Is thus they use me for it!'

CHAPTER XVIII (Глава восемнадцатая)

The Prince with the Tramps (Принц с бродягами)

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

322

THE troop of vagabonds (отряд бродяг) turned out at early dawn (выдвинулся на

ранней заре), and set forward on their march (и отправился в свой поход). There

was a lowering sky overhead (было хмурое небо над головой; to lower —

спускаться, опускаться), sloppy ground under foot (слякотная земля под

ногами; slop — жидкая грязь; слякоть), and a winter chill in the air (и зимний

морозец в воздухе). All gaiety was gone from the company (вся веселость ушла

из компании; to go — (у)ходить; gay — веселый, радостный; беззаботный,

беспечный /о человеке/); some were sullen and silent (некоторые были угрюмы

и молчаливы), some were irritable and petulant (некоторые были

раздражительны и обидчивы), none were gentle-humored (никто не был в

мягком настроении), all were thirsty (все были жаждущими = хотели пить;

thirst — жажда).

The Ruffler put 'Jack' in Hugo's charge (атаман поставил = отдал «Джека» на

попечение Хьюго), with some brief instructions (с несколькими краткими

инструкциями), and commanded John Canty to keep away from him (и приказал

Джону Кэнти держаться подальше от него) and let him alone (и оставить его

одного = в покое); he also warned Hugo not to be too rough with the lad (он

также предупредил Хьюго не быть слишком грубым с пареньком).

After a while the weather grew milder (через некоторое время погода стала

мягче), and the clouds lifted somewhat (и тучи рассеялись отчасти; to lift —

поднимать(ся)). The troop ceased to shiver (ватага перестала дрожать), and

their spirits began to improve (и их настроение начало улучшаться; to begin —

начинать). They grew more and more cheerful (они становились все более и

более радостными; to grow — расти; становиться), and finally began to chaff

each other (и наконец начали поддразнивать друг друга) and insult passengers

along the highway (обижать прохожих вдоль дороги = на дороге). This showed

(это показало) that they were awaking to an appreciation (что они просыпались

к восприятию) of life and its joys (жизни и ее радостей) once more (снова). The

dread in which their sort was held (ужас, в котором их порода воспринималась

= ужас перед ними; to hold — держать) was apparent in the fact (был очевиден

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

323

= проявлялся в том факте) that everybody gave them the road (что все давали

им дорогу), and took their ribald insolences meekly (и принимали их

грубые/непристойные дерзости смиренно), without venturing to talk back (без

решимости = не решаясь ответить). They snatched linen from the hedges (они

хватали = снимали белье с изгородей), occasionally (порой), in full view of the

owners (в полном виде = на глазах у владельцев; to own — владеть), who

made no protest (которые не делали протеста = не протестовали), but only

seemed grateful (но только казались благодарными) that they did not take the

hedges, too (что они не взяли изгородей впридачу).

By and by they invaded a small farmhouse (вскоре они вторглись в маленький

фермерский домик) and made themselves at home (и расположились как дома:

«сделали себя дома») while the trembling farmer and his people (пока

дрожащий крестьянин и его домочадцы) swept the larder clean (опустошали

кладовку; to sweep clean — очищать: «мести чисто») to furnish a breakfast for

them (чтобы обеспечить завтрак для них; to furnish — снабжать;

доставлять, предоставлять). They chucked the housewife and her daughters

under the chin (они трепали хозяйку и ее дочерей по подбородку) while

receiving the food from their hands (получая пищу из их рук), and made coarse

jests about them (и отпускали соленые шутки про них; coarse — грубый,

шероховатый; невежливый, напристойный), accompanied with insulting

epithets and bursts of horse-laughter (сопровождаемые оскорбительными

эпитетами и взрывами лошадиного хохота). They threw bones and vegetables at

the farmer and his sons (они бросались костями и овощами в фермера и его

сыновей; to throw — бросать), kept them dodging (заставляли их

увертываться: «хранили их уворачивающимися»; to keep — хранить) all the

time (все время), and applauded uproariously when a good hit was made (и

аплодировали шумно, когда удачный удар = попадание бывало сделано).

They ended by buttering (они окончили тем, что вымазали маслом) the head of

one of the daughters (голову одной из дочерей) who resented some of their

familiarities (которая отвергла некоторые из их фамильярностей). When they

Мультиязыковой проект Ильи Франка www.franklang.ru

324

took their leave (когда они уходили: «взяли свой уход») they threatened to come

back and burn the house (они пригрозили вернуться и сжечь дом) over the heads

of the family (над головами семьи) if any report of their doings (если какое-то

донесение об их деяниях) got to the ears of the authorities (достигло бы ушей

властей; to get — достигать).

mild [maıld], dread [dred], threaten [`θretən]

THE troop of vagabonds turned out at early dawn, and set forward on their

march. There was a lowering sky overhead, sloppy ground under foot, and a

winter chill in the air. All gaiety was gone from the company; some were

sullen and silent, some were irritable and petulant, none were gentle-

humored, all were thirsty.

The Ruffler put 'Jack' in Hugo's charge, with some brief instructions, and

commanded John Canty to keep away from him and let him alone; he also

warned Hugo not to be too rough with the lad.

After a while the weather grew milder, and the clouds lifted somewhat. The

troop ceased to shiver, and their spirits began to improve. They grew more

and more cheerful, and finally began to chaff each other and insult passengers

along the highway. This showed that they were awaking to an appreciation of

life and its joys once more. The dread in which their sort was held was

apparent in the fact that everybody gave them the road, and took their ribald