Глава III. Защита добросовестного приобретателя

ное право – право с совершенно неопределенным содержанием,

превосходящее по своей силе право собственности. Но существует

ли такое право в действительности? Может ли вообще какое-либо

право, даже конституционное, давать своему обладателю более полную

и абсолютную власть над вещью, чем право собственности? Не

является ли в связи с этим так называемое право добросовестного

приобретателя просто правом собственности, возникшим у нового

обладателя вещи? Такие вопросы неизбежно возникают при анализе

постановления Конституционного Суда и свидетельствуют о слабости

его теоретической проработки.

В заключение отметим, что уже после принятия данного постановления

законодатель все же сделал первый шаг в признании за

добросовестным приобретателем права собственности, причем в наиболее

важной сфере применения ст. 302 ГК – сфере оборота недвижимости.

Речь идет о Федеральном законе от 30 декабря 2004 г.1, дополнившем

п. 2 ст. 223 ГК абзацем 2, согласно которому «недвижимое

имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю

(пункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента такой (т. е.

государственной. – Д. Т.) регистрации, за исключением предусмотренных

статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе

истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя»2. При

этом очевидно, что если регистрирующий орган выявит факт отчуждения

недвижимости неуправомоченным лицом, он будет вправе зарегистрировать

право собственности добросовестного приобретателя лишь

на основании судебного решения – либо об оказе в иске собственнику

1 Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 217–ФЗ «О внесении изменений в

статью 223 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и Федеральный

закон “О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок

с ним”» // СЗ РФ. 2005. № 1. Ст. 43.

2 В связи с рассматриваемой новеллой В. В. Ровный, ранее утверждавший, что

добросовестный приобретатель становится собственником лишь в силу приобретательной

давности (см.: Ровный В. В. Эвикция: проблемы конкуренции исков и права

собственности. С. 136 сл.), теперь предлагает толковать ст. 302 ГК в том смысле, что и

добросовестный приобретатель движимой вещи «становится ее собственником также

независимо от истечения приобретательной давности (иначе будет невозможно объяснить,

почему для движимых вещей устанавливается более длительная и сложная,

чем на объекты недвижимости, процедура установления права собственности)» (Ровный

В. В. Добросовестность ответчика при виндикации. С. 182). Однако в указанном

смысле норму ст. 302 ГК следовало толковать и ранее, до принятия указанной новеллы,

которая в этом отношении ничего не добавила.

§ 15. Действительность продажи чужой вещи и эвикция

на основании ст. 302 ГК, либо об установлении по заявлению добросовестного

приобретателя наличия всех элементов сложного фактического

состава, предусмотренного той же ст. 302 ГК, т. е. об установлении

в порядке особого производства фактов, имеющих юридическое

значение. Без судебного решения возникновение у добросовестного

приобретателя права собственности на недвижимость возможно в том

случае, когда на момент регистрации неуправомоченный отчуждатель

фигурировал в реестре в качестве собственника и его право собственности

не было оспорено в судебном порядке1 .

Однако несмотря на все отмеченные недостатки в обосновании защиты

добросовестного приобретателя Конституционным Судом, трудно

отрицать общее позитивное значение принятого акта. В сложившейся

ситуации, при инертности законодателя и неспособности

доктрины выработать приемлемое решение, которым могла бы руководствоваться

судебная практика, лишь Конституционный Суд оказался

в состоянии решить столь наболевшую проблему, хотя для этого

ему пришлось выйти за пределы своей компетенции. Возможно, признание

права собственности за добросовестным приобретателем также

движимых вещей станет следующим правоприменительным или законодательным

шагом2, однако сегодня важно уже то, что защита такого

приобретателя становится более адекватной реальным общественным

и правовым отношениям, которые она призвана обеспечивать.