9 Мая 1950 года канцлер фрг Аденауэр получил письмо от французского министра

иностранных дел Робера Шумана. Это было описание проекта, получившего название «план

Шумана». Министр предлагал создать Европейское объединение угля и стали,

объединив каменноугольную, железнорудную и металлургическую промышленность. В

этот же день французский министр изложил свою идею публично. Это стало первым

шагом к созданию федерации европейских государств. 9 мая ныне отмечается как

День Европы.

Робер Шуман был идеальной фигурой для того, чтобы реализовать эту идею. Он

появился на свет на границе Франции и Германии. Шуман был подданным кайзера и

говорил по-немецки. После Первой мировой его родную Лотарингию передали Франции,

он стал французским гражданином и представлял в Национальном собрании родной

регион. Если кто-то мог персонифицировать возможность франко-германского

объединения, то это Шуман.

Французский министр объяснил государственному секретарю Дину Ачесону, что

Франция и Германия так крепко обнимут друг друга, что внезапный удар станет

невозможным. Всякая война начинается с увеличения добычи угля и железной руды.

Общий орган управления помешает тайному перевооружению одной из стран.

Приехав в Лондон, Конрад Аденауэр говорил Черчиллю:

— Я прошу доверять Германии. Нашу страну иной раз трудно правильно понять. Немец

склонен к крайности. Часто он мыслит слишком отвлеченно. Но мы дорого заплатили

за полученный урок. Немцы не находятся больше в плену прежних представлений.

Германия и Франция должны сплотиться.

Черчилль заметил:

— Национальные чувства невозможно искоренить. Но Франция и Германия должны идти

вместе. Их армии должны маршировать плечом к плечу под звуки «Марсельезы» и «Вахты

на Рейне».

Но Англия высокомерно осталась в стороне. Вхождение в Европейское сообщество

требовало энергии и готовности к риску, на что британские лидеры не были

способны.

Английской внешней политикой руководил Эрнест Бевин, не очень молодой и не очень

здоровый человек. В 1949 году Бевин приплыл в США. Вечером в Нью-Йорке

английского гостя повели на Бродвей смотреть мюзикл. На обратном пути в машине у

Бевина начался сердечный приступ. Охранник дал ему нитроглицерин, расстегнул

рубашку, протер грудь снегом. Бевин пришел в себя и встал. Спросил:

— Куда едем?

— В отель, — ответил Дин Ачесон, — вам нужно лечь в постель.

— А вы куда?

— Выпью рюмку на сон грядущий, — признался Ачесон.

— И я с вами, — сказал Эрнест Бевин. — Мне выпивка нужна больше, чем вам.

Англия все еще ощущала себя великой державой, поэтому и отказалась от идеи

европейской экономической интеграции. Зато эту идею поддержал Париж. Перед

французскими политиками стояла такой выбор: или сильный атлантический союз, в

котором доминируют Соединенные Штаты, или сильная Европа, где Франция сможет

играть ведущую роль.

18 Апреля 1951 года в Париже образовалось Европейское объединение угля и стали.

В него вошли Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. Соглашение

было подписано в здании министерства иностранных дел Франции на Кэ д’Орсе.

Англия отказалась участвовать. Это была самая большая ошибка британской политики

после войны. Министр иностранных дел Герберт Моррисон изрек:

— Плохая идея. Мы не станем в этом участвовать. Наши шахтеры этого не примут.

Единая Европа формировалась без англичан.

«Британия не верит, что Франция и другие европейские страны смогут и захотят

противостоять возможному советскому нападению, — считал Жан Монне, архитектор

Европейского объединения. — Англия считает, что в этой войне континентальная

Европа будет оккупирована. А вот Англия с помощью Америки сможет выстоять. Вот

почему она не хочет, чтобы ее политика определялась Европой».

После создания ФРГ возник вопрос о немецкой армии. Мало кому хотелось вновь

видеть оружие в руках немцев. За неделю до начала войны в Корее американский

верховный комиссар в Германии Джон Макклой не разрешил Аденауэру сформировать

полицейский корпус в двадцать тысяч человек. После начала войны Макклой сам

предложил Вашингтону заняться вооружением Западной Германии, чтобы она не

ощущала себя беззащитной. Западные страны колебались. Они боялись милитаризации

ФРГ. Но и нуждались в немцах.