2.1.3.2. Система внутригосударственных отношений - базис национальной правовой системы

Как уже отмечалось, вне предмета исследования остается до сих пор одно из важнейших явлений социальной действительности - особая организация, взаимозависимость и взаимообусловленность общественных отношений, являющихся объектом как правовых систем, в целом, так и международного частного права, в частности. Если международные отношения, как системные явления были предметом детального теоретического исследования *(131), то этого нельзя сказать о внутригосударственных отношениях. В многочисленных исследованиях признавался только факт их существования, как реальность, выступающая объектом правовой системы. Признавалось также, что специфика общественных отношений определяет особенности их правового регулирования, что в конечном счете является одним из конституирующих критериев для систематизации отраслей права. Но в теоретическом плане не ставился вопрос о существовании внутригосударственных отношений как системных явлений, объективно существующих как целостное социальное явление в виде системы внутригосударственных отношений. Самое большее, что было достигнуто в этом направлении, признание факта существования системы внутригосударственных отношений. Однако из факта такого признания не следовало дальнейшее исследование специфики правового регулирования отношений и связей, возникающих при взаимодействии, а не отражении (А.А. Рубанов), национальных правовых систем, элементов систем, а также при их взаимодействии с другими системами и их элементами. Однако именно такая постановка предмета исследования является теоретической основой для выявления правовых закономерностей взаимодействия национальных правовых систем. Указанные системы взаимодействуют не только потому, что являются социальными системами и взаимодействие является их объективным свойством, но и потому, что взаимодействуют, лежащие в их основе внутригосударственные общественные отношения, как системные явления, находящиеся в определенных связях с основанными на них системами внутригосударственных отношений. Более того, объективно безосновательно и теоретически бессмысленно исследовать взаимодействие одних систем без учета их места в социальной действительности и наиболее существенных связей с другими социальными (системными) явлениями. Признавая факт существования национальных правовых систем в основном из факта существования государств, как социальных явлений, теоретические исследования не касались применения системно-правового метода для исследования внутригосударственных отношений. Однако вполне логично предположить, что если совокупность правовых норм (позитивное право), правовая идеология и судебная практика формируют объективную социальную целостность - национальную правовую систему *(132), то отношения, лежащие в основании (базисе) этих систем то же находятся в определенной упорядоченности, взаимосвязи и взаимообусловленности. Иной подход означал бы признание объективности существования правовых систем из самих себя, что прямо противоположно диалектическому методу правовых исследований и при дальнейшем изучении правовых явлений предполагает обоснование их сущности из сущности других правовых явлений. Весьма наглядно такой подход проявился в исследовании феномена публичного порядка в международном частном праве. На нем были основана большая часть теорий публичного порядка, как например, теория "социальной цели законов публичного порядка" Пилье *(133), генетическая и статическая доктрины публичного порядка у А.А. Пиленко *(134), теория "молчаливых привязок" Габихта *(135), теория крепости привязок М.И. Бруна *(136) и др.

Системный подход содержит существенный теоретический ресурс для исследования, как правовых закономерностей взаимодействия национальных правовых систем, так и выявления социальной природы правового опосредования, а также конкретных правовых институтов, регулирующих это взаимодействие. Когда Е.Т. Усенко пишет, что "из того факта, что международное право и право внутригосударственное представляют собой самостоятельные правовые системы, не подчиненные друг другу, вытекают два положения: во-первых, внутригосударственный закон или иной правовой акт государственной власти не может быть непосредственным источником международного права и, во-вторых, международный договор или международно-правовой обычай не может быть непосредственным источником внутригосударственного права, или, иначе говоря, не может иметь непосредственного действия на территории государства" *(137), он имеет ввиду внешние проявления взаимодействия двух самостоятельных систем, обусловленные их свойствами и качествами и находящиеся в причинно-следственной связи. Однако автор не ставит другого вопроса: если существуют правовые системы, как самостоятельные социальные явления, то их можно рассматривать как следствие других социальных явлений и процессов. Это объективно предполагает диалектический подход. То есть, вполне закономерно, что необходимо выявить причинные закономерности существования самостоятельных правовых систем. Такая постановка вопроса объективно выводит нас на рассмотрение общественных отношений, лежащих в основе правовых систем, но не как некой суммативной совокупности, а как системных явлений социальной действительности.

