4.1.8. О приоритете унифицированных материально-правовых норм над материальными нормами, применимыми в силу коллизионных норм российского права

Пунктом 3 ст. 1186 определено, что, если международный договор Российской Федерации содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается.

Приоритет унифицированных материально-правовых норм основан на п. 4 ст. 15 Конституции и п. 2 ст. 7 ГК РФ, которые определили, что если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные гражданским законодательством, то применяются правила международного договора.

Однако в области договорных обязательств в правоотношениях с иностранным элементом применение указанных норм имеет определенные особенности.

Основная особенность заключается в том, что приоритетом в регулировании указанных обязательств имеет право, выбранное сторонами (п. 1 ст. 1211 ГК РФ), т.е. применимое право определяется на основании автономии воли сторон (lex voluntatis).

На первый взгляд может показаться, что указанный приоритет основан на внутригосударственной норме российского законодательства, что противоречит п. 3 ст. 1186 ГК РФ. Однако возможность выбора права, применимого к договорным обязательствам, обусловлена не п. 1 ст. 1211 ГК РФ, а ее соответствием статье 6 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., которая определила, что стороны такого договора могут исключить применение Конвенции либо, отступить от любого из ее положений или изменить его действие. Венская конвенция, как международный договор, вступивший в силу для России, входит в ее правовую систему. Именно этим обеспечивается действие принципа автономии воли применительно к договорам по международной купле-продаже товаров, предусмотренного п. 1 ст. 1211 ГК РФ, и, соответственно, его приоритет перед унифицированными материально-правовыми нормами.

Использование предоставленного, как международным, так и внутригосударственным актом, права выбора применимого права широко используется сторонами в международном коммерческом обороте. И здесь следует учитывать еще одну особенность.

Пунктом 4 ст. 15 Конституции РФ определен приоритет норм международных договоров, входящих в российскую правовую систему. Однако понятие "правовая система Российской Федерации" не тождественно понятию "российское законодательство".

Это следует учитывать в случае выбора применимого права сторонами. Если в результате такого выбора они соглашаются применить российское право, то в этом случае речь идет о применении российской правовой системы, частью которой является Венская конвенция 1980 г., которая будет применима в соответствии с п. 3 ст. 1186 ГК РФ. Если же стороны выбрали применимым к договору российское законодательство, то в этом случае речь должна идти о применении материальных норм гражданского законодательства России, а не унифицированных норм Венской конвенции 1980 г.

Такое различие имеет под собой фундаментальное теоретическое основание. Как подчеркивает Л.Б. Тиунова: ".... три основные компонента правовой действительности (правовые идеи (правосознание), правовая деятельность (правоотношения), правовые институты (нормы права - В.К.), слитые воедино и трактуемые как феномен, возвышающийся над базисом, им в конечном счете детерминированный, и составляют понятие "правовой надстройки". Те же компоненты, но в ином аспекте, взятые как структурированная и особо функционирующая целостность, обладающая относительной самостоятельностью, "саморазвивающаяся" по своим специфическим закономерностям, составляют понятие правовой системы" *(320). И далее: "Система правовых норм является концептуальной по своей природе, ибо ее элементы представляют собой логические модели общего характера. Этим определяются закономерности ее функционирования и развития. Система же законодательства имеет искусственную природу и представляет собой систему внешних (словесно-документальных) форм выражения правовых норм" *(321). Свойства объективности такого правового явления как правовая система обусловили закрепление Конституцией РФ действующих в России международных договоров в качестве имманентной части именно правовой системы, а не системы российского законодательства. Это обстоятельство следует учитывать при заключении договоров купли-продажи с иностранными партнерами, чтобы ясно сформулировать в его положениях условие, отражающее интерес по применению Венской конвенции 1980 г., или исключению ее действия.

В правоприменительной практике МКАС при ТПП РФ ситуация, когда в результате реализации принципа автономии воли сторон, исключалось применение Венской конвенции 1980 г., а применялись материальные нормы гражданского законодательства, возникала неоднократно. При этом суд с учетом всех обстоятельств учитывал действительную волю сторон, имели ли они намерение исключить Венскую конвенцию или нет. Практика показывает, что исключение Венской конвенции и соответственно унифицированных метериально-правовых норм происходило в основном двумя путями: 1) прямым указанием на применение норм Гражданского кодекса РФ или материального права; 2) выбором в качестве применимого российского законодательства.

