20 Октября 1979 года посольство Соединенных Штатов в Тегеране получило шифровку

из Вашингтона: информируйте иранские власти, что шаху разрешено въехать в

Соединенные Штаты. Но разрешение временное — для проведения диагностики и курса

лечения. Дипломаты и разведчики были поражены. Они считали, что надо

дистанцироваться от шаха, раз уж Вашингтон пытается наладить отношения с

революционным режимом.

Временный поверенный в делах посетил премьер-министра Мехди Базаргана и министра

иностранных дел Ибрагима Язди, которые считались умеренными политиками. Но и они

ответили, что иранцы не верят в мнимую болезнь шаха и воспринимают решение

Вашингтона как враждебный иранскому народу шаг.

22 октября на личном самолете Дэвида Рокфеллера шах был доставлен в Нью-Йорк.

Через неделю, 1 ноября, в Алжире премьер-министр Мехди Базарган и министр

иностранных дел Ибрагим Язди тайно встретились с советником американского

президента по национальной безопасности Збигневом Бжезинским. Они хотели

обсудить вопрос, как действовать в этой кризисной ситуации.

Но сохранить встречу в секрете не удалось. Хомейни и окружавшие его исламисты

желали полного разрыва отношений с Соединенными Штатами, чтобы в стране не

осталось ни одного американца. Они боялись, что американцы, как это произошло в

1953 году, сговорятся с прозападными (как они считали!) политиками.

О встрече руководителей правительства с Бжезинским сообщило радио Тегерана. В

истерической атмосфере, сложившейся в Иране, это было воспринято как сговор

правительства с Соединенными Штатами с целью вернуть шаха к власти. В

манифестации протеста по улицам столицы прошли больше миллиона человек.

Для Хомейни Соединенные Штаты были главным врагом, и он готов был вести против

американцев священную войну во имя ислама. Его враждебность впервые проявилась в

октябре 1964 года, когда он произнес перед своим домом в Куме речь против

особого статуса, который получали сотрудники американской военной миссии и их

семьи. Такие же особые права и иммунитет получили американские военные во время

Второй мировой войны в Англии. Но Хомейни ловко использовал эту тему для

возбуждения ненависти к американцам. После этой речи, 4 ноября 1964 года,

Хомейни выслали из страны. После возвращения в Иран 1 февраля 1979 года он стал

называть Америку «большим сатаной». Президентов Египта Анвара Садата и Ирака —

Саддама Хусейна он именовал слугами американцев.

Почему же американцы сразу не эвакуировали дипломатов из Тегерана? В Вашингтоне

и думать об этом не хотели: Иран — такое большое и важное государство, как же

можно остаться без посольства в Тегеране?

Через две недели после захвата посольства Хомейни объявил, что негры (афроамериканцы,

как их называют в Соединенных Штатах), женщины и не граждане США будут

освобождены. В общей сложности иранцы отпустили тринадцать человек. Осталось

пятьдесят три заложника. Через полгода отпустили еще одного человека с

трагическим диагнозом: рассеянный склероз.

Остальные пятьдесят два человека (в том числе две женщины и один афроамериканец)

провели в неволе четыреста сорок четыре дня.

В руки толпы не попали поверенный в делах Брюс Лэйнген, его помощник и офицер

безопасности, которые в момент захвата посольства находились в здании

министерства иностранных дел. Там они и остались. Поверенный в делах мог

покинуть Иран в любую минуту, но отказался бросить своих коллег.

И еще шестеро американцев в Тегеране избежали участи своих коллег.

Сельскохозяйственный атташе Ли Шатц в тот день находился в другом здании. Боб

Андерс, который руководил консульским отделом, и две супружеские пары,

работавшие под его началом, выскользнули через заднюю дверь, когда в посольство

ворвались студенты. Все шестеро нашли убежище в канадском посольстве в Тегеране,

но было ясно, что долго они не могут там скрываться. Их надо было как можно

быстрее вывезти из страны. Поручили это ЦРУ.

«Я пришел к выводу, — вспоминал сотрудник ЦРУ Антонио Мендес, — что в данном

случае надо разработать настолько экзотическое прикрытие, чтобы никто из иранцев

ничего не заподозрил… Я решил отправить в Тегеран канадскую киносъемочную группу.

Появление киношников ни у кого не вызовет подозрений».

Сотрудники ЦРУ зарегистрировали в Канаде мнимую кинокомпанию, поместили в

газетах рекламные объявления. Написали сценарий, съемки которого требуют поездки

в Иран, — смесь средневековой мистики и научной фантастики. Обратились в

иранское консульство в Сан-Франциско и попросили визы для шестерых канадцев,

одного европейца и одного латиноамериканца, который представлял инвесторов.

Визы были получены.

Но вместо восьми человек в Тегеран прилетели только двое оперативных сотрудников

ЦРУ. Шесть канадских паспортов с иранскими визами предназначались для

американцев, которых предстояло спасти. Паспорта были подлинные. Парламент

Канады разрешил использовать паспорта в гуманитарных целях. Сотрудникам ЦРУ

оставалось только на месте проставить в паспортах фальшивые штампы о въезде в

Иран.

Американских дипломатов переодели и несколько изменили им внешний облик.

Сотрудники разведки вновь и вновь обговаривали с ними детали их легенды.

Иностранные дипломаты, которые помогали американцам скрываться, устроили

прощальную вечеринку — на столе появились уже запрещенные в Иране вино,

шампанское и более крепкие напитки.

Вся группа вылетала ранним утром 28 января 1980 года. В пять утра они уже были в

аэропорту. Сонные иранские чиновники отштамповали паспорта не глядя. Когда

самолет швейцарской авиакомпании поднялся в воздух, все наперебой заказывали у

стюардесс коктейль «Кровавая Мэри».