- •Часть I
- •Что такое эклектизм?
- •Типичная проблема
- •Факты и теория
- •Партикуляризм — горек он или сладок!
- •Обычный эклектизм
- •Попытки системного эклектизма
- •Возможен ли системный эклектизм!
- •Категорический императив для ученых
- •Пропагандирование продуктивной эклектики
- •Первое десятилетие
- •Второе десятилетие
- •Третье десятилетие
- •Четвертое десятилетие
- •Пятое десятилетие
- •Шестое десятилетие
- •Другой взгляд на проблему черт личности
- •Эвристический реализм
- •Конкретные исследования
- •Средние значения оценок ценностей для профессиональных женских групп
- •Значимые отклонения результатов опроса выпускников колледжа Веллесли от средних значений
- •Ковариация: религия и предрассудки
- •Корреляция между типами религиозной ориентации прихожан и различными шкалами измерения предрассудков
- •Средние значения выраженности предрассудков
- •Основные черты личности Дженни, определенные посредством двух методов
- •Человек как простое реактивное существо
- •Человек как реактивное существо, имеющее глубинные проявления
- •Человек как существо, находящееся в процессе становления
- •Гипотетичность и постоянство
- •Рационализм или иррационализм
- •Значение вышесказанного для теории
- •Статистическое и морфогенетическое
- •Недостатки «метода поваренной книги»
- •Морфогенетические техники
- •Творческая фантазия психолога и области ее применения
- •Переходный период
- •Морфогенезис и личность
- •Другие области применения фантазии
- •Построение теории
- •Системный плюрализм
- •Общественная значимость
- •Часть II личностные детерминанты развития
- •Терапия: методы общие и специфические
- •Общая ориентация
- •Роль религиозного консультанта
- •Психиатрия: преимуществе и недостатки
- •Другие науки о поведении
- •Две формы религиозного чувства
- •Определение ценностей
- •Тревога, порождающая надежду
- •Ценности и школа
- •Еще одно препятствие
- •Смысл ценности
- •Ценности и процесс обучения
- •Функциональная автономия
- •Влияние учителя
- •Многосторонность влияния
- •Природа кризиса
- •Апатия и тревога
- •Сферы проявления кризиса
- •Секс и семья
- •Пересмотр теории
- •Часть III предрассудки и личность
- •Аргумент в пользу социологического подхода
- •Аргумент в пользу личностного подхода
- •Конформизм
- •Авторитарная личность
- •Предварительные итоги
- •Религия и предрассудки
- •Изменения в личности
- •Предрассудки и личность
- •Определение и пространство предрассудка
- •Причины возникновения предрассудков
- •Психодинамика
- •Конформизм
- •Синдром жертвы
- •Ликвидация предрассудков
- •Что такое предрассудок!
- •Теологический аспект
- •Социокультурный аспект
- •Криволинейная зависимость
- •Описание исследования
- •Корреляции между показателями по субшкале внешней ориентации и склонностью к предрассудкам
- •Корреляции между показателями по шкале внешней-внутренней ориентации и склонностью к предрассудкам
- •Пересмотр подхода
- •Четыре типа религиозной ориентации
- •Процентное соотношение различных типов религиозности в каждой группе
- •Результаты пересмотра подхода
- •Результаты по субвыборкам
- •Корреляции между комбинированным показателем последовательной внешней и внутренней ориентации и склонностью к предрассудкам (тау Кендала)
- •Роль уровня образования
- •Часть IV. Личности
- •Человек и его достижения
- •Персоналистическая система
- •Некоторые конкретные применения
- •Персоналистика и психология самости
- •Влияние идей Штерна
- •Вечные загадки психологии
- •Взаимосвязь между психикой и телом
- •Позитивизм и феноменология
- •Осознание «я»
- •Свобода и детерминизм
- •Ассоциации
- •Индивидуальность
- •Объяснение парадоксов
- •Значение парадоксов Джеймса для современной психологии
- •Ранние психологические работы
- •Функционализм
- •Привычки
- •Мышление
- •Психология и образование
- •Социальная и политическая психология
- •Карл бюлер
- •Полемическо-эклектическое отступление
- •Избранные публикации Гордона в. Оллпорта
- •Библиография
- •Монографии
- •Методики
- •Статьи и рецензии
- •Содержание
Морфогенезис и личность
Хорошо известно, что нейропсихическая организация каждого человека уникальна. Это вполне объяснимо, поскольку каждый человек обладает уникальным наследственным генотипом и неповторимым личным опытом. И также хорошо известно, что хотя в системе личности нет окончательного единства, ей, тем не менее, свойственен высокий уровень организованности и внутренней согласованности. Адекватно ли подходила психологическая наука к анализу этой ситуации до настоящего времени? Думаю, что нет. Та картина, которая предлагалась психологией, это картина количественных показателей, а не личности.
