3.2.2. Роль принципа тесной связи в международном правовом регулировании международных частных отношений

Международным сообществом были предприняты значительные усилия по нормативному закреплению принципа тесной связи в международном праве.

Одним из первых международных договоров, в котором закреплялся принцип тесной связи, стала Конвенция об юрисдикции, применимом праве и признании решений об усыновлении (Гаага, 1965 г.).

В настоящее время указанный принцип закреплен более чем в двух десятках международных договорах, регулирующих различные аспекты международных частных отношений.

Анализ указанных договоров позволяет отметить следующие особенности международно-правового регулирования этого института.

До 1980 г. речь шла только о самом принципе тесной связи без нормативного закрепления его критериев, что в целом позволяло делать вывод о его расплывчатости и неконкретности. Так, в Конвенции о кодексе поведения линейных конференций (Женева, 1974 г.) определено, что при отсутствии договоренности сторон применяется право, которое, по мнению примирителей, наиболее тесно связано с данным спором. Конвенцией о праве, применимом к режимам собственности супругов (1978 г.) в отношении режима собственности супругов закреплен подход в применении права, с которым, принимая во внимание все обстоятельства, она наиболее тесно связана. Однако такие неконкретные формулировки не могли удовлетворять практику правоприменения.

Мощное развитие принцип тесной связи получил в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам 1980 г. (Римская конвенция 1980 г.). Поиски наиболее объективного критерия связи спорного правоотношения с имманентной ей национальной правовой системой привели к нормативному закреплению в этом качестве генеральной презумпции принципа, содержанием которой является тесная связь договора со страной, в которой сторона, осуществляющая исполнение, являющееся характерным для данного договора, имеет в момент заключения договора свое обычное местожительство или находится административный центр корпоративной или единоличной организации. При этом Конвенция уточняет указанный принцип, сформулированный хотя и достаточно конкретно, но в общем виде, рядом частных презумпций (критериев) относительно определения страны, к которой принадлежит сторона договора, осуществляющая исполнение, характерное для договора. Так, применительно к сфере профессиональной предпринимательской деятельности страной, с которой договор наиболее тесно связан, будет страна местонахождения основного коммерческого предприятия стороны, осуществляющей указанное исполнение. Однако Конвенцией установлен приоритет норм договора в вопросе определения исполнения, являющегося характерным: если по условиям договора, его исполнение должно осуществляться в ином месте, нежели местонахождение ее основного коммерческого предприятия, договор тесно связан со страной местонахождения такого иного места (п. 2 ст. 4). В последующих пунктах ст. 4 Конвенции установлены критерии тесной связи для договоров, предметами которых являются: недвижимость (местонахождение недвижимости); перевозка товаров (договор наиболее тесно связан со страной в которой в момент заключения договора перевозчик имел свое основное коммерческое предприятие, или является также страной местонахождения места погрузки или разгрузки, или страной местонахождения коммерческого предприятия грузоотправителя).

Определяя принцип тесной связи и наиболее характерные презумпции этой связи Конвенция закрепляет гибкий подход, который наиболее ярко раскрывает суть принципа тесной связи - если из обстоятельств дела в целом явствует, что договор имеет наиболее тесную связь с иной страной, чем вышеизложенные правила, то эти правила не применяются (п. 5 ст. 2). Иными словами сколь бы не объективны были закрепленные нормативно критерии принципа тесной связи они всегда будут "страдать" определенной негибкостью и неадекватностью самому принципу. Именно поэтому в Конвенции закреплен самый гибкий принцип тесной связи - в случае невозможности применить нормативно закрепленные презумпции принципа тесной связи применяется право страны, определимое из обстоятельств дела в целом.

Римская конвенция 1980 г. дала новый мощный толчок развитию принципу тесной связи, обусловленный интенсификацией международного коммерческого оборота и процессами глобализации. Начиная с 1980 г. усилия международного сообщества были сконцентрированы на поиске и детальном определении критериев тесной связи спорного правоотношения с правовой системой в конкретных сферах правовой действительности.

Были выработаны следующие виды генеральных презумпций, закрепляющих критерии определения применимого права на основе принципа тесной связи:

деловые отношения между сторонами (ст. 8 Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров 1986 г.);

обстоятельства, известные сторонам или предполагаемые ими в тот или иной момент до заключения или при заключении договора о финансовом лизинге и факторинге (ст. 3 Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге и ст. 2 Конвенции УНИДРУА о международном факторинге);

любые субъективные и объективные элементы контракта (ст. 9 Межамериканской конвенции о праве, применимом к международным контрактам).

Особенностью международно-правового регулирования принципа тесной связи является определенная ограниченность в нормативном закреплении конкретных презумпций, отражающих существо тесной связи. Это обусловлено трудностями согласования единой позиций при подготовке конкретных норм, регулирующих этот институт в силу противоречивости интересов различных государств, их политическими, культурными и экономическими обычаями, вековыми традициями правопонимания в регулировании тех или иных аспектов социальной действительности.

Именно поэтому дальнейшее мощное развитие данный принцип получил в национальных законодательствах по МЧП, которые принимались после вступления в силу Римской конвенции 1980 г.