Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru

связаны между собой; иными словами, раз риторическое означаемое в единой своей форме может быть лишь конструкцией, эта конструкция должна быть когерентной1; внутренняя вероятность риторического означающего определяется пропорционально его когерентности. По сравнению с такими принципами, как позитивное доказательство или реальный эксперимент, простая когерентность может показаться «аргументом» довольно слабым; ныне, однако, за ней все более признают если не научный, то по крайней мере эвристический статус; известная часть современной критики стремится реконструировать творческий мир писателей через их тематику (а это характерный метод имманентного анализа), в лингвистике реальность системы доказывается ее когерентностью, а не «применением»; наконец, мы ни в коем случае не пытаемся недооценивать практическую важность марксизма или психоанализа в исторической жизни современного мира, но все же контроль их «результатов» далеко не исчерпывает их теорию, которая в немалой степени обязана своей «вероятностью» собственной системной когерентности. Словом, в современной эпистемологии происходит, судя по всему, некий «сдвиг» доказательств - сдвиг неизбежный, когда мы переходим от проблематики детерминизма к проблематике смысла, или, иначе говоря, когда общественная наука имеет дело с реальностью, частично преобразованной самим же обществом в язык; собственно, именно поэтому любая социология мотиваций, символов или коммуникаций, которая может постигать свой предмет лишь через речь людей, по всей

1 Разумеется, ее внутренняя когерентность должна не противоречить тем знаниям, которые мы можем иметь об обществе в целом.

267

видимости призвана сотрудничать с семиологическим анализом; и более того - будучи сама речью, она и сама не может в конечном счете уклониться от такого анализа; неизбежно есть или же будет и семиология семиологов. Итак, дойдя до риторического означаемого, аналитик подходит к пределу своей работы; но этот предел - тот самый момент, когда он воссоединяется с миром истории, а в этом мире - с тем объективным местом, которое сам занимает1.

См. ниже, 20, 13.

268

17. РИТОРИКА ОЗНАЧАЮЩЕГО: ПОЭТИКА ОДЕЖДЫ

Теплый-теплый сапожок.

I. «ПОЭТИКА»

17.1. Материя и язык

Описание одежды (означающее вестиментарного кода) может быть местом риторической коннотации. Специфика этой риторики обусловлена материальной природой описываемого объекта, то есть одежды; она характеризуется своеобразной встречей материи и языка - и вот такую ситуацию мы и будем называть поэтикой. Конечно, язык может накладываться на материю и без всякой «поэзии»; по крайней мере, так происходит во всех денотативных высказываниях - какую-нибудь машину можно технически описать через простую номенклатуру ее деталей и их функций; это чистая денотация постольку, поскольку описание сохраняет функциональный характер, составляется в целях реального пользования (для построения или применения машины), но если техническое описание оказывается лишь своеобразным зрелищем себя самого и представлено как сигналетическая копия той или иной родовой категории (например, в пародии или романе), то имеет место коннотация и возникает «поэтика» машины; пожалуй, подлинным критерием денотации именно и служит транзитивность языка; а его нетранзитивность (или лжетранзитивность, или же рефлексивность) обозначает коннотацию; превращение в поэзию происходит тогда, когда реальная функция подменяется зрелищем, даже если это зрелище прикрывается видимостью функции. Итак, при всяком нетранзитивном (непродуктивном) описании возникает возможность некоторой поэтики, даже если эта поэтика и не следует эстети-

269

ческим ценностям; ибо при описании материального предмета, не преследующем цели его построить или пользоваться им, приходится связывать качества его материи с каким-то вторичным смыслом, обозначая себя самого через приписываемую ему категорию «заслуживающего упоминания»; во всяком нетранзитивном описании заложено некоторое воображаемое. Каково же это воображаемое в описаниях модного журнала?