Индивидуальные различия (или количественные показатели), конечно, можно принимать во внимание, но личность — это нечто гораздо большее, чем набор некоторых переменных. Иными словами, ваша личность — это не просто набор баллов по мотивации достижения, доминантности, интроверсии, интеллекту, нейротизму или факторам А,В и С. По сути дела, эти общие, или номотетические, переменные, которыми на современном этапе так любят оперировать психологи, могут и не иметь отношения к структуре вашей личности. Даже если некоторые из них более или менее релевантны, то вопрос заключается не в том, насколько отличаются ваши баллы по этим показателям от баллов других людей, а скорее в том, каким образом эти качества взаимодействуют друг с другом в вашей собственной динамической системе личности.
Творческая фантазия нужна психологам для того, чтобы разработать методы для адекватного анализа стиля и развития отдельной личности. У нас впереди долгий путь, прежде чем мы сможем улучшить наше понимание личности и способность к предсказанию и контролю человеческого поведения. Я не приемлю утверждения о том, что своеобразие личности лежит за пределами компетенции науки, поскольку наука, как нам заявляют, имеет дело с общими закономерностями, а не с уникальными проявлениями. Может быть, такой подход правомерен в естественных науках, но я настаиваю, что предметная область психологии — проблема человеческой личности, а для того чтобы решить эту проблему, психология должна обратить свое внимание на морфогенезис отдельной личности. Психолог в официальном этическом кодексе Американской психологической ассоциации определен как тот, кто «должен улучшать понимание человеком его собственной природы». А человек, смею утверждать, существует только в конкретных, специфических, уникальных формах. Если вы возразите, что любой природный объект уникален — каждый камень, каждое дерево, каждая птица, — меня это не убедит. Индивидуальная человеческая система так невообразимо сложна и так удивительно разнообразна в своих взаимоотношениях с миром, так высокоорганизованна в своей саморегуляции, что не представляется возможным свести человеческую уникальность к аналогиям в сфере неживой природы или низших форм жизни.
Проблема, о которой мы говорим, не нова, она не однажды обсуждалась (Meehl, 1954; Sarbin, Taft & Bentley, 1960; Holt, 1962). Если я не ошибаюсь, дело каждый раз заканчивалось пламенной речью в защиту количественных показателей. В различных выражениях нас убеждали том, что наука не может иметь дело с проявлениями своеобразия, что аналитические методы на современном этапе их разработанности не делают различия между молекулярным (например, количественным) и морфогенетическим исследованием. Каждый биолог знает разницу межмолекулярной и морфогенетической биологией, но психологи все еще готовы осознать подобное различие в рамках своей науки.
Как показал Мил, существуют две отдельные проблемы. Одна из них касается процесса понимания. Каким образом психолог соединяет в целостный образ все разрозненные фрагменты имеющейся у него информации касательно человеческой личности? Это приводит нас к непростому вопросу о роли логического и ассоциативного знания с одной стороны интуитивного с другой. Актуализируются нерешенные эпистемологические проблемы. Для психологии этот вопрос формулируется следующим образом. Какие прогнозы более точны — те, что основаны на статистических вероятностях, рассматривающих поведение среднего человека данной группы, или те, что опираются на клиническую (индивидуальную) интуицию? Поскольку мы далеки от того, чтобы поставить жирную точку в этом споре, я взываю к творческой фантазии, которая помогла бы в разработке более адекватных методов эмпирической проверки теорий.
Второй пункт разногласий в количественно-морфогенетической полемике касается типа данных, необходимых для оценки индивидуального поведения. Являются ли баллы, полученные по различным шкалам, по проективным тестам, по опросным листам, единственными данными, в которых мы нуждаемся? В целом, это именно тот тип информации, с которой мы работаем в настоящее время.
Теоретические ограничения этого подхода, превалирующего на современном этапе нашей науки, очевидны. Когда мы оцениваем личное на основе опросников, или теста Роршаха, или еще чего-то в этом духе, мы допускаем, что качественный состав основных параметров этой личности тот же, что и у всех других людей. На всех испытуемых pacпространяются одни и те же переменные. Да, эти переменные могут варьироваться количественно, но такое допущение верно только в отношении тех из них, которые учитываются экспериментатором. Но что, если специфика моей личности не может быть понята в рамках существуют «перечня черт»? (Allport, 1961, ch. 14 и 15). Не понадобится ли в этом случае новая основная линия, новые методы для выявления природы этих уникальных индивидуальных диспозиций?
