Insolences meekly, without venturing to talk back. They snatched linen from

the hedges, occasionally, in full view of the owners, who made no protest, but

only seemed grateful that they did not take the hedges, too.

By and by they invaded a small farmhouse and made themselves at home

while the trembling farmer and his people swept the larder clean to furnish a

breakfast for them. They chucked the housewife and her daughters under the

chin while receiving the food from their hands, and made coarse jests about

them, accompanied with insulting epithets and bursts of horse-laughter. They

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

325

threw bones and vegetables at the farmer and his sons, kept them dodging all

the time, and applauded uproariously when a good hit was made. They ended

by buttering the head of one of the daughters who resented some of their

familiarities. When they took their leave they threatened to come back and

burn the house over the heads of the family if any report of their doings got to

the ears of the authorities.

About noon (около полудня), after a long and weary tramp (после долгого и

утомительного перехода), the gang came to a halt (шайка остановилась:

«пришла к остановке») behind a hedge (за изгородью) on the outskirts of a

considerable village (в окрестностях большой деревни; considerable —

значительный, заслуживающий внимания; большой, немалый). An hour was

allowed for rest (час был отведен на сон; to allow — позволять), then the crew

scattered themselves abroad (затем компания разбрелась в стороны; to scatter —

разбрасывать, рассеять(ся)) to enter the village at different points (чтобы

войти в деревню в разных местах) to ply their various trades (чтобы заняться

своими разными ремеслами). 'Jack' was sent with Hugo («Джек» был послан с

Хьюго; to send — посылать). They wandered hither and thither (они бродили

туда и сюда) for some time (некоторое время), Hugo watching for opportunities

(Хьюго — ищущий возможностей) to do a stroke of business (чтобы совершить

какое-нибудь дело; stroke — удар, усилие, ход) but finding none (но не

находящий ни одной) — so he finally said (так что он наконец сказал):

'I see naught to steal (я не виду ничего, чтобы украсть); it is a paltry place (это

жалкое местечко). Wherefore we will beg (в виду чего мы будем просить

подаяния).'

'We, forsooth (мы, конечно)! Follow thy trade (следуй своему ремеслу) — it

befits thee (оно подходит тебе). But I will not beg (но я не буду

попрошайничать).'

'Thou'lt not beg (ты не будешь попрошайничать)!' exclaimed Hugo (воскликнул

Хьюго), eying the king with surprise (разглядывая короля с удивлением).

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

326

'Prithee, since when hast thou reformed (пожалуйста, с каких пор ты

переменился; when — когда)?'

'What dost thou mean (что ты имеешь в виду)?'

'Mean (имею в виду)? Hast thou not begged (разве ты не попрошайничал) the

streets of London all thy life (по улицам Лондона всю твою жизнь)?'

'I (я)? Thou idiot (ты идиот = сдурел)!'

'Spare thy compliments (побереги свои комплименты) — thy stock will last

longer (твой запас продержится дольше). Thy father says thou hast begged all

thy days (твой отец говорит, что ты попрошайничал все твои дни). Mayhap he

lied (возможно, он лгал). Peradventure you will even make so bold (возможно,

ты даже поступишь так дерзко; bold — смелый, наглый) as to say he lied

(чтобы сказать, что он лгал),' scoffed Hugo (насмехался Хьюго).

'Him you call my father (его ты называешь моим отцом)? Yes, he lied (да, он

лгал).'

'Come (так), play not thy merry game of madman so far, mate (не играй свою

веселую игру сушасшедшего пока что, приятель); use it for thy amusement

(используй ее для твоего развлечения), not thy hurt (не для твоего вреда). An I

tell him this (если я скажу ему это), he will scorch thee finely (он спустит с тебя

шкуру прекрасно) for it (за это).'

'Save thyself the trouble (сбереги себе это беспокойство = не стоит трудиться).

I will tell him (я скажу ему).'

