4 Апреля 1953 года Аллен Даллес получил докладную записку с предложением

проводить исследования, которые позволят использовать биологические и химические

препараты в тайных операциях. Проект именовался «МК-ультра». 13 апреля Аллен

Даллес одобрил план. В общей сложности программа действовала двадцать три года.

Ученые, работавшие по контракту с ЦРУ, пробовали различные наркотические

препараты, которые расслабляли и развязывали язык, заставляли пациентов

безостановочно болтать. Иногда пациенты говорили так много, что невозможно было

отделить правду от фантазий. Англичане уже прошли этой дорогой.

В 1931 году в лондонской больнице врач по имени Стивен Хорсли обратил внимание

на то, что роженицы, которым давали нембутал (снотворное из группы барбитуратов),

иногда теряли контроль над собой и рассказывали врачам самые интимные детали

своей жизни. Когда действие лекарства прекращалось, они ничего не помнили.

Барбитураты были очень распространены как средство от бессонницы, но от

передозировки барбитуратов умерло много людей.

Врач экспериментировал с другими барбитуратами — перспективными показались

содиум амитал и содиум пентонал. Задача состояла в том, чтобы удержать пациента

в пограничном состоянии между сном и бодрствованием, когда пациент уже потерял

над собой контроль, но еще не отключился и в состоянии отвечать на вопросы. Для

этого он держал иглу в вене и вводил препарат постепенно.

Пациенты действительно расслаблялись и начинали рассказывать о своем детстве и

вообще испытывали желание поделиться своими секретами. Врач решил, что нашел

препараты, позволяющие устанавливать контакт с мозгом, который находился в

бессознательном состоянии. Его опыт учли. Офицеры МИ-5 давали барбитураты

перелетевшему в Англию заместителю фюрера Рудольфу Гессу, чтобы понять, что у

него на уме. Но выудить им ничего не удалось. Психиатры пришли к выводу, что это

человек «без интеллектуальных интересов», иначе говоря небольшого ума.

В июне 1940 года молодого психиатра Уильяма Сарджента попросили помочь

доставленному из Дюнкерка контуженому солдату. Он страдал от тяжелого стресса,

его трясло, он не мог говорить и три дня не мог помочиться. Врач дал ему содиум

амитал. Солдат стал рассказывать о том, что с ним произошло, и помочился. Когда

действие препарата прекратилось, он перестал трястись и нормально говорил. Врач

описал этот случай в медицинском журнале «Ланцет». Через полтора месяца, 12 июля

1940 года, его попросили поработать на контрразведку МИ-5.

Уильям Сарджент был необычным человеком. Талантливый, но крайне самоуверенный.

Он учился в Кембридже, профессионально играл в регби. Из него вышел бы солдат

или искатель приключений. Он сам страдал депрессиями. Сарджент был готов идти

дальше, чем другие психиатры. Если обычная доза антидепрессантов не срабатывала,

он ее удваивал. Многие годы он работал на британскую контрразведку, стал своего

рода домашним психиатром МИ-5. Он говорил сам о себе:

— Одни думают, что я чудесный доктор, другие считают меня порождением дьявола.

24 июля 1942 года британские дешифровщики прочитали перехваченную телеграмму

начальника полиции безопасности и СС в оккупированном Днепропетровске. Немец

докладывал в Берлин, что эксперименты с скополамином, который впрыскивали

пойманным парашютистам, прошли успешно. Это препарат, получаемый из белладонны,

считался болеутоляющим.

Гестаповцы столкнулись с тем, что пытки не всегда развязывали язык, поэтому

искали сыворотку правды. Действовали эмпирически — давали смеси разных лекарств

и смотрели, каков будет эффект. Людей, которых использовали в качестве

подопытных кроликов, в распоряжении нацистских врачей было предостаточно.

В 1942 году британское управление специальных операций начало работу над

проектом, который должен был помочь агентам-оперативникам. Фармакологи создали

для диверсантов целую аптечку: таблетки «А» — от морской болезни, таблетки «Б» (бензедрин)

придавали сил в кризисной ситуации; капсулы «Е» — болеутоляющее средство;

таблетки «К» (на основе морфинов) — для врагов, их следовало подмешать в воду,

чтобы выключить противника, таблетки «Л» — для самоубийства.

