Направления,

Которые может

Принимать это

Движение, являются

причинами чувствительности

Но когда животное выходит из со­стояния прозябания, чтобы стать чув­ствующим, движение подчиняется другим законам и принимает другие направления. Например, если глаз открывается на свет, то под действием лучей, которые в него попадают, движение, вызывавшее прозябание животного, приобретает направление, делаю­щее его чувствующим. Так же обстоит дело и с другими органами чувств. Каждый вид чувства, следовательно, име­ет в качестве своей причины особый вид направления дви­жения, которое является первопричиной жизни.

Поэтому понятно, что движение, делающее животное чувствующим, может быть лишь модификацией движения, вызывающего его прозябание,— модификацией, вызванной действием предметов на органы чувств.

Эти движения

передаются от органов к мозгу

Но движение, которое делает живот­ное чувствующим, происходит не только в органе, подвергающемся действию внешних предметов; оно передается такжэ в мозг, т. е. в орган, который, как свиде-

217

216

тельствует наблюдение, является первым и главным ору­дием ощущения. Следовательно, причина чувствитель­ности — сообщение между органами и мозгом.

В самом деле, если мозг, в силу какой-либо причины находящийся в подавленном состоянии, не может подчи­няться впечатлениям, посланным органами, животное тот­час же становится нечувствительным. Как только эта высшая инстанция вновь обретает свободу действий, органы воздействуют на нее, она в свою очередь воздей­ствует на органы, и снова появляется ощущение.

Хотя мозг и обладает свободой действий, может слу­читься, что он будет иметь малое сообщение с каким-либо другим органом или даже совсем его не иметь. Например, закупорка или перевязка на руке путей связи с мозгом уменьшила бы или приостановила сообщение мозга с ру­кой. Значит, чувствительность руки стала бы слабее или же полностью прекратилась бы. Все эти положения подтвер­ждены наблюдениями, я лишь освободил их от всяких произвольных гипотез; это было единственным способом показать их в подлинном свете.

Мы чувствуем лишь

Постольку, поскольку

Наши органы [к чему-то]

Прикасаются или

что-то прикасается

к ним

Мы не знаем, как это

соприкосновение производит ощущение

Так как различные направления движения, вызывающие прозябание, являются единственной физической и окказиональной причиной чувстви­тельности, из этого следует, что мы чувствуем лишь постольку, посколь­ку наши органы к чему-то прикасаются или к ним что-то прикасается; и лишь благодаря контакту предметы, воз­действуя на органы, сообщают движению, вызывающему прозябание, побуждения, которые делают их чувствитель­ными. Таким образом, обоняние, слух, зрение и вкус можно рассматривать как дальнейшее развитие осязания. Глаз совсем не будет видеть, если тела определенной формы не будут воздействовать на сетчатку посредством толчка; ухо не будет слышать, если от других тел, иной формы, оно не получит удар в барабанную перепонку. Пер­вопричина разнообразия ощущений состоит в различных направлениях, сообщаемых движению предметам и сообраз­но строению органов, подвергающихся их воздействию ^13. Но как соприкосновение определен­ных корпускул вызывает ощущения звука, света, цвета? Вероятно, мы могли бы дать этому объяснение, если бы знали сущность души, механизм глаза, уха, мозга, при-

роду лучей, которые попадают на сетчатку, и воздуха, кото­рый ударяет в барабанную перепонку. Но этого-то мы и не знаем; можно предоставить объяснение этих явлений тем, кто любит строить гипотезы о вещах, относительно кото­рых опыт ничего не подсказывает.

Новые органы вызвали бы в нас новые ощущения

Если бы бог создал в нашем теле новый орган, способный вызвать но­вые побуждения, мы стали бы испы­тывать ощущения, отличные от тех ощущений, которые у нас были до сих пор. Этот орган раскрыл бы нам в предметах свойства, о которых сейчас мы не смогли бы составить никакой идеи. Он был бы источни­ком новых удовольствий, новых страданий и, следова­тельно, новых потребностей.

То же нужно сказать и о седьмом, о восьмом и обо всех чувствах, сколько бы мы их ни предположили. Несомненно, новый орган в нашем теле произвел бы движение, которое вызывает его прозябание, способность к множеству моди­фикаций, какие мы только могли бы вообразить.

Эти чувства возбуждались бы корпускулами определен­ной формы: они обучались бы, так же как и другие чувства, у осязания и научились бы у него передавать свои ощу­щения о предмегах.