'I like thy spirit (мне нравится твой дух), I do in truth (нравится, правда); but I

do not admire thy judgment (но я не восхищаюсь твоим суждением). Bone-

rackings and bastings be plenty enow in this life (колотушек и побоев

совершенно достаточно в этой жизни), without going out of one's way to invite

them (и без того, чтобы призывать их самому; to go out of one’s way —

приложить все усилия: «сойти/выйти со своего пути»). But a truce to these

matters (но — конец этим делам; truce — перемирие; передышка); I believe

your father (я верю твоему отцу). I doubt not he can lie (я не сомневаюсь, что

он может лгать); I doubt not he doth lie (я не сомневаюсь, что он лжет-таки)

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

327

upon occasion (при случае), for the best of us do that (ибо и лучшие из нас

делают это); but there is no occasion here (но нет никакого случая здесь = это

не тот случай). A wise man (мудрый человек) does not waste so good a

commodity as lying (не растрачивает такое хороше удобство, как вранье) for

naught (ни на что). But come (но ладно); sith it is thy humor to give over begging

(раз это твоя склонность — оставить попрошайничество; to give over —

бросать, оставлять), wherewithal shall we busy ourselves (чем мы займем

себя)? With robbing kitchens (обворовыванием кухонь)?'

The king said, impatiently (король сказал нетерпеливо):

'Have done with this folly (сделано = покончено = хватит этих глупостей) —

you weary me (утомляешь меня)!'

Hugo replied, with temper (Хьюго ответил с сердцем = рассердившись):

'Now harkee, mate (послушай-ка, приятель); you will not beg, you will not rob

(ты не будешь попрошайничать, ты не будешь грабить); so be it (так и быть

тому). But I will tell you what you will do (но я скажу тебе, что ты будешь

делать). You will play decoy (ты будешь играть приманку) whilst I beg (пока я

попрошайничаю). Refuse (откажись), an you think you may venture (если ты

думаешь, что сможешь отважиться)!'

The king was about to reply contemptuously (король был около = готов ответить

презрительно; contempt — презрение), when Hugo said, interrupting (когда

сказал Хьюго, перебивая):

'Peace (тише)! Here comes one with a kindly face (вот идет кто-то с добрым

лицом). Now will I fall down in a fit (сейчас я свалюсь в припадке). When the

stranger runs to me (когда незнакомец подбежит ко мне), set you up a wail

(притворись, что плачешь: «устрой себе стенание»), and fall upon your knees

(и пади на колени), seeming to weep (представляясь плакать = притворяясь,

что плачешь); then cry out (затем вскричи) as if all the devils of misery were in

your belly (как если бы все демоны страдания были у тебя в животе), and say

(и скажи), "Oh, sir, it is my poor afflicted brother (о сэр, это мой бедный

больной брат), and we be friendless (а мы лишены друзей); o' God's name (во

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

328

Имя Божье) cast through your merciful eyes one pitiful look (брось сквозь твои

милостивые глаза один сострадательный взгляд) upon a sick, forsaken, and

most miserable wretch (на больного, покинутого и самого обездоленного

беднягу; to forsake — покидать, бросать); bestow one little penny out of thy

riches (подари один маленький пенни из твоих богатств) upon one smitten of

God (одному = человеку, наказанному Богом; to smite — разрушать, карать,

бить) and ready to perish (и готовому погибнуть)!" — and mind you (и имей в

виду), keep you on wailing (продолжай рыдать; to keep on — продолжать что-

то делать: «хранить дальше»), and abate not (и не успокаивайся) till we bilk

him of his penny (пока мы не выманим у него его пенс; to bilk — жульничать),

else shall you rue it (иначе ты пожалеешь об этом).'

various [`veərıəs], amusement [ə`mju:zmənt], miserable [`mız(ə)rəbl]

About noon, after a long and weary tramp, the gang came to a halt behind a

hedge on the outskirts of a considerable village. An hour was allowed for rest,

then the crew scattered themselves abroad to enter the village at different

points to ply their various trades. 'Jack' was sent with Hugo. They wandered

hither and thither for some time, Hugo watching for opportunities to do a

stroke of business but finding none — so he finally said:

'I see naught to steal; it is a paltry place. Wherefore we will beg.'

'We, forsooth! Follow thy trade — it befits thee. But I will not beg.'

'Thou'lt not beg!' exclaimed Hugo, eying the king with surprise. 'Prithee,

since when hast thou reformed?'

'What dost thou mean?'

'Mean? Hast thou not begged the streets of London all thy life?'

'I? Thou idiot!'

'Spare thy compliments — thy stock will last longer. Thy father says thou hast

begged all thy days. Mayhap he lied. Peradventure you will even make so bold

as to say he lied,' scoffed Hugo.

