Глава 2

Какой же на самом деле была Елена Уайт

как некоторые представляют ее себе. Она из числа тех, кто отличается прогрессивным взглядом на жизнь и служение. Когда некоторые из руководителей церкви на­чали противостоять той вести, о которой говорили два молодых служителя, приехавшие с запада на Генераль­ную конференцию 1888 года, она встала на их сторону, защищала их позицию. А когда она увидела истинный дух тех, кто отстаивал «старый» взгляд на природу зако­на в Послании к Галатам, то сказала тогда этим людям: «Я серьезно начинаю задумываться о том, что, возмож­но, мы ошибались в отношении того, что сказано в По­слании к Галатам о законе. Я не думаю, что истина нуждается в таком духе для ее защиты»³.

Спустя несколько лет, размышляя над тем, что про­изошло тогда на сессии в 1888 году, она сказала некото­рым служителям:

«Я переживаю за вас и за вашу интерпретацию Свя­щенного Писания, которая была выражена в таком не­христианском духе, который вы тогда проявили... Я молюсь, чтобы мне быть как можно дальше от вашего понимания и истолкования Библии. Лучшего доказа­тельства своей неправоты вы дать просто не могли. А сейчас, братья, мне нечего сказать по поводу закона в Послании к Галатам. Этот вопрос кажется таким ни­чтожным по сравнению с тем духом, который вы прив­несли в вашу веру»⁴.

• Вот это да! Насколько она категорична в своем вы­ сказывании! — произнес Даг.

• Не хотел бы я, чтобы кто-то мне сказал что-то по­ добное, — добавил пастор Даунтон.

³ Цит. по: Bert Halvoiak, General Conference archivist, in a sermon "Ellen White and the Pharisees", unpublished notes, p. 20. Более подробную ин­ формацию о том, что думала Е. Уайт в то время по этому поводу, чита­ тель может почерпнуть из книги «Избранные вести», т. 3, с. 163-177.

⁴ Из речи Ellen White at a Ministerial Institute, March 13, 1890. Цит. по: Haloviak sermon, "Ellen White and the Pharisees", p. 20.

• Как я уже заметил, — продолжил доктор Смитарст, __ Е. Уайт была далеко не робкого десятка. Она была сильной и решительной женщиной.

• Мне кажется, она вынуждена была быть такой, — заметила Джин. — Если бы она не вела себя подобным образом, ее бы просто игнорировали и не считались бы с ее мнением.

• Пожалуй, ты права, Джин, — ответил доктор Сми­ тарст. — Пророки должны быть людьми, твердо убеж­ денными. Это служение не для слабонервных. При обсу­ ждении богословских вопросов ей нередко приходилось исполнять обязанности своеобразного рефери.

У меня есть выдержка из книги Джорджа Найта, од­ного из уважаемых историков адвентистской церкви. Вот как она видела свою роль на этом историческом со­брании в 1888 году, когда обсуждались важные бого­словские вопросы.

Вынув книгу из портфеля, он начал читать: «Весть 1888 года, как ее воспринимала Елена Уайт, была вовсе не доктринальной. Ее меньше всего беспо­коил вопрос о природе закона в Послании к Галатам, или вопрос о заветах, или даже вопрос о Троице. Она со­вершенно ничего не говорит о Божественной и челове­ческой природе Христа или возможности безгрешной жизни, как ключевого элемента этой вести. Не терза­лась она и вопросами о праведности по вере. Самым главным для нее была личность Иисуса Христа, и ее вол­новало прежде всего то, каким образом черты Его любя­щего характера могут проявиться в нашей повседневной жизни и что люди приходят к Нему за прощением»⁵.

— Мне нравится эта мысль, — заметила Джин. — До­ вольно часто, когда люди собираются вместе для обсу­ ждения доктрин, они доходят до того, что начинают

George Knight, From 1888 to Apostacy, Review and Herald Publishing association, Washington, DC, 1987, P.69.

59