Общественные отношения возникают не сами по себе. Это отношения прежде всего между людьми. Но если каждый человек будет сам устанавливать правила поведения для себя и других, то не будет ни общества, ни государства. Именно через посредство права государством упорядочиваются отношения в обществе, и только таким порядком, который обусловлен самим обществом. Государство, призванное выполнять свое главное социальное предназначение - упорядочение общественных отношений, тем самым удовлетворяет одну из самых основных социальных потребностей людей, которые и составляют этой общество - согласование их потребностей, интересов, воль ради существования и самого общества, а значит и ради существования их самих. Конечно, нельзя рассматривать право только как порождение государства. Оно создается людьми. Причем процесс его создания обусловлен процессами, происходящими как в государстве, так и в обществе - в его социально-экономическом базисе. В этом процессе участвует не только государство, но и общественные институты. Государство и право, будучи по своей сути системными социальными явлениями, в вопросе о соотношении друг с другом рассматриваются обычно вне их системности. Вместе с тем, именно системный анализ позволяет сделать вывод, что ведущая роль государства по отношению к праву как раз и обусловлена системным характером их соотношения.

Прежде всего, необходимо исходить из того, что государство, как системное явление, находится в определенном соотношении с обществом, а конкретнее системой его социально-экономических отношений. С другой стороны, общество составляют люди и их социальные группы, призванные удовлетворять те или иные социальные потребности. Возникающие между ними связи и отношения образуют целостность - систему внутригосударственных отношений.

Закономерен вопрос: почему внутригосударственные отношения образуют системную целостность? Методологические подходы для исследования этой проблемы были предложены Е.А. Поздняковым применительно к системе межгосударственных отношений, но которые вполне обоснованно могут быть использованы для исследования системных свойств внутригосударственных отношений. Е.А. Поздняков пишет: "Всякая система может рассматриваться как целостное образование, если она, как минимум, охватывает явления однопорядковые, соизмеримые, явления одного качественного уровня, связанные отношениями неразрывной взаимосвязи и взаимодействия" *(138).

Однопорядковость является первичным подходом в рассмотрении явлений как систем. Именно потому, что в основе (базисе) международного права лежат только однопорядковые межгосударственные отношения, надстройка над этими отношениями определяется характером и свойствами этих отношений, а точнее структуры системы межгосударственных отношений. В силу того, что структура указанной системы представляет определенным образом организованную совокупность связей между государствами, надстроечные отношения опосредующие эти связи направлены на их регулирование. Таким образом, комплекс правовых явлений, входящих в надстройку структуры системы межгосударственных отношений в свою очередь должен быть однороден своему базису. Указанной надстройкой является международное право, характеризуемое также системными признаками.

Системный подход к международному праву позволяет сделать вывод, что его базисом не могут выступать иные международные отношения, чем межгосударственные. Это предопределено объектом международного права, в качестве которого выступает структура системы межгосударственных отношений. Таким образом, иные международные отношения, в том числе международные отношения между частными лицами или частного характера не могут входить в систему межгосударственных отношений. Здесь необходимо заметить, что критерий субъекта общественного отношения не дает объективной картины о специфике межгосударственных общественных отношений. Государства также могут выступать между собой в качестве субъектов частных отношений, а также вступать в частные отношения с юридическими и физическими лицами. Однако такие отношения не относятся к межгосударственным, в силу того, что ключевым звеном системы межгосударственных отношений выступает ее структура, которая сама представляет совокупность (целостность) определенным образом организованных связей между государствами. В основе этих связей лежат специфичные потребности государств во взаимодействии и сотрудничестве в целях обеспечения их существования посредством межгосударственных связей и отношений. В рамках этих отношений удовлетворяются специфичные интересы государств, направленные на поддержание в равновесии системы межгосударственных отношений посредством установленных между ними связей. На основе частных потребностей и интересов объективно не может быть создан какой-либо комплекс связей в силу их разнородности с потребностями и интересами государств, определяющих совокупность (целостность) связей в рамках структуры системы межгосударственных отношений.

Как отмечает Р.А. Мюллерсон: "То обстоятельство, что государство, являясь элементом международной системы, в основном находится вне ее, подчеркивает необходимость изучения соотношения международного и национального права как различных систем права. Входя в различные более широкие системы, являясь их регулирующими подсистемами, они не могут образовать единую целостную систему..." *(139). Автор признает невозможность вхождения международной и национальных систем права в единую систему, как объективно существующую реальность. Однако обоснование такой объективности автором не дается. Применяя системный метод, он не углубляется в собственно системный анализ, т.е. раскрытие тех или иных аспектов социальной действительности через системные свойства социальных явлений, в данном случае систем права.