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

329

'Him you call my father? Yes, he lied.'

'Come, play not thy merry game of madman so far, mate; use it for thy

amusement, not thy hurt. An I tell him this, he will scorch thee finely for it.'

'Save thyself the trouble. I will tell him.'

'I like thy spirit, I do in truth; but I do not admire thy judgment. Bone-

rackings and bastings be plenty enow in this life, without going out of one's

way to invite them. But a truce to these matters; I believe your father. I doubt

not he can lie; I doubt not he doth lie upon occasion, for the best of us do that;

but there is no occasion here. A wise man does not waste so good a commodity

as lying for naught. But come; sith it is thy humor to give over begging,

wherewithal shall we busy ourselves? With robbing kitchens?'

The king said, impatiently:

'Have done with this folly — you weary me!'

Hugo replied, with temper:

'Now harkee, mate; you will not beg, you will not rob; so be it. But I will tell

you what you will do. You will play decoy whilst I beg. Refuse, an you think

you may venture!'

The king was about to reply contemptuously, when Hugo said, interrupting:

'Peace! Here comes one with a kindly face. Now will I fall down in a fit. When

the stranger runs to me, set you up a wail, and fall upon your knees, seeming

to weep; then cry out as if all the devils of misery were in your belly, and say,

"Oh, sir, it is my poor afflicted brother, and we be friendless; o' God's name

cast through your merciful eyes one pitiful look upon a sick, forsaken, and

most miserable wretch; bestow one little penny out of thy riches upon one

smitten of God and ready to perish!" — and mind you, keep you on wailing,

and abate not till we bilk him of his penny, else shall you rue it.'

Then immediately Hugo began to moan, and groan (затем немедленно Хьюго

начал стенать и охать; to begin — начинать), and roll his eyes (и вращать

глазами), and reel and totter about (и кружиться и трястись вокруг); and when

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

330

the stranger was close at hand (и когда незнакомец был близко на руке = на

расстоянии руки), down he sprawled before him (внизу он растянулся перед

ним), with a shriek (с воплем), and began to writhe and wallow in the dirt (и

начал корчиться и барахтаться в грязи), in seeming agony (в кажущейся

агонии).

'O dear, O dear (Боже мой)!' cried the benevolent stranger (вскричал

великодушный незнакомец). 'Oh, poor soul, poor soul, how he doth suffer (о,

бедная душа, бедная душа, как он страдает)! There (эй) — let me help thee up

(дай мне помочь тебе верх = встать).'

'O, noble sir, forbear (о, благородный сэр, воздержитесь), and God love you for

a princely gentleman (и Господь возлюби вас за (то, что вы такой)

благородный джентльмен) — but it giveth me cruel pain to touch me (но это

дает мне жестокую боль, когда трогают меня) when I am taken so (когда я взят

так = когда меня схватывает так; to take — брать). My brother there will tell

your worship (мой брат вон там расскажет вашей милости) how I am racked

with anguish (как я мучим болью; to rack — мучать) when these fits be upon me

(когда эти припадки находят на меня). A penny, dear sir, a penny, to buy a little

food (один пенни, дорогой сэр, один пенни, чтобы купить немного еды); then

leave me to my sorrows (затем оставьте меня моим горестям).'

'A penny (один пенни)! thou shalt have three (ты получишь три), thou hapless

creature (ты, несчастное создание)' — and he fumbled in his pocket with nervous

haste (и он порылся в кармане с нервной торопливостью) and got them out (и

вытащил их наружу; to get — брать, получать). 'There, poor lad, take them

(вот, бедный юноша, возьми их), and most welcome (и милости просим). Now

come hither, my boy (теперь подойди сюда, мой мальчик), and help me carry

thy stricken brother (и помоги мне отнести твоего больного брата; to strike —

поражать, бить) to yon house, where (к тому дому, где; yon — вон там) —'

'I am not his brother (я не его брат),' said the king, interrupting (сказал король,

перебивая).

'What (что)! not his brother (не его брат)?'

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

331

'Oh, hear him (о, послушайте его)!' groaned Hugo (простонал Хьюго), then

privately ground his teeth (затем про себя скрипнул зубами; privately —

частно; to grind — скрежетать). 'He denies his own brother (он отказывается

от своего собственного брата; to deny — отрицать) — and he with one foot in

the grave (а он = который одной ногой в могиле)!'

