Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Антропология культуры. Учебный комплекс по культурологии.pdf
Скачиваний:
18
Добавлен:
15.11.2022
Размер:
24.16 Mб
Скачать

ОЛЕГЛЕЙБОВИЧ

Лейбович Олег Леонидович (род. 1949) — доктор исторических наук, заведует кафедрой культурологии Пермского государственного технического университета с 1995 года. Автор многочисленных публикаций по про­ блемам социологии, политологии, теории культуры. Осо­ бой популярностью среди студентов пользуются «10 лек­ ций по культурологии».

МАГИЯ СЛОВ

В СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРЕ

Исходные позиции автора относительно назван­ ной темы состоят в следующем. Мы полагаем совет­ скую культуру особой исторической формой культуры с присущими только ей родовыми признаками, в том числе и стилевым своеобразием.

В основе культуры можно обнаружить опреде­ ленную картину мира, увиденную ее носителями, при­ чем эта картина — всегда кажимость, но никак не отра­ жение действительности, что не мешает ей быть инст­ рументальной. Она содержит в себе условия и мотивы для социальной деятельности во всех ее формах.

Объект анализа — советская культура, достиг­ шая вершинного состояния в эпоху позднего сталиниз­ ма на рубеже 1940-1950-х гг.

Мы находим, что советская культура была вы­ строена в соответствии с мифологической картиной мира. Мифологическое основание советской культуры не случайно. Социальный переворот 1917-1920 гг. произошел в обществе, где традиционалистские жиз­ ненные начала были поколеблены, но не модернизиро­ ваны индустриальной рационалистической культурой I

Социальный инсти­ тут — совокупность людей с присущей им иерархией отноше­ ний и выполнением ролей.

Табу — ничем не мо­ тивированные запре­ ты.

Переворот этот был настолько глубок, что разрушил фундаментальные социальные институты. Он придал миру человека новые очертания, не совпадающие с те­ ми, на которых держалась повседневность. Рухнула со­ циальная иерархия. Утратили свое значение ее много­ ликие символы Разлом мироустройства повлек за собой

иобесценивание жизненных ориентиров.

Вэтой ситуации культурный прорыв возможен лишь в одном направлении, а именно — в возвратном. Его вектор направлен на погружение в самые прими­ тивные, дотрадационные архетипы поведения и мыш­ ления, к «скифскому» образу жизни и мысли. Тради­ ционалистская картина мира смывается,— причем смывается кровью,— и под ней проступает мифологи­ ческая картина мира: замкнутая, таинственная, магиче­ ская и табуированная.

Революционная интеллигенция попадает в исто­ рическую ловушку. Ее лидеры и пропагандисты испо­ ведуют и проповедуют крайний рационализм. Они вы­ ступают от имени науки, но продукты их мыслитель­ ной деятельности, погружаясь в мифологическую среду, сами становятся структурным компонентом ми­ фа, превращаются в символы, обладающие магическим знанием, либо в часть бесконечного исторического ска­ зания о борьбе двух начал: светлого и темного, либо в зловещие табу.

Советская культура, однако, не есть простое по­ вторение культуры архаичной. Она складывается в иное историческое время — и потому не может быть свободной от наследия умерщвленных ею родителей. Прежде всего, советская культура — культура газетная, стало быть, письменная. Она тяготеет к БОЛЬШОМУ СТИЛЮ, сложившемуся в позднем традиционном об­ ществе. В ней заложено четкое деление на ВЫСОКИЕ и НИЗКИЕ модели поведения. Может быть, главное от­ личие заключается в том, что новые мифы являются литературным продуктом, по преимуществу. Устное творчество народных сказителей есть лишь дополнение к официальным, или официозным, текстам, своеобраз­ ное их переложение на язык низов.

В новой мифологической картине мира образы вербализованы. В ней господствует слово. Вождь гово­ рит. Вождь пишет. Вождь читает. Тем самым он создает модель для подражания. Те, кто умеют связно произно­ сить и записывать слова, занимают вершину социальной иерархии. Звуки и изображение имеют дополнительное значение. Главной фигурой в сталинском кинематографе является сценарист, а не режиссер. Музыкальные произ­ ведения именуются поэмами и ораториями.

В пределах новой мифологической культуры ли­ тераторы занимают почетную социальную позицию. Они создают слова — образы, внося порядок в миро­ устройство. Советский писатель — фигура сакральная. Он более других подобен вождю. Так к нему относятся и публика, и власти. Публика обращается к нему за по­ мощью и советом. Власть следит, чтобы он не злоупот­ реблял своим даром, не практиковал черной магии.

Новая мифологическая картина мира разворачи­ вается в виде текста, четко разграфленного на столбцы: светлый и темный. Каждому из них соответствуют осо­ бые слова. Их смешение недопустимо. В этом тексте каждое слово вписано в соответствующую ячейку. У него свой ранг, своя роль и свое значение. Слово на­ печатанное весит больше, нежели сказанное.

Особое место в тексте занимают потаенные разде­ лы, в которых заключены слова, запретные для профа­ нов. Запретные слова притягивают и страшат одновре­

менно. Приближение к ним опасно и соблазнительно.