Первый амфетамин был синтезирован в 1927 году. Через пять лет он начал

продаваться под торговой маркой «бензедрин» и использовался для лечения

психических заболеваний. Потом появились более мощные препараты этой группы,

оказавшиеся сильными стимуляторами. Британские следователи, чтобы получить

показания, вводили пленным немцам бензедрин сульфат — сыворотку правды. Но

особого успеха не добились. «Сыворотка правды» давала результаты не лучшие, чем

меры физического воздействия. Так что зачем выбирать сложный путь и возиться с

препаратами?

Химик Стэнли Лоуэлл, руководитель научного отдела управления стратегических

служб США, разработал яд на основе ботулина, который в виде крохотных

желатиновых капсул собирались раздавать проституткам в Азии, чтобы они

подмешивали яд в питье японским офицерам. Офицеры, которые везли этот груз по

морю, решили проверить препарат на ослах. Дали препарат одному ослу — ничего.

Второму — тоже никакого эффекта. Они решили, что препарат никчемный, и выбросили

его в море. Стэнли Лоуэлл страшно веселился: ослы — единственные млекопитающие

на земле, которые имеют иммунитет к ботулизму.

Осенью 1942 года его попросили поработать над сывороткой правды.

Начали с препарата под названием мескалин. В конце января 1943 года его

испытывали на пациентах одной больницы — они почувствовали себя плохо, и все.

Использование скополамина привело к галлюцинациям, головной боли и сухости во

рту.

Попробовали марихуану. Она развязывала язык. Люди безостановочно говорили,

выбалтывали подробности своей жизни, какие в реальности, возможно, хотели бы

скрыть. Они никому не давали вставить слово — говорили безостановочно.

Попробовали на пленном — капитане немецкой подлодки, которого держали в лагере в

Вирджинии. Ему должны были дать сигареты с марихуаной, чтобы выпытать

максимальную глубину, на которую могут погружаться немецкие субмарины. Но

следователь перепутал пачки и выкурил марихуану сам. В результате немец ничего

не сказал, а следователь ему признался:

— Мой начальник, майор Квинн, пристает к моей жене. Если он это не прекратит, я

его пристрелю.

После ста тридцати двух экспериментов на сорока четырех людях пришли к выводу,

что из скополамина, кофеина, бензедрина, алкоголя и марихуаны самым эффективным

средством оказалась марихуана. На втором месте смесь алкоголя и кофеина,

наилучший вариант — много пива и кофе. Чем больше использовали различные

препараты, тем больше вопросов возникало. Пациенты говорили так много, что

невозможно было отделить правду от фантазий. А ЦРУ требовало создать препарат,

который позволил бы узнать правду, именно правду. Но этого как раз и не

получалось.

Разведка зависит от способности точно оценить надежность получаемой информации.

Надо знать: говорит ли информатор правду? Можно ли ему доверять? Если да, то в

какой степени? Разведчики определяют это, основываясь на опыте и интуиции,

проверяя и перепроверяя получаемые данные. С помощью сыворотки правды ЦРУ

пыталось устранить возникшую неопределенность. Но разведка — в большей степени

искусство, чем наука. Вместо того чтобы прекратить бесполезные эксперименты, ЦРУ

продолжало их в надежде создать магическое средство, которое позволило бы

повелевать мозгом и волей человека.

Десять лет по поручению ЦРУ изучались яды растительного и животного

происхождения. Грибы, найденные в Латинской Америке, позволили выделить два

препарата — псилоцин и псилоцибин.

Альберт Хофман работал на швейцарскую фармацевтическую компанию «Сандоз»,

которая наняла его, чтобы он изобрел препарат, помогающий женщинам при родах.

Когда он синтезировал аналог грибка спорыньи — диэтиламид лизергиновой кислоты (ЛСД),

то решил, что это не то, что нужно его работодателям. И только в 1948 году

вернулся к тому, что изобрел. Он понял, что синтезировал невероятно мощный

препарат.

Работавшие с ЛСД ученые пытались понять природу галлюцинаций, которые вызывает

препарат. Похоже, наступает временное помешательство, что-то вроде хронической

шизофрении, и это позволяет заглянуть в мир психических заболеваний.

Новинкой заинтересовались спецслужбы.

— Мы были глубоко озабочены проблемой промывания мозгов, — рассказывал один из

директоров ЦРУ Ричард Хелмс. — Мы не могли позволить себе отстать от русских и

китайцев. Единственный путь проверить, насколько угроза реальна, — испытать ЛСД

и другие препараты и выяснить, можно ли влиять на поведение человека.