'Boy, thou art indeed hard of heart (мальчик, ты вправду жесток сердцем), if this

is thy brother (если это твой брат). For shame (стыд и срам)! — and he scarce

able to move hand or foot (а он едва способный пошевелить рукой или ногой).

If he is not thy brother (если он не твой брат), who is he, then (кто он тогда)?'

'A beggar and a thief (попрошайка и вор)! He has got your money (он получил

ваши деньги) and has picked your pocket likewise (и очистил ваш карман

также). An thou wouldst do a healing miracle (если вы хотели бы сотворить

исцеляющее чудо), lay thy staff over his shoulders (положи = обрушь свой

посох на его плечи) and trust Providence for the rest (и доверься Провидению в

остальном).'

But Hugo did not tarry for the miracle (но Хьюго не мешкал = не ждал чуда). In

a moment he was up and off like the wind (в мгновение он вскочил и унесся как

ветер; up — вверх; off — прочь), the gentleman following after (джентльмен,

следующий после = за ним) and raising the hue and cry (и поднимающий =

кричащий «держи вора»; hue, cry — крик) lustily as he went (сильно = громко,

пока он бежал; to go — идти). The king, breathing deep gratitude to Heaven for

his own release (король, продышав = пошептав глубокую благодарность Небу

за свое собственное освобождение), fled in the opposite direction (побежал в

противоположном направлении; to flee — убегать) and did not slacken his pace

(и не замедлял своего шага) until he was out of harm's reach (пока он не

оказался вне опасности; reach — предел досягаемости). He took the first road

that offered (он взял = выбрал первую дорогу, которая была предложена =

предоставилась; to take — брать), and soon put the village behind him (и вскоре

оставил деревню за собой; to put — класть). He hurried along (он спешил по

/дороге/), as briskly as he could (так живо, как он мог), during several hours (в

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

332

течение нескольких часов), keeping a nervous watch over his shoulder for

pursuit (держа нервный взгляд через плечо за погоней = смотря, нет ли

погони); but his fears left him at last (но его страхи оставили его наконец; to

leave — оставлять, покидать), and a grateful sense of security took their place

(и приятное чувство безопасности заняло их место; to take — брать). He

recognized now that he was hungry (он понял теперь, что он был голоден); and

also very tired (а также очень усталый). So he halted at a farmhouse (так что он

остановился у деревенского дома); but when he was about to speak (но когда он

был около = собирался заговорить), he was cut short (он был прерван; to cut —

резать; short — коротко) and driven rudely away (и выгнан грубо прочь; to

drive — везти, гнать). His clothes were against him (его одежда была против

него).

He wandered on (он побрел дальше), wounded and indignant (оскорбленный и

негодующий), and was resolved (и решился) to put himself in the way of light

treatment no more (больше не ставить себя на путь легкого = неуважительного

обращения). But hunger is pride's master (но голод — господин гордости =

голод не тетка); so as the evening drew near (так что, когда вечер приблизился;

to draw (near) — приближаться; to draw — тащить), he made an attempt (он

сделал попытку) at another farmhouse (в другом фермерском доме); but here he

fared worse than before (но здесь он преуспел хуже, чем раньше); for he was

called hard names (ибо он был назван = его называли плохими именами) and

was promised arrest as a vagrant (и пообещали арестовать как бродягу) except

he moved on promptly (за исключением, если он пойдет дальше резво).

writhe [raıр], miracle [`mırəkl], opposite [`opəzıt]

Then immediately Hugo began to moan, and groan, and roll his eyes, and reel

and totter about; and when the stranger was close at hand, down he sprawled

before him, with a shriek, and began to writhe and wallow in the dirt, in

seeming agony.

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

333

'O dear, O dear!' cried the benevolent stranger. 'Oh, poor soul, poor soul, how

he doth suffer! There — let me help thee up.'

'O, noble sir, forbear, and God love you for a princely gentleman — but it

giveth me cruel pain to touch me when I am taken so. My brother there will

tell your worship how I am racked with anguish when these fits be upon me. A

penny, dear sir, a penny, to buy a little food; then leave me to my sorrows.'

