее удачный подход к этой проблеме был предложен известными исследователями А. Чириковой и Н. Лапиной⁷.

Они выделили несколько моделей взаимодействия биз­неса и власти, которые в настоящее время сложились в регионах России. Первая модель — это модель «патрона­жа», предполагающая административный диктат власти над бизнесом. Вторая — модель «партнерства», в рамках которой представители бизнеса и власти эффективно взаи­модействуют. Третья модель —«борьба всех против всех». Четвертая — «приватизация власти», когда власть конт­ролируется или формируется экономической элитой.

Кстати говоря, вынося суждения о политической орга­низации современного российского общества, предприни­матели обращают внимание на ее слабую структуриро­ванность. В современной России, на их взгляд, подлин­ных политических партий практически не существует. По­литические организации не знают, на какой слой опира­ются, не имеют четкой убежденности, программы, идей.

Что касается взаимоотношений элиты интеллигенции, культуры и современной политической элиты, то оно ук-

7

См.: Лапина Н., Чирикова А. Региональные элиты в РФ: модели по­ведения и политические ориентации. — М., 1999. С. 85-94.

37 Глава 2. Избирательная ситуация в современной России...

ладывается в три основные модели их взаимодействия: патронаж, конфликт, партнерство. В качестве подвида партнерской модели можно выделить также «сервисную» модель, когда часть культурной элиты, несколько дистан­цируясь от власти, работает на заказ. Она как бы индиф­ферентна к политическим ориентирам, а обслуживает тех, кто заплатит. Вместе с тем, наряду с таким конформооб-разным отношением, часть элиты демонстрирует свою са­мостоятельность и идейную ориентированность. Она пре­тендует на роль самостоятельного субъекта политическо­го влияния, с которым можно войти в альянс, родствен­ный бюрократической или политической группе.

В то же время значительная часть региональной куль­турной элиты ратует за изменение и усиление роли госу­дарственной культурной политики, оздоровление и значи­тельное повышение ответственности политической элиты, социальную поддержку малообеспеченных слоев населе­ния. Очевидно, что в составе ее ценностных ориентации ныне вновь более представлены этатистские и эгалитари­стские установки. Похоже, что ив установках федераль­ной и региональной политической элит становятся также заметны сдвиги в эту сторону.

Наряду с этим следует подчеркнуть, что социальная база, функции культурных элит, направленность их дея­тельности существенно различаются в зависимости от уровня (федеральный, региональный, местный). На феде­ральном уровне элита культуры сильно политизирована, для нее характерна значительная утрата связи с нацио­нальной культурой. Она, по существу, стала базой для воспроизводства системы западных культурных норм, цен­ностей. И новая ее генерация живет в системе прозапад­ной субкультуры.

Оппозиционная часть федеральной культурной элиты и значительная часть региональной и местной элиты со­риентированы в значительной мере на почвеннические

38

Технологии избирательных кампаний

настроения, национальные ценности. Ведущей тенденци­ей в ее развитии становится национальное обособление, традиционализация и воспроизводство ценностей предше­ствующих культурных эпох.

Завершая обсуждение поставленных проблем и роли ре­гиональных элит, следует подчеркнуть ряд важных тео­ретических и практических моментов, важных для после­дующей теоретической и практической работы.

Ныне элитизм в российской теории и практике полити­ческого управления постепенно возрождается. Но есть эли­тизм и «элитизм». Эта проблема сейчас наиболее акту­альна для России.

С точки зрения перспективы в современном обществе демократическая элита, включающая в свой состав раз­личные субэлиты, не может быть закрытой аристократи­ческой кастой и тем более кликой. Она должна быть от­крытой, мобильной, постоянно обновляющейся. В против­ном случае ее ждет разложение, упадок й вырождение, как следствие бюрократизма, коррупции и других гибель­ных для элиты явлений, либо же это связано с дезоргани­зацией и дезинтеграцией государства. Или же следует ожидать курса на обособление-общества, руководимого такой элитой.

Новая элита должна быть заинтересована в стабильно­сти общества и его поступательном развитии, она должна преодолеть зародившийся еще в индустриальную эпоху «технократический комплекс» веры в непогрешимость собственного знания, пренебрежительного отношения к ценностям российской культуры, якобы полностью за­крытой для модернизации. Только такая элита будет до­биваться взаимопонимания политических сил, граждан­ского мира, развития местного самоуправления, постоян­но стремиться к достижению новых практических резуль­татов. В противнЪм случае нельзя исключить новые соци­ально-политические потрясения, откаты назад.