5 Ноября сирийцы сбили британский разведывательный самолет «Канберра». В конце

дня сирийцы сбили еще один, самолет рухнул на территорию Ливана. Один член

экипажа погиб. Двоих поместили в больницу в Бейруте. Британского военно-воздушного

атташе телеграммой из Лондона погнали на место падения самолета с приказом

уничтожить номера упавшего самолета, чтобы нельзя было опознать его

принадлежность к разведывательной эскадрилье. Он выполнил задание, но доложил в

Лондон, что назначение самолета очевидно — повсюду валяются фотокамеры и

огромное количество фотопленки.

Франция и Англия наложили вето на проект резолюции, внесенный в Совет

Безопасности Соединенными Штатами. Тогда американцы вынесли вопрос на сессию

Генеральной Ассамблеи.

— Мы не можем вводить один закон для слабых, другой для сильных, — говорил

Эйзенхауэр, — один для тех, кто против нас, другой для наших друзей. Закон

должен быть один для всех, иначе не будет мира.

5 ноября британские и французские парашютисты высадились в Порт-Саиде. А 6

ноября Энтони Идену уже пришлось согласиться с прекращением огня, на сутки

раньше намеченного, потому что у Англии не осталось денег на войну. За несколько

дней Англия потратила четыреста двадцать миллионов долларов из резервов.

6 ноября, в день президентских выборов, Эйзенхауэр попросил соединить его с

британским премьер-министром, а секретаря записать ход беседы.

Иден разговаривал с Эйзенхауэром, как младший офицер с генералом.

— Я рад, — сказал президент, — что вы нашли возможным прекратить огонь. Это

открывает путь к переговорам.

— Относительно переговоров… — начал было Иден.

Но Эйзенхауэр его прервал:

— Подождите минуту. Сейчас я вам скажу, чего я добиваюсь. Я не дам Египту все

это затянуть. Все технические детали можно уладить быстро. Когда Хаммаршельд (Генеральный

секретарь ООН. — Л. М.) появится со своими миротворцами, вы, ребята, должны быть

готовы уйти очень быстро.

— Я бы хотел, чтобы там были американские войска. Неужели мы все должны уйти?

— Я не хочу, чтобы войска великих держав участвовали в миротворческой операции.

Я боюсь, что красные ребята потребуют своей доли…

— Могу ли я считать, что все разногласия в прошлом? — спросил Иден.

— Теперь вы можете звонить мне в любое время, — великодушно позволил Эйзенхауэр.

— Если я переживу сегодняшний день, я вам завтра позвоню. Как у вас дела?

— Все мысли заняты Венгрией и Ближним Востоком. Не знаю, чем закончатся выборы.

Надеюсь, все будет хорошо.

— Как Фостер?

— Очень неплохо. Он быстро выздоравливает.

Операция, которую так долго готовили, провалилась. Англичане чувствовали себя

униженными.

— Я бы, наверное, не стал этого затевать, — заметил Уинстон Черчилль, — но я бы

точно не остановил бы операцию.

Как вообще могло произойти, что человек, который всю жизнь исходил из того, что

любых целей надо достигать дипломатическими путями, решился на войну?

Не было ли причиной тому его нездоровье? Энтони Иден был измотан, находился в

постоянном напряжении. В начале октября его мучила лихорадка, возможно, она

ослабила его. Говорили, что жена давала ему слишком много лекарств. Он терял

контроль над собой, бросался в подчиненных чернильницами и корзиной для бумаг.

Идена мучили сильные боли, и он в больших количествах принимал болеутоляющие

препараты. Затем ему приходилось прибегать к бензедрину, чтобы взбодриться.

После окончания военных действий, хотя страна бурлила, жена уговорила его

отправиться на отдых. Все говорили, что Иден не имеет права уезжать, нужно быть

на месте и сражаться с критиками правительства. Но Кларисса знала, что мужа

нужно увезти.

Отправляясь за океан, Иден извинился перед согражданами:

— Мне не по себе оттого, что в такое время я должен покинуть страну, но врачи

настаивают, и я должен ехать.

Они поехали на Ямайку, где проводили время с автором романов о Джеймсе Бонде

писателем Яном Флемингом и его женой Анной, друзьями Клариссы. Здоровье Идена

было окончательно подорвано. Он страдал бессонницей, и вернулись боли в животе.

Три врача — один за другим — осмотрели его, и каждый сказал одно и то же: Иден

не сможет исполнять свои служебные обязанности.