Для объяснения причин невозможности вхождения систем международного и национального права в единую систему необходимо прежде всего исходить из того, что указанные системы являются следствием, соответственно систем межгосударственных отношений и внутригосударственных отношений. В социальной действительности они выступают не только сами по себе, и даже не столько сами по себе, а, как надстройки указанных систем. Кроме того, несмотря на то, что одним из ключевых элементов каждой из систем выступает государство, оно выступает в этих системах в разных качествах. В системе межгосударственных отношений конкретное государство не является определяющим социальным явлением для системы. Таковым является не отдельное государство, а совокупность государств, взятая вместе, или в определенной части этой совокупности. Исключение одного государства в определенной мере может изменить конкретно-историческое содержание системы межгосударственных отношений, но не ее инвариантную структуру, т.е. система останется системой. Именно этим обстоятельством определяется характер, содержание и в конечном итоге сущность системы межгосударственных отношений и, соответственно, ее надстройки. Она представляет совокупную целостность связей и отношений не одного государства с другими, а всех или определенной части всей совокупности государств. Таким образом, конкретное государство в этой системе не является ее ключевым звеном, связи и отношения с которым определяют сущностные черты этой системы. Указанные черты этой системы определяет особым образом организованная целостность связей и отношений между государствами. Как отмечает Э.А. Поздняков: "Понятие "элемент" применительно к целостной сложноорганизованной системе есть: понятие условное, относящееся к системно-морфологическим, а не системно-структурным характеристикам объекта. Утверждение о том, что элементами системы являются государства, международные организации и т.д., ничего еще не говорит о специфике системы межгосударственных отношений как целостности" *(140).

Совсем иную картину мы наблюдаем при исследовании системы внутригосударственных отношений. Здесь мы видим, что государство также элемент системы. Но его роль в этой системе качественно иная. Государство является ее ключевым элементом. Если его убрать, то исчезнет система внутригосударственных отношений. Это будет, например, нравственная система общества, т.к. в ней будут существовать связи и отношения между людьми, или какая-либо другая, но не система внутригосударственных отношений. В силу своего особого, ключевого характера именно совокупность связей и отношений государства с другими социальными явлениями (людьми и их социальными группами) образует вполне конкретную целостность однородных связей и отношений, институализированную в систему внутригосударственных отношений.

Указанные связи и отношения не пересекаются со связями и отношениями, которые возникают между государствами в рамках взаимодействия в мировой системе социально-экономических отношений. Это предопределено тем обстоятельством, что несмотря на то, что одной из сторон и тех и других связей и отношений выступает государство, но противоположной стороной связей и отношений в системе межгосударственных отношений выступают другие государства или группы государств, а в системе внутригосударственных отношений люди и образуемые ими социальные группы. То есть, возникают разнонаправленные, разнокачественные и, главное, разнородные связи и, соответственно, отношения. Несмотря на то, что одним из источников этих связей и отношений выступает государство, "в сложноорганизованной системе важны не элементы или ее части сами по себе, а те связи и отношения, в которых они находятся и которые как раз и характеризуют жизнедеятельность системы, важен особый для каждой системы способ связи элементов системы, благодаря которому система функционирует и развивается" *(141).

Если рассматривать государство как самостоятельный системный элемент, то на этой основе можно было бы только прийти к выводу о едином характере возникающих на его основе связей и отношений и существовании единой мировой системы. Следствием такого вывода было бы признание факта существования единой системы права, являющейся надстройкой над мировой системой. Однако системы социальных отношений формируются не по признаку субъекта или объекта общественных отношений. Деление общественных отношений по критерию субъекта-объекта не позволяет выявить в объекте исследования системные свойства и в конечном итоге получить объективное представление об исследуемом объекте как системном явлении. Такое знание может дать только изучение объекта исследования, т.е. государства, через его системные свойства, а именно через его связи и отношения с другими явлениями социальной действительности. Причем истинную исследовательскую ценность при таком подходе представляют не сами государства, люди или социальные явления, а те связи и отношения, которые возникают между ними. И здесь мы видим вполне конкретную картину. Что возникающие между ними связи и отношения, во-первых, имеют вполне определенную однородность; во-вторых, они не пересекаются; в-третьих, свойства и качества этих связей и отношений, взятые в совокупности, формируют конкретную целостность, характеризуемую свойствами интегративности. В конечном итоге, все это позволяет институализировать связи и отношения в качестве вполне определенных системных явлений - систем межгосударственных отношений и систем внутригосударственных отношений.