Раз, лишь только рассвело.

Всех их семеро вошло (!).

(Пусть она сама скажет, как нам быть) Старший. Старший молвил ей: "Девица,

Знаешь: всем ты нам сестрица.

Всех нас семеро. Третий. (перебивает)

Все мы любим. Четвертый. {выступает вперед)

за себя

Взять тебя мы все бы ради. Старший, (останавливает всех):

Да нельзя, так бога ради,

Помири нас как-нибудь:

Одному женою будь, Первый. Прочим ласковой сестрою.

Пауза — все ждут ответа, разрешения напряженности. Как поведет себя та, от кото­рой все теперь зависит?

Второй. Что ж качаешь головою?

Третий, Аль отказываешь нам?

Четвертый. Аль товар не по купцам?"

Только что бодрые забияки, готовые бороться друг с другом за право быть избран­ником, осознают, что отказ опять их всех ставит в единый, выравненный строй:

Царевна, "Ой вы, молодцы честные,

Братцы вы мои родные, — Им царевна говорит, — Коли лгу, пусть бог велит Не сойти живой мне с места. Как мне быть? ведь я невеста.

Царевна понимает, что отказом своим наносит боль. Она старается не оскорбить, не оттолкнуть, не обидеть, пытается каждого ободрить:

Для меня вы все равны, Все удалы, все умны, Всех я вас люблю сердечно; Но другому я навечно Отдана. Мне всех милей Королевич Елисей."

Вот о ком она постоянно думает, сидя у окошка с пряжей, когда остается одна! Братья, потеряв надежду на любовь и женитьбу, поддержаны сознанием вернувшего­ся товарищества.

Первый. Братья молча постояли.

Да в затылке почесали. Старший, "Спрос не грех. Прости ты нас, —

Старший молвил, поклонясь, —

Коли так, не заикнуся

Уж о том."

Царевна. "Я не сержуся, —

Тихо молвила она, — И отказ мой не вина".

Примирение должно быть полным, исчерпывающим.

Первый. Женихи ей поклонились,

Второй. Потихоньку удалились,

(Между собой сейчас разберемся, а ее беречь, любить по-прежнему!)

Старший. (категорично, упреждая разлад):

И согласно все опять Стали жить да поживать.

Рассказ опять меняет русло, возвращаясь к другой героине сказки. Как видно из происходящего, энергия действия чрезвычайно зависит от того, насколько рассказчики внимательны друг к другу, как они "впрыгивают" в событийный ряд, принимая инициа­тиву на себя. Царица — нетерпеливая, быстрая на решения, не терпящая возражений, чуткая ко всему, берет инициативу энергично и решительно:

Царица. Между тем царица злая, (да, злая и такой буду, так и знайте!)

Про царевиу вспоминая, Не могла простить ее, А на зеркальце свое

Долго дулась и сердилась; (так ему и надо!)

Чернавка же все видит, бдительно следя за хозяйкой, и зная, что гроза рано или поздно грянет, а для нее одно спасение — быть начеку, не дать себя застать врасплох.

Чернавка. Наконец об нем хватилась

И пошла за ним, и, сев

Перед ним, забыла гнев,

Красоваться снова стала

И с улыбкою сказала: (...) Царица. "Здравствуй, зеркальце! скажи,

Да всю правду доложи:

Я ль на свете всех милее,

Всех румяней и белее?" Чернавка. (настороженно подслушивает)

И ей зеркальце в ответ: Зеркальце. "Ты прекрасна, спору нет;

Но живет без всякой славы

Средь зеленыя дубравы

У семи богатырей

Та. что все ж тебя милей".

У Зеркальца еще одна попытка открыть царице глаза на правду.