Вопрос 3

Ошибка в употреблении имени В.В. Костерина (Валерий вместо Владислав) может быть расценена как случайная, тем более, что в тексте она далеко не единственная (ср.: Ситуация с запросами становилОсь (вместо становилАсь) предметом рассмотрения… или относились с вниманием (вместо со вниманием)). Однако в контексте статьи эта ошибка приобретает дополнительный негативный смысл, поскольку абзацем выше сообщалось об отсутствии компетенции В.В. Костерина в некоторых вопросах, а абзацем ниже о том, что они [молодые политики] сами по себе пока не обладают никаким политически весом….

Экспертиза №8 с.В. Доронина «залежалый товар»

Перед экспертом поставлены следующие вопросы:

1. Содержит ли статья «Залежалый товар», опубликованная 5 мая 2001 г. в номере 86 газеты «Бийский рабочий», сведения, оскорбляющие честь и достоинство гражданина, ранее репрессированного по политическим мотивам и впоследствии реабилитированного?

2. Являются ли сведения, содержащиеся в вышеуказанной статье, унижающими достоинство автора поэмы «Индия»?

– Объект экспертизы – текст статьи «Залежалый товар» в газете «Бийский рабочий» в № 86 от 5 мая 2001 г.

– Средства и методы экспертизы: семантический и функционально-стилистический анализ текста; анализ данных нормативных словарей, справочников, специальной лингвистической литературы; лингвистический эксперимент.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЧАСТЬ

При подготовке заключения эксперт руководствовался следующим:

Сведения – это тексты, содержащие описание и оценку тех или иных событий или их отдельных компонентов. Они могут быть фактологическими и оценочными, истинными и ложными. Ложность распространяемых каким-либо лицом сведений может быть заранее известной этому лицу, и в таком случае эти сведения квалифицируются как заведомо ложные.

Клевета – это распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица и подрывающих его репутацию. (Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средств массовой информации. – М.: Права человека, 1997).

Оскорбление – это унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. В отличие от клеветнических сведений, которые должны быть заведомо ложными, правдивость или ложность сведений, распространяемых при оскорблении, значения не имеет.

Вопрос 1

Содержит ли статья «Залежалый товар», опубликованная 5 мая 2001 г. в номере 86 газеты «Бийский рабочий», сведения, оскорбляющие честь и достоинство гражданина, ранее репрессированного по политическим мотивам и впоследствии реабилитированного?

Текст анализируемой статьи содержит только одно фактологическое сведение: поэма «Индия» В.Л. Сосновского опубликована (см. «…вышла «Индия» В.Л. Сосновского»). Все остальные высказывания, содержащиеся в статье, носят оценочный характер и служат средством выражения негативного отношения автора (В. Бурилина) к факту опубликования указанного художественного произведения. Поэтому негативную информацию, содержащуюся в статье и приведенную в исковом заявлении В.Л. Сосновского, следует квалифицировать как мнение ее автора – журналиста В. Бурилина.

Вследствие сказанного встает вопрос о форме (приличной или неприличной) выражения оценок и мнений автора публикации.

В практике принято выделять определенные разряды слов литературного и разговорного языка, использование которых, как правило, является оскорбительным. Это:

1. слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально осуждаемую деятельность: мошенник, жулик, проститутка;

2. слова с ярко выраженной негативной оценкой, фактически составляющей их основной смысл, также обозначающие социально осуждаемую деятельность или позицию: расист, двурушник, предатель;

3. названия некоторых профессий, употребляемые в переносном значении: палач, мясник;

4. зоосемантические метафоры, подчеркивающие отрицательные свойства человека: нечистоплотность или неблагодарность (свинья), глупость (осел);

5. глаголы с осуждающим значением или прямой негативной оценкой: воровать, хапнуть;

6. слова, содержащие экспрессивную негативную оценку поведения, без отношения к указанию на конкретную деятельность: мерзавец, хам, негодяй;

7. эвфемизмы для слов первого разряда, сохранившие тем не менее, негативный оценочный характер: женщина легкого поведения, интердевочка;

8. специальные негативно-оценочные каламбурные образования: коммуняки, дерьмократы;

9. использование в качестве характеристик лица нецензурных слов.

