Глава I. Чистое волеизъявление, предоставление и их недействительность

неисполненная недействительная сделка и с этой позиции не является

противоправным действием1. Но поскольку вопрос о применении

санкций, а значит, и о противоправности всегда должен решаться на

момент совершения действия, то не может быть признана противоправной

также и исполненная недействительная сделка, ибо последующее

действие (исполнение) не может сделать противоправным

другое действие, ему предшествующее (недействительную сделку).

Иногда полагают, что санкцией за совершение недействительной

сделки выступает сама ее недействительность2 . Этот взгляд

представляет собой одно из проявлений концепции так называемой

санкции ничтожности или недействительности, получившей

широкое распространение как в отечественной, так и в зарубежной

доктрине, причем не только цивилистической, но также административно-

правовой, процессуальной и др., равно как и в общей

теории права. Поскольку проблема «санкции ничтожности» выходит

далеко за пределы темы недействительности сделок и гражданского

права вообще, то, не останавливаясь подробно на существе

и критике этой концепции3, выясним лишь ее непосредственное

отношение к исследуемому вопросу.

направленной на достижение преступной цели, конфискацию всего, что было предусмотрено

к исполнению, независимо от того, исполнена ли такая сделка хотя бы частично

(п. 4 ст. 157). Тем самым гражданский закон устанавливает наказание за одни

лишь преступные намерения (преступный умысел), чего давно уже не допускает закон

уголовный. Легитимность такой нормы вызывает серьезные сомнения.

1 Ср.: Добровольский А. А. Исковая форма защиты права (Основные вопросы учения

об иске). М., 1965. С. 161: «В исках о признании сделки недействительной, – пишет

автор, – речь по существу идет о нарушенном уже праве…», но в скобках добавляет:

«если сделка исполнена»; Гурвич М. А. Учение об иске (состав, виды). М., 1981. С. 13 сл.

(применительно к установительному иску в целом): «Поведение лица, вызывающее

потребность в судебном признании, хотя еще не нарушает права другого лица, но создает

угрозу его нарушения…»; Мындря Д. И. Указ. соч. С. 426: «По критериям наличия в

действии субъекта элементов состава правонарушения оценивается исполнение антисоциальной

сделки, а не она сама. <…> Если… исполнение началось, началось и действие,

которое можно оценивать по критериям правонарушения, а аннулирование сделки

позволяет выявить действительную сущность такого поведения субъекта и уже это поведение

оценить с точки зрения наличия в нем состава правонарушения».

2

В отечественной литературе наиболее развернуто эта точка зрения представлена

Ю. С. Жицинским (см.: Жицинский Ю. С. Санкция нормы советского гражданского

права. Воронеж, 1968. С. 40–43, 97–103).

3

Обзор и критику различных вариаций теории «санкции ничтожности» см.:

Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М.: Госюриздат, 1962. С. 52–62, 72–78;

§ 2. Недействительность и противоправность

Все основания недействительности могут быть подразделены, по

сути, на две группы. Недействительность является следствием либо

(a) юридической невозможности достижения желаемого правового

результата, либо (b) несоблюдения установленного порядка его достижения1.

Сторонники анализируемой концепции склонны видеть

в первом случае нарушение юридического запрета (запретительной

нормы), во втором – неисполнение юридической обязанности (обязывающей

нормы)2, что и влечет, по их мнению, санкцию правопорядка

в виде недействительности совершенных с такими нарушениями

сделок. В этом представлении на самом деле смешиваются,

с одной стороны, запрет действия и юридическая невозможность

достижения желаемого правового результата, а с другой – юридическая

обязанность совершения того или иного действия и необходимость

действовать определенным образом для достижения в принципе

возможного правового результата. Поясним это на примерах.

В качестве иллюстрации невозможности достижения правового

результата рассмотрим положение п. 3 ст. 22 ГК, согласно которому

полный или частичный отказ гражданина от правоспособности или

дееспособности и другие сделки, направленные на ограничение

правоспособности или дееспособности, ничтожны3. По мнению

Ю. С. Жицинского, недействительность сделки в данном случае является

санкцией за нарушение запрета ограничивать право- или дееспособность

граждан. «Аннулирование такой сделки… – пишет он, –

он же. Санкции и ответственность по советскому праву (теоретические проблемы).

М.: Изд-во МГУ, 1981. С. 25–34.

1 Ср.: Savigny F. C. Op. cit. Bd IV. Berlin: Veit und Comp., 1841. § 203. S. 549: «Основания

первоначальной ничтожности имеют двоякую природу. А именно, они могут

состоять, во-первых, в отсутствии необходимых условий… Во-вторых… они могут также

содержаться в позитивном законе, которым запрещена юридическая сделка».

2

Этот взгляд широко распространен и среди тех, кто прямо не говорит о «санкции

» недействительности (см., напр.: Егоров Ю. П. Правовой режим сделок как

средств индивидуального гражданско-правового регулирования: Автореф. дис. … д-ра

юрид. наук. Екатеринбург, 2004. С. 35; Болахнина Л. В. Правовой режим ничтожных и

оспоримых сделок // Цивилистические записки: Межвузовский сборник научных

трудов. Вып. 2. М.: Статут, 2003. С. 430.

3

Данное положение – лишь наиболее наглядная иллюстрация, поскольку в нем

самом содержится указание на ничтожность соответствующей сделки. Однако примерами

недействительности по рассматриваемому основанию могут быть любые

сделки, содержание и цель которых не соответствуют закону: их ничтожность устанавливается

общим положением ст. 168 ГК.