Приведу пример. Предположим, мы хотим выявить основные интересы или ценности личности. Мы располагаем несколькими стандартны шкалами для их измерения (Kuder, Strong, Allport — Vernon — Lindze| To, что мы обнаружим, конечно же, полностью будет соответствовать нашим ожиданиям: количественные показатели переменных обусловлены экспериментатором, но далеко не всегда — самой жизнью, которую, собственно, мы и изучаем.
Более морфогенетическим методом из набора, которым мы оперировали и раньше, является тот, где испытуемого просят указать, чего он хочет от жизни. Эта простая процедура весьма информативна. Проблема здесь заключается в том, о чем говорил еще Фрейд: людям иногда свойственно самообманываться, и даже в том случае, когда человек осознает свои ценности, он не всегда способен их должным образом выразить.
Не так давно (Cantril & Free, 1962) подошли к этой проблеме с той творческой фантазией, в которой, я полагаю, все мы нуждаемся. Испытуемых из различных стран (помимо Соединенных Штатов выборка включала Индию, Нигерию, Бразилию и Польшу) просили определить «наилучший» образ собственной жизни в том виде, как они его себе представляют. Затем использовали тот метод, о котором я уже говорил: испытуемым давали рисунок лестницы, подчеркивая, что верхняя, десятая ступенька символизирует этот образ жизни. После этого испытуемых просили указать, на которой из десяти ступенек находятся они в данный момент, стремясь к реализации своих стремлений. А на какой ступеньке, по их мнению, они были пять лет назад? А где, как им кажется, они очутятся через пять лет? Тем самым были получены интересные данные, касающиеся морали и мировоззрения. Испытуемых также просили описать наихудший образ собственной жизни, который они могут себе представить. Эти ужасные обстоятельства находились на нижней ступеньке лестницы. Представляет интерес тот факт, что наихудший образ жизни редко являлся логической оппозицией наилучшего образа жизни, несмотря на то, что лестница, как предполагалось, должна символизировать некоторый психологический континуум. Это яркий пример того, что логические категории экспериментатора не соответствуют феноменологическим категориям того объекта, который он изучает.
Вы можете сказать: «Хорошо, этот метод позволяет выявить своеобразное базовое направление личности, которое является основой для определения его намерений и измерения его личного прогресса. Ну и что нам теперь делать с этой массой солипсических данных? Не доказывает ли это еще раз тот факт, что каждая личность безнадежно уникальна?»
Нет. Проанализировав тысячи случаев, Кэнтрил обнаружил, что возможно составление некоего искусного кода, состоящего из 145 единиц, различное соотношение которых позволит выявить большинство образов жизни, упомянутых во всех изучаемых странах. Вы можете сказать, что тем самым мы возвращаемся к нашей количественной схеме. Да, в сравнительных целях мы так и делаем, но при этом необходимо иметь в виду два принципиальных отличия от нашего обычного статистического анализа. Во-первых, испытуемый не зависит от стандартного перечня и не вынужден ему следовать, если его стремления своеобразны; и, во-вторых, используемые переменные определяются индуктивно, на основе реально существующих тенденций, а не измышляются экспериментатором, сидящим в лаборатории.
Я рассказал об этом исследовании как о примере творческой фантазии, направленной на привлечение внимания научной психологии к изучению морфогенетических особенностей. Этот пример касается исследования индивидуальных ценностей. Но можно отметить и другие облает» в которых необходим анализ морфогенетических переменных. Одна и работ Шапиро (Shapiro, 1961) также демонстрирует творческий подход. На основе пятичасового интервью с пациентом автор сконструировал опросный лист, который содержал переменные, стандартные для этого пациента, но не имеющие непосредственного отношения к любому другом респонденту. Повторные (через несколько месяцев или лет) заполненения такого опросника выявляют как улучшение (или ухудшение) здоровья ходе лечения, так и изменения установок и жизненных позиций.
В одной из своих работ (Allport, 1962) я описывал и другие недано разработанные методы, которые, на мой взгляд, являются примером в востребованного на современном этапе морфогенетического подхода к изучению личности. Я не буду повторять здесь этот перечень, скажу лишь одно. Несмотря на то что такие методы не получили широкого pacпространения, они доказывают, что в принципе здесь есть место для творческой фантазии. Некоторые методики, скажем, Q-сортировка или Rep-тест, сочетают в себе количественные и морфогенетические процедуры и том достаточно продуктивны в ряде случаев. Но, тем не менее, нам предстоит долгий путь в том направлении, о котором идет речь. Я согласен с тем, что наши традиционные количественные методы имеют определенные преимущества. Но я убежден в том, что они односторонни и нуждаются в творческом пересмотре.