(Цена слова. М.: ГАЛЕРИЯ, 2002)

В аспекте приведенной классификации в тексте выделяются следующие высказывания:

Как же! Мы еще не сказали всех слов проклятий, не до конца вылизали башмаки у несчастных жертв.

Величайшее государство в мировой истории пало во многом благодаря таким вот «индийцам», обрабатывавшим публику.

В чем автор «Индии» пытается нас убедить? В том, что там была куча скотов? Но, пардон, скотов в любые времена и в любом обществе предостаточно.

Рассмотрим последовательно каждое из них.

Как же! Мы еще не сказали всех слов проклятий, не до конца вылизали башмаки у несчастных жертв.

Содержание данного высказывания определяется несколькими факторами: лексическим (значение компонентов высказывания), синтаксическим (структура фразы) и функциональным (положение высказывания в контексте относительно других фраз).

А. Для адекватной интерпретации фразы необходимо предварительное определение значения входящего в ее структуру фразеологизма. Словосочетание «вылизывать башмаки» толкуется словарями как «подлизываться, угодничать, унижаться пресмыкаться» (Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка. М., 1986; Елистратов В.С. Словарь русского арго. М., 2000).

Б. Высказывание представляет собой стилистическую фигуру иронии, содержанием которой выступает смысл, прямо противоположный буквальному (ср.: «ну ты герой!» = ты трус). Учитывая, что буквальное содержание фразы можно сформулировать как «Мы должны пресмыкаться перед несчастными жертвами, подлизываться к ним», понимать данную фразу следует как «Мы не хотим и не будем пресмыкаться, подлизываться…».

В. Дополнительный оттенок значения данной фразе придает положение в общей структуре текста.

В начале текста представлено сообщение о событии (опубликована поэма В.Л. Сосновского «Индия»). Далее следует предположение автора о последствиях опубликования этого произведения («появился повод…заклеймить сталинский террор» = пострадавшие, возможно, вновь вспомнят о терроре). В следующем высказывании автор использует стратегию так называемого «чтения мыслей» – высказывает предположение о том, что могут захотеть бывшие репрессированные (они могут захотеть, чтобы к ним присоединились широкие круги общественности, разделив их чувства и оценку прошедших событий). Почему данную фразу нельзя интерпретировать иначе – как собственное мнение автора – и прочесть ее не как «они хотят, чтобы мы…», а как «нам следует…»? Причина в том, что указанное высказывание построено с использованием уже объясненного выше механизма иронии, который в данном случае создается путем нагнетания неадекватных содержанию стилевых средств. Высокий стиль фраз «в сем действе», «преисполнившись сострадания и гнева», «глубоко устыдившись собственного благополучия» придает негативно-насмешливую модальность высказыванию, что, в свою очередь, свидетельствует о неприсоединении автора высказывания к передаваемому им мнению и даже о его неприятии. Следовательно, высказывание «Видимо, в сем действе должны принять участие…» следует интерпретировать как «Они хотят, чтобы мы разделили их чувства, но я считаю их недостойными сочувствия».

Таким образом, интересующее нас высказывание, попадая в описанный контекст, вступает в «унисон» с предыдущим высказыванием, являясь ответом на вопрос «почему репрессированные вновь требуют внимания к себе», продолжая фигуру иронии и стратегию «чтение мыслей». И таким образом фраза «Как же! Мы еще…» приобретает смысл «репрессированные хотят, чтобы перед ними пресмыкались, угодничали, унижались, чтобы к ним подлизывались», который может быть признан оскорбительным для героя (героев) статьи в соответствии с п. 5 классификации инвектив, поскольку для большинства слов указанного синонимического ряда словари дают помету «презрительное» (см., например: Солганик Г.Я. Стилистический словарь публицистики. М., 1999; Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1996).

