5. Качественное своеобразие человеческого детства

Ограниченная психометрическая точка зрения заставляет нас довольствоваться измерением изолированных способностей и, исходя из картины поверхностного сходства проявлений, говорить о тождестве внутренних возможностей поведения. Между тем по существу аналогии такого рода должны являться лишь отправным пунктом при построении душевной жизни животных. Действительный «смысл» любого акта поведения любого живого существа может быть распознан лишь в аспекте генетическом, иными словами, в свете исторических взаимоотношений данного акта поведения с его прошлым и с его будущим. Отношение измеренного отрезка поведения ко всему жизненному циклу чрезвычайно важно. Определение онтогенетического возраста наступления определенных проявлений у различных видов становится важным в тот момент, когда этот возраст начинает привлекаться для сравнительной характеристики специфических видовых циклов развития.

То, что подрастающий орангутан способен в данном возрасте дотянуться до кубика, является понятно любопытным фактом, устанавливающим известную аналогию с шестимесячным младенцем; сходство однако подавляется здесь большим количеством сопутствующих различий. Сходство очевидно; различия лежат глубже и менее явны, и все же именно в этих различиях кроется неповторимое своеобразие человеческого детства,—своеобразие, проявляющееся очень рано. Ни в какой фазе жизненного цикла ребенок и четверорукое не оказываются одним и тем же. Черты человеческой личности не наслаиваются поверх более примитивной конструкции,—они, напротив, присущи уже начальным моментам человеческого поведения.

Преимущество человеческого детства заключается в его большей длительности и в более глубокой пластичности. Так же, как и у животных, мы имеем здесь дело со специфическим созреванием поведения. Но этот процесс совершается с меньшей неотвратимостью, и весь комплекс поведения оказывается гораздо более податливым; его модифицирует особенно резко социальная среда, в связи с чем совокупность приспособительного поведения беспрерывно видоизменяется. В области приспособительного поведения неречевого типа (так называемого практического интеллекта) существует на ранних ступенях развития высокая степень соответствия между человеком и другими приматами. Соответствие это может быть по временам настолько убедительным, что для его объяснения невольно хочется прибегнуть к биогенетической теории.

Однако над этой картиной сходства возвышается и динамически ее преобразует широко развившаяся способность к приспособительным и социальным реакциям. Социальность существует уже в доречевом периоде, задолго до того, как ребенок произносит свое первое слово. В этом и кроется тайна человеческой личности. Уже в момент рождения мы имеем перед собой человеческую личность, нет надобности выжидать для ее появления вертикальной походки и речи. Несомненно, что человеческое появляется поздно в истории развития расы, но оно возникает очень рано в истории индивидуального развития.

Глава XVII. Умственное развитие и проблема наследственности

Существует два резко противоположных направления в учении о развитии. Одно—подчеркивает наследственность и бессилие среды. Другое— превозносит среду и делает ее ответственной за архитектонику растущего организма. Первое направление выводит структуру индивидуума из все собой определяющих детерминант или генов. Происхождение даже сложнейших психологических особенностей приписывается этим первичным комочкам хромосомного материала. Противоположная доктрина утверждает, что даже физические признаки изменяются под влиянием внешних условий и что психические особенности, включая сюда талант, одаренность и темперамент, безусловно уже являются результатом среды и воспитания.

Подобного рода разногласия встречаются не только в теоретических дискуссиях, но и в литературе, посвященной вопросам практического воспитания. Когда Роберт Оуэн сто лет назад основывал в Америке первый детский очаг, он был движим горячей верой в значение среды. В здании конгресса перед президентом, членами конгресса и верховным судом он следующим образом изложил свои убеждения:

«Внешняя среда может быть организована таким образом, что она будет оказывать непреодолимое влияние на всякого появляющегося на свет ребенка; толкая ею в сторону добра или зла, воспитывая в ребенке те или иные чувства и навыки, окружая его на протяжении всей жизни благоприятными или неблагоприятными объектами, мы можем по своему произволу все человечество или любую часть его сделать несчастным, невежественным и порочным или счастливым, мудрым и добродетельным».