 

Сам текст прост и доступен для каждого. В нем

 

отменены слова, понятные только для специалистов.

 

Профессиональные языки либо запрещены, либо удале­

 

ны в примечания.

 

Слово — главный поступок. В пределах совет­

 

ской культуры жить означает вписывать новые строч­

 

ки. Умереть — быть стертым из текста. Обрести бес­

 

смертие — остаться в Книге свершений. Управлять —

 

редактировать текст. Слово самоценно и самодостаточ­

 

но. Это знак вещи, события или действия. Напротив,

 

вещи, события, действия есть лишь несовершенные во­

 

площения слов. Подлинной философией советской

I

жизни был восходящий к Платону РЕАЛИЗМ.

I

Вербальный — сло­ весный.

Профан (с лат. тём­ ный, непросвещен­ ный) — невевда.

г\В чем Вы видите

• причины возвра­ щения к архаичной культурев совет­ скую эпоху

Какие магические шфункции исполня­ ет словопри социа­ лизме

*\В чем источник я живучести совет­ ских мифов

Советская культура по природе своей — миф, воплощенный в тексте. Человек живет в нем, вновь и вновь перечитывая Большую книгу.

Мир социализма — это застывшие слова, управ­ ляющие людьми.

Лейбович О. Магия слов в советской культуре // Русский язык в контексте

современной культуры. Те­ зисы докладов междуна­ родной конференции. Ека­ теринбург, 1998. С. 91-93.

I

Раздел 2

ХРЕСТОМАТИЯ ПО КУЛЬТУРОЛОГИИ

РЕЛИГИЯ

ЧАСТЬ 2

И РЕЛИГИОЗНАЯ

 

КАРТИНА МИРА

 

РЕЛИГИОЗНОЕ СОЗНАНИЕ

И РЕЛИГИОЗНАЯ КАРТИНА МИРА

Человек традиционной культуры создает свой Космос. И этот кос­ мос — Бог. Не случайно, давая определение религии, говорят, что она есть связь человека с миром как с абсолютом (то есть с Богом). В распоряже­ нии религии находятся сильнейшие человеческие эмоции. В то же время, религия создала мировоззрение, отличающееся определенной цельностью и последовательностью. Что же характеризует религиозную картину мира?

Во-первых,— теоцентризм. Мир верующего человека двумерен: он состоит из божественного — невидимого и материального — видимо­ го; и, одновременно, един, поскольку центром этих миров является Бог. Богу принадлежит высшее творчество. Человек же участвует в нем по­ стольку, поскольку осуществляет божественный замысел. Работа Э. Кас­ сирера, представленная в Хрестоматии, поможет разобраться во «внут­ ренней связи целого» как основании религии.

Во-вторых, определенная система пространственно-временных координат (см., например, работу М. Элиаде, представленную в Хресто­ матии). Время в религиозной картине мира линейно: от сотворения мира (или Рождества Христова) до конца света (или второго пришествия Хри­ ста). Пространство заменено плоскостью (к сожалению, в Хрестоматию не включены по причине большого объема работы П. Флоренского «Ико­ ностас» и «Обратная перспектива», к которым можно обратиться само­ стоятельно).

В-третьих, вера, которая является основой взаимоотношений ре­ лигиозного человека с миром. Верующий человек, говоря словами А. Ме­ ня, действует по принципу: я внимаю и принимаю. Вера сродни верности и доверию. В Хрестоматии представлены работы, авторы которых (М. де Унамуно, Ален и П. Тейяр де Шарден) в разные времена размыш­ ляли о проблеме веры.

У верующего человека складывается особый тип сознания — рели­ гиозный, характеристиками которого являются символичность, догма­ тичность и каноничность, т. е. принятие чего-либо за образец, твердо

установленный церковью. Этим характеристикам сознания посвящены работы Й. Хёйзинга и М. Элиаде.

Помните ли вы знаменитую библейскую фразу: «Имеющий уши да слышит?» Рассудок бездуховен, и лишь внутренний слух, а, может быть, внутреннее зрение подскажут верующему человеку путь к Истине. Так, неотъемлемой частью восприятия мира в традиционной культуре становится воображение. В этой связи представляется важным включе­ ние в Хрестоматию работы В. Розанова «Библейская поэзия», в которой автор говорит о взаимосвязи этической и эстетической стороны текстов Священного писания.

Отметим, что западноевропейская традиция изучения феномена ре­ лигии больше связана с описанием ее формальных характеристик (время и пространство, символичность и каноничность). Отечественные мысли­ тели чаще задаются вопросом: что (содержательно) является опорой, столпом, сутью православной картины мира? Ответ вы можете найти в работах Н. Бердяева, И. Ильина, В. Розанова, А. Меня. Вопрос Бога для русского православия — это вопрос совести; а безверие есть нравственная пустота.

Тексты, представленные ниже, помогут вам разобраться с собст­ венным отношением к религии (позиции теизма и атеизма, по возможно­ сти, представлены равноправно) и увидеть возможности той картины ми­ ра, носителями которой являются верующие люди.