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru

17.2. Редкая и скудная риторика

Можно ожидать, что одежда окажется превосходным поэтическим объектом: во-первых, потому что в ней с великим разнообразием используются всевозможные качества материи - субстанция, форма, цвет, ощутимость фактуры, движение, устойчивость, блеск; во-вторых, потому что она касается тела, функционирует как его замена и одновременно маска, а потому бесспорно служит объектом очень сильных психических инвестиций; эта предрасположенность одежды к «поэзии» подтверждается частотой и высоким качеством ее описаний в литературе. Если же рассмотреть высказывания, которые посвящаются одежде в журналах, то сразу же приходится констатировать, что Мода не исполняет поэтического проекта, возможного в силу ее предмета; что она не дает никакого материала для психоанализа субстанций; что коннотация здесь не отсылает к работе воображения. Во-первых, во многих случаях означающее первичной системы (то есть одежда) дается здесь вообще вне всякой риторики; вещь описывается в форме простой номенклатуры, лишенной коннотаций, полностью исчерпывается планом денотации, то есть собственно терминологическим кодом; в таком высказывании, как свитер и капюшон -одежда для шале, одежда сводится к утверждению двух видовых категорий1. Подобные дефектные случаи свидетельствуют о любопытном парадоксе: Мода менее всего литературна на уровне собственно одежды, как будто, столкнувшись со своей реальностью, она получает тенденцию к объективности и оставляет роскошь коннотации на долю внешнего мира, то есть всего иного по отношению к одежде; здесь

1 Правда, на уровне означаемого (внешнего мира) или значения все же может оставаться «немного риторики»; в данном случае шале (означаемое) несет в себе социальную коннотацию - досуг и роскошь, - а отрывистый паратаксис наводит на мысль о некоей самоочевидной истине.

270

перед нами первый признак принудительного влияния, оказываемого на систему Моды денотацией, - тенденция Моды денотировать одежду вызвана тем, что при всей своей утопичности она все же не отказывается от проекта некоторого дела, то есть от известной транзитивности языка (она должна побуждать людей носить данную одежду). Во-вторых, когда в Моде появляется риторика одежды, она всегда скудная; это значит, что метафоры и обороты, образующие риторическое означающее одежды, если и имеются, то определяются не великолепными качествами самой вещи, а стереотипами, заимствованными из вульгаризированной литературной традиции, -

либо игровыми рифмами (précieux, nuageux, vaporeux, les jupons [нижние юбки - жеманные, ту-

манные, воздушные]), либо избитыми сравнениями (поясок тонкий, как нитка); словом, вся эта риторика - банальная, то есть малоинформативная. Можно сказать, что всякий раз, когда Мода берется коннотировать одежду, выбирая между «поэтической» метафорой (исходящей из «выдуманного» качества материи) и метафорой стереотипной (исходящей из автоматических привычек литературы), она отдает предпочтение последней; ничто так не подходит для поэтической коннотации, как ощущение тепла, - Мода же предпочитает строить его коннотацию на возгласе продавца пирожков (Теплый-теплый сапожок!)1, используя при этом всего лишь банальнейшую «поэзию» зимы.

17.3. Денотация и коннотация: смешанные термины

Редкость и скудость риторической системы на уровне означающего объясняются постоянным давлением денотации на описание одежды. Это давление с очевидностью осуществляется всякий раз, когда Мода располагается как бы между терминологическим и риторическим уровнями, как бы не в силах сделать между ними выбор, когда каждый риторический элемент речи наполняется каким-то сожалением о терминологии или искушением ею; причем таких случаев очень много. Взаимовключение двух систем происходит в двух пунктах - в некоторых вариантах и в смешанных прилагательных, как мы назвали это явление2. Мы уже показывали бегло, что некоторые варианты, хоть и принадлежащие к системе денотации

1В оригинале обыгрываются созвучные по-французски «сапожки» [les botillons] и «каштаны» [les marrons]. - Прим. перев.

2См. выше, 4, 3.

271

или, по крайней мере, относимые к перечню элементов первичного кода (поскольку они связаны с вариациями вестиментарного смысла), обладают известной риторической значимостью: например, существование вариантов маркированности или регуляции фактически зависит от чисто терминологического выражения, так что их было бы трудно специфически «выразить» в реальной