1980 Год, увеличилась в десять раз, добыча газа — в пятнадцать. Советский Союз

превратился для Запада в огромный рынок сбыта. За семь лет СССР закупил

оборудования и технологий на пятьдесят миллиардов долларов. Потребность в

реформировании экономики исчезла, когда в страну потоком потекли нефтедоллары.

Деньги так же быстро и уходили — в виде прямой денежной помощи или поставок

нефти странам Варшавского договора, Афганистану, Кубе, Монголии, Южному Йемену,

Алжиру, Эфиопии… Точные цифры установить не удается, но в восьмидесятых годах

общий объем помощи союзникам в Восточной Европе и третьем мире составлял от

пятнадцати до двадцати миллиардов долларов в год. Это съедало больше половины

доходов от экспорта.

Сердцевиной рейгановской стратегии был сложный замысел — использовать слабости

советской системы, особенно неэффективность экономики.

Вот основные пункты этой программы:

1) тайная финансовая поддержка «Солидарности» в Польше;

2) финансовая и военная поддержка афганского сопротивления;

3) сотрудничество с Саудовской Аравией в надежде снизить цену на нефть и

ограничить экспорт советского газа на Запад, чтобы снизить советские запасы

твердой валюты;

4) ограничение доступа СССР к высоким технологиям путем эмбарго на поставки за

железный занавес современных разработок, которые можно использовать в военной

сфере;

5) финансовая и военная помощь антикоммунистическим силам в третьем мире;

6) милитаризация США, чтобы усилить давление на советскую экономику.

Рональд Рейган получил от избирателей в 1980 году мандат на восстановление

военной неуязвимости. С 1974 года опросы общественного мнения фиксировали

непрерывный ежемесячный рост поддержки американцами увеличения расходов на

оборону. Американцы хотели, чтобы президент наращивал военную мощь для защиты от

растущей советской угрозы. Одновременно усиливалась враждебность в отношении

Советского Союза. Происходил именно рост антисоветизма, а не антикоммунизма

вообще. Отношение к Китаю и Польше, где возникла «Солидарность», улучшилось.

В Америке активизировались крайне правые. Создалась Организация по борьбе с

левыми идеями в средствах массовой информации. Бюджет составлял почти два

миллиона долларов. Изучали телепрограммы и газеты, выискивая журналистов,

которых считали «коммунистическими пропагандистами». Группа «Аккуратность в

образовании» заявила, что намерена выставить из системы образования «десять

тысяч известных марксистов», распространяющих в студенческих аудиториях «политическую

ложь, основанную на неправильной информации». Правда, вызывало удивление

количество предполагаемых марксистов в университетах.

Студентов просили, не привлекая к себе внимания, ходить на лекции и сообщать все,

что покажется подозрительным, выявлять среди преподавателей либералов, радикалов

и коммунистов-преподавателей. В офисе повесили большую карту Соединенных Штатов

и завели список сомнительных профессоров. Деньги на эту работу находились,

потому что полным-полно было консервативных фондов, готовых финансировать борьбу

с мировым коммунизмом…

Когда в феврале 1983 года американская делегация прилетела на похороны Юрия

Андропова, эксперты по Советскому Союзу даже не знали, был ли он женат, —

настолько мало было о нем известно. На похоронах они впервые увидели его вдову.

Нового генерального секретаря Черненко в Вашингтоне знали еще хуже. И опять же

не подозревали о том, как сильно он болен. Рейган строил планы в отношении

Константина Устиновича: «22 февраля 1984 года, среда. Мы с госсекретарем Шульцем

обсуждали дела с Советами: как мы должны реагировать на мягкий тон Черненко в

беседе с Шульцем. У меня есть хорошее ощущение, что я должен обсудить с ним наши

проблемы один на один и попытаться убедить его в том, что Советы много

приобретут, если присоединятся к семье народов».

Через десять дней, 2 марта, записал в дневнике: «Секретное совещание с участием

посла в Москве Хартмана. Обсуждали план установления контактов с Советами. Я

убежден, что настало время мне встретиться с Черненко в июле. Мы собираемся

начать с контактов на министерском уровне — обсуждать темы, которые были

заморожены после того, как сбили корейский самолет».

Рональд Рейган писал письма трем руководителям Советского Союза — Брежневу,

Черненко и Андропову. С каждым хотел встретиться и поговорить. Не удалось, все

трое были слишком больны, чтобы найти в себе силы для поездки в Соединенные

Штаты на переговоры. Как он выразился, «они умирают, не дождавшись встречи со

мной».

«Меня разбудили в четыре часа утра и сообщили, что умер Черненко, — пометил в

дневнике Рейган 11 марта. — Я задумался над тем, надо ли мне ехать на похороны.

Инстинкт говорит: нет. Джордж Шульц пытался меня переубедить, но не сумел. Не

думаю, что он на самом деле хочет, чтобы я ехал…

Есть сообщения, что Горбачев возглавит Советский Союз».