Наука, философия и мировоззрение

Развитие науки, ее небывалое вторжение во все поры общественного организма породило много нуждающихся в философском осмыслении не только собственно научных, но и мировоззренческих проблем. Эта тревожащая человеческий ум беспокойная сила науки сказалась сразу же, как только она начала оказывать свое революционное воздействие на общество. Прежде всего научное мышление разрушило функционировавшую в течение тысячелетия религиозную картину мира, в которой человеку предлагалось универсальное и непоколебимое знание о том, как жить и каковы принципы, лежащие в основе миропорядка. Парадоксом научного мышления является то, что, разрушая наивно-целостное воззрение на мир, которое дается религией или тем или иным направлением религиозной философии, подвергая

¹ Жолио-Кюри Ф. Пять лет борьбы за мир. М., 1955, с. 190.

548

сомнению каждый постулат, принимавшийся ранее на веру, наука не дает взамен такого же целостного аксиологически убедительного миропонимания, — все ее конкретные истины охватывают лишь достаточно узкий круг явлений. Наука научила обыденное сознание сомневаться во всем и сразу же породила вокруг себя мировоззренческий дефицит, который могла теперь уже восполнить одна только философия. И философия сразу же вступила в мировоззренческое противоборство с наукой, которое исторически принимало самые разнообразные формы и которое и по сей день не может считаться завершенным.

Суть развернувшегося конфликта между наукой и философией сводится к борьбе за право обладать последней истиной. Необходимо сразу же оговориться, что полем этой битвы были не столько кабинеты самих ученых и философов, сколько общественная психология, сфера мировоззрения. Раз философские положения не могут получить подтверждение в том смысле, как подтверждают себя научные положения, значит, для определенной части массового сознания они и не могут претендовать на истинность. Перенос на науку тех ожиданий жизненного руководства, которые раньше удовлетворялись религиозным мировоззрением, образовал основу новой, получившей широкое распространение в XIX и XX вв. идеологии сциентизма, то есть веры в науку как в единственного «пастыря».

Идеология сциентизма зародилась в недрах просветительства, получила развитие в позитивизме, то есть уже в собственно философском направлении, которое, номинально оставаясь философией, по существу самоустранялось в пользу науки как нового демиурга (творца), как единственного ответчика на все жизненно важные вопросы. Позитивистской философии свойственно стремление отказаться от всех доктрин, которые используют в качестве аргументов не проверяемые научно (экспериментально, эмпирически) доказательства. Сюда попали не только действительно использующие «голую риторику» политические идеологии, но и все философские системы, затрагивающие политические вопросы, в том числе марксизм.

Вопрос о соотношении философии и науки очень сложен, он имеет различные толкования, решения и еще больше нюансов этих решений. Любая излишне жесткая формулировка этого соотношения чревата серьезными мировоззренческими последствиями. Здесь необходим тонкий диалектический анализ. Опасны обе крайности — и жесткий диктат философии над наукой, и позитивистский отказ философии в возможности достижения истины. Там, где философия приобретает политические права диктовать науке конкретные пути ее развития, нередко происходят опасные для науки задержки в развитии новых

549

направлений. Подобного рода крайности у нас привели в свое время к объявлению лженаукой таких блестяще оправдавших себя впоследствии направлений, как кибернетика и генетика. На Западе аналогичные причины привели к значительной задержке в развитии научной социологии.

Не менее опасна и тенденция к безграничному восхвалению достижений естественных наук в противовес общественным и гуманитарным дисциплинам. Несмотря на то что марксизм-ленинизм по своей внутренней сущности является глубоко гуманистическим учением, буржуазная в своей основе идеология сциентизма глубоко проникла и в наше общественное сознание. Безграничное доверие к естественным наукам, а значит, и к ее апологетам сказалось и на экологическом состоянии среды (химизация почвы, загрязнение воздуха и водоемов и т. д.), и на засилье экстенсивных методов производства, и на преимущественной ориентации на вещное производство в ущерб социальной сфере, и на резком снижении этических и эстетических показателей культуры, и на все возраставшем влиянии технократической психологии, во многом воспитавшей настроения потребительства и накопительства.

Почему это так, почему идеология сциентизма ведет к снижению этической культуры? Дело в том, что сциентизм как мировоззренческая установка основывается на «ума холодных наблюдениях», и там, где стоит определенная прагматическая цель, такой ум будет стремиться к ней, невзирая на возможные этические осложнения, на «сердца горестные заметы». Стране нужен бумажный комбинат? Рациональный ум рассчитал, что оптимальным местом его строительства является Байкал, и комбинат был там построен, тем более что это совпадало с ведомственными интересами. На юге не хватит воды для орошения земель? Повернем северные реки. Церковь XVII в. рушится? Что ж, нужно убрать это строение, мешающее плановой застройке. Эти примеры можно продолжать до бесконечности. Отдельный человек чувствует себя в таком сциентистском мире потерянным и бессильным. Наука научила его сомневаться в духовных ценностях, окружила его материальным комфортом, приучила видеть во всем прежде всего рационально достигаемую цель. Сам человек с такой сциентистской позиции есть не больше, чем естественно-природный материал, все духовные нюансы которого «можно» рационально познать без всякого нерастворимого для «сциентистской кислоты» остатка. Так относящийся к себе и другим людям человек неизбежно становится холодным, расчетливым прагматиком, если же он не приемлет этой логики, то впадает в противоположную крайность — отказывается от цивилизации с ее «мнимыми» благами и обращается к религии-

550

озным ценностям. Сциентистская идеология в ее крайнем выражении, таким образом, есть одна из современных форм антигуманизма.

Итак, наука сама по себе — это непреходящее завоевание человеческого гения. Она раздвинула горизонты, манит изобилием материальных и духовных благ. Но «обожествленная» наука, как и все обожествленное, уже нечто другое. Сама по себе наука не может считаться высшей ценностью человеческой цивилизации, она — средство, а не цель.

Марксистско-ленинская философия — научная философия, и это именно философия, так как в основе марксизма лежит гуманистическая идея и истина находится здесь в аксиологическом единстве с благом и красотой.

Итак, логика развития истории привела нас к пониманию того культурно-исторического факта, что ни научное знание, ни нравственность, ни искусство, будучи взятыми в отдельности (не говоря уже о политике и праве), не могут обеспечить гармоничную целостность общественного сознания, а значит, и поступательное развитие истории. Наука, эстетическая и нравственная формы общественного сознания определяют уровень развития духовной, а также и материальной жизни каждого общества. Их эффективная роль определяется их совместной гармонической согласованностью. Необходимо, чтобы взаимная согласованность этих форм духовной активности человека достигла такой степени, чтобы примат одной из них не мог бы привести к дегармонизации общественных процессов и внутреннего духовного мира самого человека. Мы видели, что этическое тесно смыкается с эстетическим, наука стремится к постижению тайн искусства, а последнее использует научные достижения. Всесторонняя и глубокая гармонизация форм общественного сознания — идеал будущего, достижимого только созидательной деятельностью самого народа.