Глава 2 Факторы эволюции региональной политической элиты России 97

переход за рамки которых дестабилизирует положение самой элиты. Но уже в 1987 г. на январском пленуме ЦК КПСС М. Горбачев высказывает идеи, нашедшие свое закрепление в постановлении Пленума и, по сути дела, «взорвавшие» прежнюю систему политических институтов обще­ства. Их смысл был в усилении начал конкуренции при выборах руково­дящего состава и обеспечении контроля за деятельностью «верхов» на предприятиях, в системе кооперации, в партии, в государственных органах, в общественных организациях. Предполагалось, в частности, «предоставить избирателю возможность выражать свое отношение к большему числу кандидатур, эффективно участвовать в избирательном процессе на всех его стадиях»¹³². Расширение гласности, развитие критики и самокритики, выдвижение на ответственные посты беспар­тийных и другие заявленные в постановлении пленума меры могли разрушить систему власти, создававшуюся десятилетиями.

Еще до пленума ЦК КПСС, посвященного кадровой политике, в партии уже прошла первая волна массовых замен лидеров партийных организаций. К началу 1987 г. было заменено 70 % членов Политбюро, 60% секретарей областных партийных организаций, 40% членов ЦК КПСС брежневского набора¹³³. С 1986 по 1988 г. на уровне горкомов и райкомов было заменено 70% руководителей. Из 115 членов Совета Министров СССР, назначенных до 1985 г., в 1989 г. осталось 10 чело­век ¹³⁴. В Пермской области 45,2 % состава региональной политической элиты поколения 1985 г. были заменены на своих постах до начала 1987г. Из состава поколения 1990 г. пришли на соответствующую должность до начала 1987 г. 43,1 % политической элиты¹³⁵. По сути дела, в стране шла «кадровая революция», но пока она проводилась аппарат­ными средствами. Поэтому ее эффективность, несмотря на размах смены кадров, превосходивший даже размах сталинской «чистки» 1937-1939 гг., могла быть быстро обесценена приходом к власти выдвижен­цев старого аппарата. М. Горбачев предпринимает меры по созданию механизмов системного обновления кадров, которые обладали бы определенным «автоматизмом» и независимостью от аппаратного произвола.

В 1987 г. в порядке политического эксперимента были опробованы механизмы выборов по многомандатным избирательным округам. Хотя численность кандидатов в депутаты, избиравшихся по многомандатным округам, составляла, в зависимости от уровня советов, от 3 до 7 %¹³⁶от численности всех депутатов соответствующей группы, картина вырисо­вывалась достаточно ясная. Было очевидно, что возможности партийных комитетов по «регулированию» состава советов, персонального состава исполкомов резко сокращались.

Крайкомы и обкомы сообщали в ЦК КПСС, что выборы прошли «во многом необычно»¹³⁷. В частности, кандидатами в депутаты было выдви­нуто около ста тысяч человек из числа тех, кто не предусматривался в предварительном порядке для выдвижения; при выдвижении не были поддержаны более тысячи партийных, советских работников, хозяй-

98

В. П Мохов Региональная политическая элита России (1945-1991 гг )

ственных руководителей. По сравнению с выборами 1985 г. среди депутатов стало меньше работников областного, районного, городского звена (в Московской области, например, количество должностных лиц сократилось на 35,6 %). Резко увеличилось число голосовавших против кандидатов в депутаты, в т. ч. против кандидатов в депутаты в краевые, областные Советы — в 9 раз, в районные Советы — в 6,3 раза, в сельские Советы — в 4,8 раза ¹³⁸. Местные партийные комитеты были обеспокое­ны и, опасаясь влияния «случайных или субъективных факторов» в ходе выборов, стали выступать за выработку защитных механизмов для определенных категорий работников¹³⁹.

В 1988-1989 гг. были созданы идеологические, социально-психо­логические, политико-институциональные предпосылки для изменения типа, характера, направления эволюции политической элиты. По сути, это была скрытая стадия системного кризиса общества и традиционной модели политической элиты. В решениях XIX партконференции (1988 г.) было запланировано проведение двух групп мероприятий, которые полностью разрушили не только политическую, но и общественную систему, явившись «спусковым крючком» для не контролируемых парти­ей процессов. Точнее, реализация решений партконференции лишила партию последнего опорного рубежа, с помощью которого каким-то образом поддерживалась стабильность власти. Речь идет о реорганиза­ции и сокращении партийного аппарата и об изменении законодатель­ства о выборах в органы власти, об изменении структуры органов власти, о проведении самих выборов в высшие и местные органы власти.

Начиная с 1989 г. происходит сокращение численности партийного аппарата, числа выборных освобожденных работников. После различ­ных реорганизаций в 1990 г. почти в два раза сократилась численность аппарата обкомов. Исчезли привычные группы должностей, или число их было сокращено; появились новые должности, чьи функции еще недостаточно четко определились. Общее число ответственных работ­ников Пермского обкома сократилось с 1985 по 1991 гг. почти в два раза, достигнув 56 чел., число всех секретарей окружкома, горкомов и райкомов— с 155 до 104 чел., число заведующих отделами горкомов и райкомов — с 222 до 135 (1990 г.).

Одновременно шел интенсивный процесс смены кадров на всех этажах власти. Общей тенденцией была полная смена руководящего состава в течение максимум 5-6 лет. В 1986-1989 гг. сменилось 82,2 % секретарей горкомов, райкомов окружкомов партии, 90,8 % секрета­рей обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик. Сменяе­мость среди инструкторов райкомов, горкомов, окружкомов достигла 123,1 %, а среди заведующих отделами обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик 57,1% ¹⁴°. Невиданного за предыдущие пятьдесят лет истории партии размаха достигло обновление Централь­ного Комитета — 85 % состава, в то время как даже за период чисток 1934-1939 гг. сменилось «всего лишь» 77 %¹⁴¹.

тг