19 Октября на совещании в Белом доме в 9.45 командующий стратегической авиацией

генерал Куртис Лемэй произнес:

— Я согласен со всем, что говорит генерал Тэйлор. Я бы даже сказал сильнее — у

нас нет иного выбора, помимо прямой военной акции… Я не вижу иного решения.

Блокада и политические акции все равно ведут к войне. Повторяю — не вижу иного

решения. Это ведет нас прямиком к войне. Это почти так же плохо, как

умиротворение в Мюнхене.

Воцарилась мертвая тишина.

В Москву министр Громыко, который не понял, что происходит в Белом доме,

благодушно доложил, что напряжение в Вашингтоне спадает и военная акция

американцев против Кубы исключена. И тут грянул гром. Пресс-секретарь Кеннеди

предупредил, что президент сделает важное заявление:

— Президент Кеннеди сегодня выступит по радио и телевидению с речью, в которой

расскажет о той опасности, которая угрожает нашей стране. Это произойдет в семь

часов вечера.

22 Октября в семь вечера Кеннеди сообщил, что на Кубе обнаружены советские

ракеты, и потребовал их убрать. Речь Кеннеди — один из важнейших документов

холодной войны, малоизвестный в нашей стране, поэтому я хотел бы ее

процитировать.

— Добрый вечер, мои сограждане.

Наше правительство, как и обещано, пристально наблюдало за советским военным

присутствием на острове Куба. На прошлой неделе было неопровержимо доказано, что

ряд наступательных ракетных комплексов находится на этом превращенном в тюрьму

острове. Целью их развертывания является не что иное, как ядерный шантаж

Западного полушария. Мы обязаны сообщить вам об этом новом кризисе. Размещенные

на Кубе баллистические ядерные ракеты средней дальности способны достичь

Вашингтона, Панамского канала, мыса Канаверал, Мехико, любого города в юго-восточной

части Соединенных Штатов, в Центральной Америке или в Карибском бассейне. Еще не

собранные баллистические ракеты дальнего радиуса действия способны нанести удар

по большинству городов в Западном полушарии от Гудзонова залива в Канаде до Лимы

в Перу. Кроме того, реактивные бомбардировщики, способные нести ядерные

боеголовки, в это время перебазируются на Кубу, авиабазы для них уже готовы.

Это стремительное превращение Кубы в советскую стратегическую военную базу путем

размещения там наступательного оружия дальнего действия и массового поражения

представляет собой явную угрозу миру и безопасности обеих Америк. Это действие

также противоречит заверениям советских представителей, высказанных как публично,

так и конфиденциально, что размещение оружия на Кубе носит оборонительный

характер и что Советский Союз не имеет никакой потребности и желания размещать

стратегические ракеты на территории любой другой страны.

11 Сентября советское правительство заявило, что, я цитирую, «оружие и военное

снаряжение, находящееся на Кубе, предназначено исключительно для обороны,

Советский Союз имеет настолько мощные ядерные ракеты, что нет никакой

необходимости искать базы для них за пределами Советского Союза». Это была ложь.

В прошлый четверг, когда у меня на руках были все доказательства присутствия

советских наступательных вооружений на Кубе, министр иностранных дел СССР

Громыко сказал мне, что советская помощь Кубе, я цитирую, «ставит перед собой

целью внести вклад в обороноспособность Кубы, оружие, поставляемое на Кубу,

никоим образом не является наступательным». Господин Громыко сказал, что «советское

правительство никогда бы не пошло на развертывание на Кубе оружия массового

поражения». Это тоже было ложью.

Ядерное оружие является настолько разрушительным, а баллистические ракеты

настолько быстры, что любая возможность их использования или любое изменение их

развертывания вполне могут быть расценены как угроза миру. Много лет и Советский

Союз, и Соединенные Штаты, признавая этот факт, никогда не нарушали сомнительное

статус-кво, которое гарантировало, что это оружие не будет использоваться без

жизненно важных причин. Наши собственные стратегические ракеты никогда не

передавались на территорию другой страны под покровом тайны и обмана.

Это тайное размещение советских ракет вне советской территории, на Кубе в

нарушении советских гарантий является преднамеренно провокационным и

необоснованным изменением статус-кво, которое не может быть принято нашей

страной.

Тридцатые годы преподали нам урок: агрессивное поведение, если ему не

воспрепятствовать, в конечном итоге приводит к войне. В целях защиты нашей

собственной безопасности и всего Западного полушария, властью, полученной мною в

соответствии с конституцией, я распорядился:

первое: осуществлять строгий карантин — все суда, направляющиеся на Кубу из

любой страны или порта, перевозящие оружие массового поражения, будут возвращены

в порт отправки. Это не относится к грузам, носящим жизненно важный характер;

второе: вести наблюдения за Кубой и ее военными приготовлениями. Если эти

наступательные военные приготовления продолжатся, усиливая угрозу Западному

полушарию, любые наши дальнейшие действия будут оправданны;

третье: запуск ядерной ракеты с Кубы против любой страны в Западном полушарии мы

будем расценивать как нападение Советским Союзом на Соединенные Штаты и нанесем

полномасштабный ответный удар по Советскому Союзу;

четвертое: я укрепил нашу базу в Гуантанамо и эвакуировал сегодня оттуда

обслуживающий персонал;

пятое: сегодня вечером на заседании Организации Американских Государств мы

вынесем в повестку дня вопрос об этой угрозе, чтобы получить поддержку любых

наших действий, направленных на ее нейтрализацию;