'A penny! thou shalt have three, thou hapless creature' — and he fumbled in

his pocket with nervous haste and got them out. 'There, poor lad, take them,

and most welcome. Now come hither, my boy, and help me carry thy stricken

brother to yon house, where —'

'I am not his brother,' said the king, interrupting.

'What! not his brother?'

'Oh, hear him!' groaned Hugo, then privately ground his teeth. 'He denies his

own brother — and he with one foot in the grave!'

'Boy, thou art indeed hard of heart, if this is thy brother. For shame! — and

he scarce able to move hand or foot. If he is not thy brother, who is he, then?'

'A beggar and a thief! He has got your money and has picked your pocket

likewise. An thou wouldst do a healing miracle, lay thy staff over his shoulders

and trust Providence for the rest.'

But Hugo did not tarry for the miracle. In a moment he was up and off like

the wind, the gentleman following after and raising the hue and cry lustily as

he went. The king, breathing deep gratitude to Heaven for his own release,

fled in the opposite direction and did not slacken his pace until he was out of

harm's reach. He took the first road that offered, and soon put the village

behind him. He hurried along, as briskly as he could, during several hours,

keeping a nervous watch over his shoulder for pursuit; but his fears left him

at last, and a grateful sense of security took their place. He recognized now

that he was hungry; and also very tired. So he halted at a farmhouse; but

when he was about to speak, he was cut short and driven rudely away. His

clothes were against him.

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

334

He wandered on, wounded and indignant, and was resolved to put himself in

the way of light treatment no more. But hunger is pride's master; so as the

evening drew near, he made an attempt at another farmhouse; but here he

fared worse than before; for he was called hard names and was promised

arrest as a vagrant except he moved on promptly.

The night came on (ночь наступила; to come on — наступать), chilly and

overcast (холодная и облачная); and still the footsore monarch labored slowly on

(и все еще со стертыми ногами монарх с трудом продвигался дальше; to

labour — /тяжело/ работать). He was obliged to keep moving (он был

вынужден продолжать двигаться), for every time he sat down to rest (ибо

каждый раз, когда он садился, чтобы передохнуть; to sit down — садиться) he

was soon penetrated to the bone with the cold (он бывал скоро пронизан до

костей холодом). All his sensations and experiences (все его ощущения и

переживания), as he moved through the solemn gloom (пока он двигался сквозь

мрачную тьму) and the empty vastness of the night (и пустой простор ночи),

were new and strange to him (были новы и странны для него). At intervals he

heard voices approach (через интервалы = время от времени он слышал, как

какие-то голоса приближались), pass by, and fade into silence (проходили

мимо и затухали в тишину); and as he saw nothing more of the bodies they

belonged to (и так как он не видел ничего больше от тел, которым они

принадлежали) than a sort of formless drifting blur (нежели некое

бесформенное перемещающееся пятно), there was something spectral and

uncanny about it all (было что-то призрачное и жуткое во всем этом) that made

him shudder (что заставляло его вздрагивать). Occasionally (иногда) he caught

the twinkle of a light (он улавливал мерцание света; to catch — ловить) —

always far away (всегда далеко), apparently (очевидно) — almost in another

world (почти в другом мире); if he heard the tinkle (если он слышал

треньканье; to hear — слышать) of a sheep's bell (овечьего колокольчика), it

was vague (это было смутно), distant (удаленно), indistinct (неясно); the

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

335

muffled lowing of the herds (приглушенное мычание стад) floated to him on the

night wind (прилетало к нему на ночном ветре) in vanishing cadences (в

исчезающих звуках), a mournful sound (заунывный звук); now and then came

the complaining howl of a dog (сейчас и тогда = время от времени раздавался

жалобный вой собаки) over viewless expanses of field and forest (над

незримыми просторами полей и лесов); all sounds were remote (все звуки

были далеки); they made the little king feel (они заставили маленького короля

почувствовать) that all life and activity were far removed from him (что вся

жизнь и энергия были далеко убраны от него), and that he stood solitary (и что

он стоял одиноко; to stand — стоять), companionless (лишенный товарищей

= без друзей), in the center of a measureless solitude (в центре безграничного

одиночества).

