Глава 2 Факторы эволюции региональной политической элиты России 85

обновиться на сто процентов максимум через шесть лет. Учитывая реалии советского режима, можно было ожидать адекватных «новаций» и в ДРУ^ГИХ органах управления обществом. Оговорки о таких качествах партийных работников, как «признанный авторитет», «высокие полити­ческие, организаторские способности», благодаря которым соответ­ствующий кандидат мог быть избран на более длительный срок, не меняли ситуацию по существу. Политические лидеры регионов были прагматиками и прекрасно понимали, что и в отношении их будет действовать норматив сменяемости.

Сложность ситуации заключалась даже не в том, что в силу устанав­ливавшегося порядка необходимо было терять места лидеров регио­нальной власти, а в том, что потеря членства в региональном партийном комитете означала серьезное ослабление номенклатурных позиций. Кроме того, возникало труднопреодолимое противоречие между двумя принципами комплектования партийных комитетов всех уровней: между принципом обновления состава и принципом должностного представи­тельства наиболее важных структур власти и экономики. А это, в свою очередь, могло повести к цепной реакции ротаций в хозяйственных, государственных, общественных структурах.

В целом для всей номенклатуры данные нормы создавали ситуацию неопределенности, неуверенности в своем должностном продвижении, повышали зависимость личной карьеры от случайных бюрократических факторов, когда даже безупречная биография могла не спасти от превратностей бюрократической сменяемости кадров.

Конечно, идеи систематического обновления кадров, закрепленные решениями съезда, не были результатом спонтанных предложений Н. Хрущева. Такого рода идеи уже выдвигались в конце 1940-х гг.⁷⁹

Самое грандиозное изменение в организационных структурах власти за весь послевоенный период советской истории произошло в 1962-1964 гг. Тогда по решению ноябрьского (1962 г.) Пленума ЦК КПСС началось работа по разделению партийных организаций и партийных органов по производственному принципу. Предполагалось, что этим будет достигнуто «более конкретное руководство промышленным и сельскохозяйственным производством»⁸⁰.В стране в большинстве реги­онов были созданы по две самостоятельные партийные организации (в т. ч. в РСФСР в 42 регионах), которые объединяли коммунистов, работающих в промышленности, строительстве, на транспорте, и ком­мунистов, работающих в колхозах, совхозах и связанных с сельским хозяйством учреждениях. Во главе их стояли промышленные и сельско­хозяйственные областные комитеты КПСС.

Снова радикально реорганизовывались сельские райкомы КПСС: партийные комитеты производственных колхозно-совхозных управле­ний, возникшие на основе укрупнения сельских районов, заменили собой районные комитеты партии. Вместо 3263 сельских райкомов было образовано 2052 комитета, в том числе 1538 парткомов производ-^ственных управлений, 352 промышленно-производственных парткома,

86

В П Мохов Региональная политическая элита России (1945-1991 гг )

162 парткома северных, таежных и горных районов⁸¹. Для руководства парторганизациями предприятий и строек, расположенных на террито­рии вновь образуемых сельских производственных управлений, где нет горкомов партии, создавались зональные (кустовые) промышленно-производ-ственные партийные комитеты⁸². И хотя они действовали на основе положений Устава КПСС о городских и районных партийных организациях, нормальная политическая жизнь регионов была нарушена.

Региональной политической элите данная реформа принесла допол­нительные хлопоты, вызвав явное недовольство политикой Центра. Еще до принятия решений Пленумом ЦК было ясно, что на местах новая идея Н. Хрущева восторга не вызывает⁸³.Теперь же вся ее противоречивость стала очевидной. Проблемы для региональной элиты, вызванные поли­тической реформой, были трех уровней. Во-первых, произошло обнов­ление высшего слоя региональной политической элиты, причем суще­ственно были потеснены позиции «старой гвардии». Из 75 первых секретарей промышленных обкомов и крайкомов лишь 17 были до этого первыми секретарями, а 58 избраны с различных постов; из 86 первых секретарей сельских обкомов и крайкомов 31 был избран вновь⁸⁴. В очередной раз перекраивался и сокращался состав низового слоя политической элиты. Для значительной его части, в первую очередь для сельских лидеров, это означало переход на второразрядные политиче­ские роли, ухудшение статусных позиций.

Во-вторых, значительно усложнялись системы внутрирегионального политического взаимодействия и взаимоотношений элит различного уровня. Региональное политическое пространство оказалось разорван­ным сразу по нескольким векторам. С одной стороны, регионы раскалы­вались по производственному принципу. Вслед за партийными органи­зациями по производственному принципу перестраивались советские, профсоюзные, комсомольские организации. Выиграть от такого разры­ва могли только крупные производственные коллективы, расположен­ные, как правило, в городах, поскольку получали каналы прямого доступа к областному уровню управления. Впрочем, они и раньше не жаловались на отсутствие заботы со стороны областного руководства. Одновременно ухудшились положение и возможности низшего уровня политической элиты (резкое сокращение ресурсов политического дей­ствия при возрастании объема работы) и высшего уровня региональной элиты (сокращение административной базы, с помощью которой можно было проводить свои решения в регионе).

Очевидным стал и колоссальный рост бюрократизации властного аппарата. Не оправдался прогноз, высказанный на ноябрьском (1962 г.) Пленуме ЦК КПСС о том, что «осуществление коренной перестройки работы партийных, советских, хозяйственных органов не только не увеличит численность работников аппарата, но, наоборот, приведет к его уменьшению и сокращению расходов на содержание аппарата»⁸⁵' По оценке бывшего члена Политбюро ЦК КПСС В. В. Гришина, «возни­кали взаимные претензии одних парторганов к другим. Положение