шестое: сегодня вечером мы потребуем незамедлительного созыва Совета

Безопасности ООН, чтобы принять меры против этой советской угрозы миру. Мы

потребуем немедленного демонтажа и изъятия всего наступательного оружия на Кубе

под контролем наблюдателей ООН;

седьмое, и последнее: я призываю председателя советского правительства Хрущева

остановиться и устранить эту угрозу миру и устойчивым отношениям между нашими

двумя странами. Он может, чтобы спасти мир от катастрофы, вспомнить свои

собственные слова, что нет никакой надобности размещать ракеты вне территории

Советского Союза, и забрать их с Кубы. Мы готовы обсудить все предложения,

направленные на устранение напряженности, включая развитие действительно

независимой Кубы, самостоятельно определяющей свою судьбу. Мы не хотим войны с

Советским Союзом, мы желаем жить в мире со всеми народами. Но трудно решать или

даже обсуждать эти проблемы в атмосфере страха и запугивания. Любая враждебная

акция в любой точке мира, направленная против безопасности и свободы народов,

наших союзников, в первую очередь это касается мужественных жителей Западного

Берлина, вызовет необходимые ответные меры.

Наконец, я хочу сказать несколько слов порабощенным жителям Кубы, которых

непосредственно касается мое обращение. Я говорю с вами как друг, как тот, кто

знает о вашей глубокой любви к вашей родине, как тот, кто разделяет ваши

стремления к свободе и равноправию для всех. Американцы с горечью наблюдали, как

ваша революция была предана и как ваша родина попала под иностранное влияние.

Теперь ваши лидеры — марионетки и агенты международного заговора, направившего

Кубу против ее друзей и соседей в Америке и превратившего ее в первую

латиноамериканскую страну, на чьей территории размещено ядерное оружие.

Ядерное оружие, размещенное на Кубе, не приносит вам мир и благосостояние,

напротив, оно может только их разрушить. Мы знаем, что народ и земля Кубы

используются в качестве заложников теми, кто отрицает свободу и преследует

инакомыслие. В прошлом жители Кубы не раз восставали, чтобы сбросить тиранов. И

я не сомневаюсь, что большинство кубинцев сегодня с нетерпением ждут того

времени, когда они будут свободны от иностранного влияния, свободны в выборе

своих лидеров, свободны в выборе своего пути развития, смогут свободно говорить

и писать, не опасаясь за собственную безопасность.

Мои сограждане, никто не может с точностью предугадать, какие шаги придется

сделать и на какие затраты или жертвы придется пойти, чтобы ликвидировать этот

кризис. Но самая большая опасность сейчас состояла бы в том, чтобы не делать

ничего. Дорога, которую мы выбрали, полна опасностей, цена свободы всегда высока,

но американцы всегда были готовы платить за это. Наша цель — не мир за счет

свободы, а и мир, и свобода. И видит бог, эта цель будет достигнута. Спасибо и

доброй ночи…

Британский посол посоветовал американцам представить фотографии, сделанные

самолетом-разведчиком, в Организацию Объединенных Наций. Эта перебранка на

заседании Совета Безопасности вошла в историю.

— Разрешите мне задать вам простой вопрос, посол Зорин, — обратился

представитель США в ООН Эдлай Стивенсон к советскому коллеге, — вы отрицаете,

что СССР установил и устанавливает ракеты средней дальности на Кубе? Да или нет?

Не ждите перевода! Ответьте: да или нет?

— Я не в американском суде, — возмутился Валериан Зорин. — И не собираюсь

отвечать на вопрос, который задан мне так, как его задал бы прокурор.

— Вы можете ответить: да или нет? — продолжал наседать Стивенсон. — Или вы

станете отрицать, что установили на Кубе ракеты? Я хочу быть уверен, что понял

вас правильно!

— Продолжайте вашу речь, господин Стивенсон, — все, что мог ответить Зорин, не

имевший инструкций из Москвы. — Вы получите ответ на свой вопрос! Не волнуйтесь!

— Я готов ждать вашего ответа до тех пор, пока ад не замерзнет!

Советское руководство не предполагало, что история с ракетами всплывет так

быстро, и не знало, что говорить. Первая реакция Хрущева и Президиума ЦК была

агрессивно-возмущенной. На Кубу ушло распоряжение ускорить постановку ракет на

боевое дежурство.

23 октября появилось заявление советского правительства:

«В связи с провокационными действиями правительства США Советское правительство

заслушало министра обороны СССР Маршала Советского Союза товарища Малиновского о

проведенных мероприятиях по повышению боевой готовности в Вооруженных Силах и

дало министру обороны необходимые указания:

1. Задержать увольнение в запас из Советской Армии военнослужащих старших

возрастов в Ракетных войсках стратегического назначения, в войсках

противовоздушной обороны и на подводном флоте.

2. Прекратить отпуска всему личному составу.

3. Повысить боеготовность и бдительность во всех войсках».

23 октября госсекретарь Дин Раск, проснувшись, увидел солнечные лучи.

«Ага, значит, я еще в этом мире, — подумал он. — Не все так плохо».

23 октября Кеннеди установил вокруг Кубы карантинную зону и предупредил, что

американский флот получил приказ останавливать и досматривать все суда, идущие с

грузом на Кубу, дабы не допустить поставки на остров наступательного оружия.

Утром 24 октября советские суда подошли к карантинной зоне. Приказ из Москвы

советским капитанам гласил: прорываться. «Я почувствовал, — вспоминал Роберт

Кеннеди, — что мы стоим на краю пропасти и обратного пути нет…»

В последний момент Хрущев приказал судам развернуться. Если бы суда попытались

прорваться к Кубе, американские боевые корабли открыли бы огонь. И как бы тогда

повели себя Хрущев и Кеннеди?