Глава 1. Историческое введение

Когда я пишу эти строки, мой годовалый малыш стоит посреди комнаты, рассматривая окружающий мир вверх тормашки, просунув свою голову между ног. Моя 3-летняя дочь сидит рядом за маленьким столиком, старательно склонившись над листочками бумаги. Она тоже пишет книгу. Ее ручка должна быть такого же цвета, как и у меня, ее листы бумаги должны быть такого же размера, как мои. Время от времени она поднимает голову, чтобы убедиться, что ее каракули похожи на мои. Мирная сцена, которая не продлится слишком долго, но которую можно поставить в ряд примеров поведения, носящих имя «игра». Молодые обезьянки наклоняются, глядя между ног, точно так же, как это делают маленькие дети, а дети, сколько существует мир, подражают взрослым — готовят пищу, стирают, пишут. Однако только сравнительно недавно стали обращать сколько-нибудь серьезное внимание на эти виды активности и понимать, что именно здесь могут быть идеи, которые дадут нам в руки волшебный ключик к пониманию детства и причин, которые заставляют людей и животных вести себя так, а не иначе.

Конечно, всегда соблазнительно найти параллели с современными взглядами в прошлом. Часто цитируют Платона, как первого, признавшего практическую ценность игры, с его рекомендациями обучать мальчиков арифметике на примере реального распределения яблок, а детям, которые в будущем станут строителями, уже сегодня давать маленькие настоящие инструменты. Аристотель также думал, что детей следует поощрять к играм, в которых они поведут себя так же серьезно, как взрослые. Вслед за великими реформаторами образования, начиная от Коменского в XVII веке до Руссо, Песталоцци и Фребеля в XVIII – начале XIX вв., все больше учителей соглашались с мыслью о том, что воспитание должно учитывать естественные склонности ребенка и уровень его развития. Особенно упорно важность игры в обучении подчеркивал Фребель. Несчастное собственное детство пробудило в нем интерес к маленьким детям, а его восхищение романтической философией Шеллинга сделало для него идею свободы и самовыражения почти что символом веры. Способность Фребеля к сопереживанию и богатый практический опыт учителя позволили ему понять какого рода игры нравятся детям, какие игрушки больше всего привлекают их внимание, а также, каким образом, используя детский интерес, развивать их характер и способности. Идеи Фребеля имели огромную практическую ценность. Но в его время знания о закономерностях детского развития были слабо систематизированы и поэтому его концепция игры — как «раскрытие цветка потенциалов детства» — ничего нам не объясняет.

Первые формулировки теории игры стали появляться под влиянием эволюционной теории во второй половине XIX века. Если основная часть жизненной энергии направлена на удовлетворение физических потребностей — на поддержание жизни и сохранение вида, — какие функции можно приписать игре? Ранним, может быть довольно примитивным, ответом было то, что игра необходима для восстановления сил после работы. Эта идея встречалась уже в XVII веке, но обычно ее связывают с двумя немецкими мыслителями XIX века — Шаллером и Лацарусом, написавших книги об игре. Шаллер считал, что игра возвращает силы истощенному организму. Лацарус рассматривал игру как противоположность и работе, и безделью, считая активный отдых в форме игры тонизирующим лекарством. Игра в футбол или метание дротиков, даже окраска садовых ворот могут быть способом уменьшения напряжения. Однако этот подход не может объяснить активность малышей. Никакая напряженная работа не предшествует прыжкам котенка за мячом. Щенки возятся друг с другом до полного изнеможения, но затем начинают игру снова.