He stumbled along (он ковылял вперед), through the gruesome fascinations

(через ужасные чары) of this new experience (этого нового опыта), startled

occasionally (пугаемый иногда) by the soft rustling (тихим шелестом) of the dry

leaves overhead (сухих листьев над головой), so like human whispers (так

похоже на человеческие перешептывания) they seemed to sound (они казались

звучать = они, казалось, звучат); and by and by (и вскоре) he came suddenly

upon the freckled light (он набрел внезапно на пятнистый свет) of a tin lantern

(жестяного фонаря) near at hand (близко у руки = совсем рядом). He stepped

back into the shadows (он отступил назад в тени) and waited (и ждал = стал

ждать). The lantern stood by the open door of a barn (фонарь стоял у открытой

двери сарая). The king waited some time (король выждал некоторое время) —

there was no sound (не было никакого звука), and nobody stirring (и никого

шевелящегося; to stir). He got so cold (он сделался таким холодным = так

замерз; to get — становиться), standing still (стоя неподвижно), and the

hospitable barn looked so enticing (а гостеприимный сарай выглядел так

заманчиво), that at last he resolved (что наконец он решился) to risk everything

and enter (рискнуть всем и войти). He started swiftly and stealthily (он тронулся

поспешно и украдкой), and just as he was crossing the threshold (и прямо когда

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

336

он пересекал порог) he heard voices behind him (он услышал голоса позади

себя; to hear — слышать). He darted behind a cask (он кинулся за бочку),

within the barn (в сарай), and stooped down (и склонился вниз = согнулся). Two

farm laborers (два батрака: «фермерских работника») came in (вошли внутрь),

bringing the lantern with them (внеся фонарь с собой), and fell to work (и

принялись за работу; to fall — падать), talking meanwhile (говоря тем

временем). Whilst they moved about with the light (пока они двигались вокруг с

лампой), the king made good use of his eyes (король сделал хорошее

применение из своих глаз = хорошенько огляделся) and took the bearings (и

взял направление, азимут = приметил направление) of what seemed to be a

good-sized stall (к тому, что казалось хорошего размера стойлом) at the further

end of the place (в дальнем углу помещения), purposing to grope his way to it

(нацелившись нащупать себе путь к нему) when he should be left to himself

(когда он будет оставлен к себе = останется один). He also noted the position of

a pile of horse-blankets (он также заметил местоположение груды попон),

midway of the route (на середине дороги), with the intent to levy upon them (с

намерением завладеть ими) for the service of the crown of England (на службу

короне Англии) for one night (на одну ночь).

By and by the men finished and went away (вскоре эти люди закончили и ушли

прочь; to go — идти), fastening the door behind them (заперев дверь за собой;

to fasten — прикреплять) and taking the lantern with them (и взяв фонарь с

собой). The shivering king (дрожащий король) made for the blankets (сделал у =

направился к попонам), with as good speed (с такой хорошей скоростью) as the

darkness would allow (как темнота бы позволила); gathered them up (подобрал

их: «собрал вверх») and then groped his way safely to the stall (и проложил себе

путь безопасно к стойлу). Of two of the blankets (из двух из этих попон) he

made a bed (он сделал кровать), then covered himself with the remaining two

(затем покрыл себя оставшимися двумя). He was a glad monarch now (он был

радостным монархом сейчас), though the blankets were old and thin (хотя

попоны были старыми и тонкими), and not quite warm enough (и не вполне

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

337

теплыми достаточно); and besides gave out a pungent horsy odor (и кроме того

издавали резкий лошадиный запах) that was almost suffocatingly powerful

(который был почти удушливо силен; to suffocate — душить, удушать).

empty [`emtı], enticing [ın`taisiŋ], route [ru:t] suffocate [`sAfqkeıt]

The night came on, chilly and overcast; and still the footsore monarch labored

slowly on. He was obliged to keep moving, for every time he sat down to rest

he was soon penetrated to the bone with the cold. All his sensations and

experiences, as he moved through the solemn gloom and the empty vastness of

the night, were new and strange to him. At intervals he heard voices

approach, pass by, and fade into silence; and as he saw nothing more of the

bodies they belonged to than a sort of formless drifting blur, there was

something spectral and uncanny about it all that made him shudder.

Occasionally he caught the twinkle of a light — always far away, apparently

— almost in another world; if he heard the tinkle of a sheep's bell, it was