Экспериментировал с ЛСД руководитель подразделения технической поддержки ЦРУ

молодой доктор наук Сидни Готлиб. Он жил на своей ферме под Вашингтоном, держал

скот, сам делал сыр, пил только козье молоко. У него была врожденная косолапость,

и он сильно заикался. Во имя успеха Сидни Готлиб ни перед чем не останавливался.

ЛСД давали людям. Среди них был будущий писатель Кен Кизи, автор прекрасного

романа «Полет над гнездом кукушки», который столь же удачно экранизировали.

Тогда Кен Кизи работал санитаром в психиатрической клинике.

Испытания ЛСД на людях закончились провалом, подопытные кролики бредили, их

мучили галлюцинации. Было несколько смертельных случаев. Так погиб специалист по

биологической войне Фрэнк Олсон. Олсон работал в университете в Висконсине и

сотрудничал с центром биологической войны в Форт-Детрике.

Во время научной конференции, где обсуждался ход исследований, 18 ноября 1953

года Сидни Готлиб подмешал ЛСД в бутылку с ликером куантро и угостил всех

участников. Через полчаса спросил, кто как себя чувствует, нет ли у кого

странных симптомов. Симптомы были у всех, но на следующий день всем стало лучше.

А у Фрэнка Олсона началась настоящая психопатия. Он погрузился в тяжелую

депрессию.

Олсон не подозревал, что за неделю до этого на другом совещании было высказано

пожелание провести эксперимент на человеке, который бы об этом не догадывался.

Теперь в ЦРУ не знали, что делать. Нельзя же вести его к врачам и объяснять, что

именно так подействовало, — это же подсудное дело.

Олсон решил проблему сам. Он объяснил начальнику, что хочет уйти в отставку,

потому что совершил что-то ужасное. Олсон был счастлив в браке, имел троих детей.

Неожиданно он признался жене, что он неудачник. Что же он сказал себе?

В нью-йоркской гостинице «Стэтлер» он делил гостиничный номер на тринадцатом

этаже с сотрудником ЦРУ. В субботу 28 ноября 1953 года в половине третьего утра

тот проснулся от звука разбиваемого стекла и увидел, что сосед выбросился из

окна.

Руководство ЦРУ позаботилось о том, чтобы вдова получала пособие, равное двум

третям его базовой зарплаты. И о том, чтобы никто не узнал, что произошло.

Внутреннее расследование продолжалось два месяца. В управлении пытались

приравнять смерть врача к потерям, которые всегда бывают на войне. В начале

февраля 1954 года доклад положили на стол Аллену Даллесу. Генеральный инспектор

управления Лиман Киркпатрик рекомендовал сделать выговор виновным, но

руководитель исследовательского подразделения ЦРУ написал Даллесу, что это «подорвет

энтузиазм, необходимый в нашей работе».

Даллес подписал письменный выговор двум виновным, велел прочитать им текст, но

приказа в руки не давать и копий с них не делать. А устно сказать обоим, что в

личных делах пометок не будет. Даллес не прекратил эксперименты. Еще десять лет

программа «МК-ультра» продолжалась. Минимум пятьдесят человек получали ЛСД и не

подозревали об этом.

Возможно, у Даллеса были личные мотивы поддерживать исследования, связанные с

изучением мозга. Физически его сын, тяжело раненный на корейской войне,

поправился. Он был по-прежнему красив, крепок, но мозговая деятельность

полностью не восстановилась, несмотря усилия на медиков и психиатров. Аллен

Даллес по всему миру искал хороших психиатров, которые бы помогли его сыну, но

безуспешно.

За одиннадцать месяцев до самоубийства Олсона такая же судьба постигла Харольда

Блауэра, профессионального игрока в теннис, который страдал шизофренией. В

психиатрическом институте в Нью-Йорке ему ввели синтетический дериватив

мескалина. Закончилось это его смертью. Врач признался, что даже не знал, какой

именно препарат дает больному. Препарат принесли представители армии США.

В ЦРУ получили сведения о том, что советская разведка пытается раздобыть ЛСД.

Производился препарат только в одном месте — в Швейцарии. 4 сентября 1953 года

представители ЦРУ навестили компанию «Сандоз». Они доложили начальству, что у

компании есть десять килограммов ЛСД, это невероятное количество. Чтобы ЛСД не

попал в руки КГБ, Аллен Даллес решил приобрести весь запас. Ассигновали двести

сорок тысяч долларов.