Величайшее государство в мировой истории пало во многом благодаря таким вот «индийцам», обрабатывавшим публику. Инвективность звучания фразы спровоцирована значением и стилистической сниженностью лексемы «обрабатывать». Словари дают следующую формулировку значения данного слова:

С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова: «воздействуя на кого-н., склонить в свою пользу» (разговорное);

Г.Я. Солганик: «усиленно воздействовать на кого-л. с целью склонить к чему-л.» (переносное, негативное).

В контексте обвинительной статьи слово «обрабатывать» приобретает значение «сбить с толку, облапошить, обмануть», поскольку обработка повлекла за собой негативные последствия для объекта воздействия («публики»). Таким образом, данная фраза может быть признана оскорбительной для автора «Индии» и других людей, писавших о ГУЛАГе, в соответствии с п. 5 классификации инвективных высказываний.

В чем автор «Индии» пытается нас убедить? В том, что там была куча скотов? Но, пардон, скотов в любые времена и в любом обществе предостаточно. Степень инвективности фразы связана с идентификацией лиц, которых автор именует лексемой «скоты». В высказывании «там была куча скотов» однозначно интерпретируется место нахождения определяемых лиц: «Индия» и вообще лагеря для политических заключенных. Но люди, находящиеся в лагере, со всей очевидностью подразделяются на две группы: заключенные и охранники. Контекст не дает возможности однозначной отсылки характеризующей метафоры «скоты» к одной из этих лиц (непонятно, кто имеется в виду: заключенные или охрана). Очевидно, здесь мы имеем дело с речевой ошибкой, квалифицируемой как смысловая неточность высказывания. Однако эта неточность позволяет интерпретировать высказывание вариативно, т.е. трояким образом, относя безусловно оскорбительное слово и к охране, и к заключенным, и ко всем лицам, находящимся в лагере, безысключительно. Конечно, данная многозначная фраза не может быть однозначно названа оскорбительной, но ее неточность повышает степень инвективности текста в целом, поскольку репрессированные имеют право отнести ее на свой счет.

Данные семантического анализа подтверждаются данными лингвистического эксперимента, в ходе которого испытуемым предлагалось ответить на следующие вопросы:

1. Какова основная мысль текста? Сформулируйте полный ответ.

2. Какое мнение о герое статьи складывается у Вас по прочтении текста?

3. Какое мнение складывается у Вас об авторе статьи?

4. Можно ли считать, что автор статьи высказывает свое мнение в грубой и неприличной форме? (Да / нет).

5. (Отвечайте на этот вопрос, только если Вы ответили «да» на вопрос №4!) Выпишите из текста все фразы, которые привели Вас к этому заключению.

Первые три вопроса мы считали вспомогательными, нацеленными на формирование осмысленного отношения реципиентов к тексту, ответы на последние два вопроса были для нас наиболее важны.

В ходе эксперимента был опрошен 71 человек (студенты четвертого курса математического факультета и слушатели факультета послевузовской подготовки АГУ).

На четвертый вопрос положительно ответили 40 человек (56,3%), 31 человек (43,6%) сочли текст неоскорбительным для персонажа.

При ответе на пятый вопрос испытуемые сочли наиболее оскорбительными следующие высказывания (перечисление ведется в порядке убывания частотности высказываний в анкетах):

1. Как же, мы еще не сказали всех слов проклятий, не до конца вылизали башмаки… (25 ответов, 60%).

2. В том, что там была куча скотов? (14 ответов, 35 %).

3. Пребывание в ГУЛАГе – единственная отрада в их жизни… (13 ответов, 32,5%).

4. Быть репрессированным нынче почетно (9 ответов, 22,5%).

5. Дошло до того, что чуть ли не любой зек тех пор … (8 ответов, 20%).

6. Не стоит нам толкать залежалый товар (8 ответов, 20%).

Частотность остальных ответов ниже 20%.

Таким образом, на основании семантического анализа текста и экспериментального исследования можно утверждать, что статья содержит оценочные сведения оскорбительного характера в отношении репрессированных и впоследствии реабилитированных лиц.