Так, в тексте договора между нидерландской фирмой - продавцом (ответчик) и украинской организацией-грузополучателем (ответчиком) имелось условие, непосредственно регламентирующее законом какого государства должны определяться права и обязанности сторон. В разделе договора "Штрафные санкции" имелось условие следующего содержания: "в остальном имущественная ответственность по настоящему контракту определяется в соответствии с Гражданским кодексом РФ. Более того, в имеющихся материалах дела, переписке, в исковом заявлении и в отзыве на заявление, а также при изложении своих позиций в заседаниях МКАС стороны ссылались на нормы ГК РФ. Исходя из указанных обстоятельств МКАС пришел к выводу о применимости к существу спора норм ГК РФ, а не Венской конвенции *(322).

В споре между германской фирмой (продавец) и российской организацией (покупатель) МКАС установил, что стороны в контракте предусмотрели выбор в качестве применимого российское законодательство. И хотя коммерческие предприятия сторон находятся в Германии и России, участниках Венской конвенции, МКАС при разрешении спора использовал нормы ГК РФ *(323).

По делу N 227/2001 (решение от 15.05.2002) МКАС установил, что датская фирма (продавец) и российская организация (покупатель) предусмотрели применение к их отношениям гражданского законодательства Российской Федерации. При отсутствии обеих сторон в заседаниях по делу суд не смог установить имели ли стороны намерения исключить применение Венской конвенции 1980 г. В этих условиях МКАС применил к разрешению спора ГК РФ *(324).

Еще одна особенность приоритета унифицированных материальных норм на примере Венской конвенции 1980 г. заключается в основаниях применения содержащихся в ней правил в качестве норм применимого права, либо в качестве условий договора. Важность решения этого вопроса обусловлена тем, что в первом случае при противоречии норм Конвенции соответствующим нормам применимой национальной правовой системы должны применяться первые, т.е. нормы Конвенции (п. 4 ст. 15 Конституции РФ, п. 3 ст. 1186 ГК РФ). Если же нормы Конвенции инкопорированы в договор в качестве его условий, то в случае указанного противоречия применяться должны нормы применимой национальной правовой системы.

Практическое значение имеет проблема, в каких случаях Венская конвенция выступает в качестве части применимой правовой системы (применимого права), а в каких - в качестве условий договора.

В правовой литературе высказано следующее мнение: "Ссылка в договоре на Венскую конвенцию инкорпорирует ее положения в договор как его условия. Если они противоречат применимому национальному праву, к которому отсылают нормы международного частного права, приоритет отдается национальному праву. Если стороны избрали право государства-участника Конвенции..., то положения Конвенции действуют в качестве норм, входящих в систему национального права. Соответственно исключается вопрос о приоритете каких-либо иных норм национального права" *(325). Данная позиция требует определенного уточнения.

Квалификация норм Венской конвенции в качестве условий договора в случае ссылки на нее в соглашении между сторонами возможно в определенных случаях: 1) если стороны не относятся к государствам-участникам конвенции; 2) если коммерческие предприятия сторон находятся в одном государстве, при это не важно, что сами стороны могут иметь принадлежность к различным государствам; 3) если предмет договора не соответствует сфере применения Конвенции. В указанных ситуациях применимость норм Конвенции, выступающих как условия договора, должна не противоречить императивным нормам применимого права.

Если же стороны договора относятся к государствам-участникам Конвенции, отсылка в договоре к Венской конвенции, а не выбор компетентной правовой системы, означает, что состоялся выбор именно правовой системы, т.к. в большинстве случаев Венская конвенция будет выступать в качестве части правовой системы каждого из этих государств. В этом случае приоритет должны иметь нормы Венской конвенции при их противоречии нормам применимой правовой системы, т.к. они уже выступают не как условия договора, а как унифицированные материально-правовые нормы, имеющие приоритет перед аналогичными нормами внутригосударственного права в силу п. 3 ст. 1186 ГК РФ.